Где-то слышались взрывы Небесного Огня, крики птиц, людей и рёв дракона. Веслав смотрел на свой меч. Царевич ничего не слышал и не видел кроме своего оружия и своего противника. Драгослав был в плену у собственной ярости: два раза Веслав прорывал защиту царя, и только искусные навыки воина позволили Драгославу остаться в живых. Веслав смотрел в глаза врагу и чувствовал, как оружие дарует свою силу – силу, которая пронзала весь мир. Стоило лишь протянуть руку, и эта сила заструится по телу, словно вода по устью реки. Сила лишала страха, заменяя его спокойной уверенностью в единстве со Стрибогом, единстве с Даждьбогом, единстве со Сварогом… Эта сила текла сквозь тело, подобно живой воде, что течёт через ствол Мирового Древа, Краколиста, наполняя жизнью бесчисленные миры его кроны. Песнь сама вырвалась из груди Веслава, руки занесли Иглу на решающий удар, но Драгослав успел защитить себя мечом, и Игла только выбила оружие из рук царя. Ведомый инерцией удара, Драгослав упал. Царевич замахнулся на лежащего дядю мечом, но истошный женский крик пронзил мир. Царевич с замиранием сердца обернулся и закричал: будто в медленном сне он видел, как Агния, сплетя из кружева своих слов стрелы, пронзила ими Василису. Золотое кружево слов охотницы распалось и поднималось ввысь маленьким искрами. Василиса кричала от боли, корчась на белом камне площади, а Веслав чувствовал, как мир падает во тьму. Агния распрямила спину и, улыбнувшись, гордо посмотрела на Веслава. Только теперь Агния виделась царевичу ужасной. Василиса затихла, а царевич от ужаса не мог дышать. Веславу не было дела до пытающегося подняться Драгослава, ему не было дела до Богов и высшей цели – всё внимание царевича сосредоточилось на Агнии, которая всё ещё смотрела на него. Слишком поздно царица поняла, что её ворожба не пленит этого сварогина: Веслав, в мгновение ока оказавшийся рядом с царицей, пронзил её белоснежным мечом. Слова застыли над искривлённым болью и ужасом лицом царицы. Золотые воины слишком медленно бежали – пламя алого дракона сжигало их. Где-то далеко плакала Злата, которая чувствовала, что потеряла мать. Агния смотрела в такие же, как и у неё самой, голубые глаза царевича и плакала. Она не хотела уходить. Дрожащей рукой царица дотронулась до Веслава, до живого человека, и замерла. Когда подбежал Драгослав, Веслав мягко положил голову Агнии на холодный камень.
– Её нельзя убить! – Драгослав кричал так, что даже дракон обернулся на царя. Веслав поднялся и встал напротив Драгослава. С Иглы капала алая кровь. Царевич плакал, не стесняясь своих слёз. Ему было страшно смотреть на Василису, страшно смотреть на царицу, что лежали на белом камне между царевичем и царём. Сквозь слёзы и Драгослав смотрел на Веслава, за которым поднималось пламя Горыныча, и сверкали мечи дерущихся людей.
– Останется только один, – прорычал Драгослав. Царь отбросил меч и раскрыл руки, призывая силу Неяви.
Веслав молча кивнул и крепче сжал рукоять Иглы. Теперь царевичу не нужны были слова – сила света была с ним. Только сила света могла заполнить чёрную пустоту ужаса происходящего. Драгослав зашептал, и струи чёрного дыма метнулись к Веславу. Веслав взмахнул мечом и отбросил ворожбу Драгослава в него самого. Холод окружил царя, и Драгослав закричал. Воспользовавшись промедлением своего врага, царевич шагнул к нему навстречу и атаковал. Драгослав успел крикнуть защитное Слово, но Веслав разрубил его и сделал ещё один колющий выпад, который едва не ранил Драгослава. Царь вновь зашептал, пытаясь обратиться к Полозу, но Повелитель его не слышал. Как же так? Почему? Царь посмотрел на затянутое песнями птиц небо. Точно. Птицы. Проклятые Моровы птицы! Драгослав закричал и, что было сил, вырвал из груди всю мощь Неяви. Чёрный дым опустошил царя, но Драгослав из последних сил направил морок на Веслава. Царевича окружили чёрные монстры, которые, верезжа, тянули к Веславу свои жилистые руки. Игла метнулась ввысь, разрубила стену кричащей пелены, крутанулась вокруг своей оси, убивая навий, и, истошно закричав, пронзила Драгослава.
Невероятной силы гром сотряс мир, когда поверженный царь рухнул на землю. Веслав, тяжело дыша, встал рядом с дядей. Драгослав обеими руками сжимал воткнутый в живот меч и смотрел на Веслава полным муки взглядом.
– Злата, – прошептал царь, и из его рта потекла струйка крови. Драгослав закашлялся. – Пощади м-мою дочь. П-пожалуйста.
Веслав опустился рядом с дядей на колени.
– Хорошо, – согласно кивнул царевич и положил руку на сердце. – Даю слово.
Драгослав закрыл глаза, и его тело опало. Поднялся ветер; тёмные, почти чёрные тучи скрыли солнце. Птицы, крича, разлетелись, и сияющее кружево их слов распалось. Пятиглавый дракон замер; люди сложили оружие. С неба пошёл чёрный дым. Веслав поднялся и попробовал вытащить меч из тела Драгослава, но у него не получилось. И тут с клубящихся чёрных туч спустились две чёрные птицы. Сотканные из чёрного плотного тумана, птицы опустились к Драгославу. Безымянные стражницы Неяви подхватили пронзённое Иглой тело царя и понесли его на небо.
– Драгослав не только с Полозом союз заключил, – услышал Веслав голос Искрена и обернулся: прозрачный учитель стоял рядом. – Драгослав взял силу Неяви, поэтому Игла не может отпустить его душу. Поэтому Иглу, с заключенной в ней душой Кощея Бога Полоза, забирает Мор. Агния же теперь свободна, ведь силу Мора она не приняла.
Когда чёрные посланницы Мора скрылись за облаками, вновь наступил день. И в свете дня таяли золотые витязи, и их души устремлялись в небеса. Со всех сторон слышались стоны и сдавленные крики.
Веслав медленно, на ватных ногах, подошёл к Василисе, которая лежала подле свернувшегося клубком Горыныча, и опустился на колени рядом с ней. Охотница лежала, и взгляд её застывших зелёных глаз был устремлён в небо. Царевич, плача, закрыл её глаза руками и нежно поцеловал.
Золотые зарницы озарили небо, и среди белого дня засияли звёзды. Две капли света, серебряная и золотая, упали с неба. Они расправили крылья, опустились подле Василисы и превратились в птиц. Голова и грудь – как у прекрасных дев, оперение одной сверкало золотом, другая же была облачена в серебро. Веслав поднялся. Царевич сложил у груди руки, прощаясь с любимой. Как же он жалел, что позволил ей пойти за ним…
Птицы подлетели к охотнице и крыльями укрыли её тело. И полилась песня, и мелодия звуков золотых ворожбой укрывала усопшую. Веслав не выдержал и закричал. Он вновь опустился на колени и, обхватив руками голову, старался не смотреть на Птиц.
Коронация
Светомир
Колодец Мертвого Града
На дальней земле за Стрибога ветрами,
Бушующим морем, седыми горами,
Где вечные звёзды в небе горят,
Стоит Мёртвый Град.
Хрусталь-терема, возведённые льдами,
Сверкают подле Колодца веками.
И чёрные птицы над ними парят —
Стоит Мёртвый Град.
Во тьме глубоко, под резными камнями,
Прикованный к стенам Колодца цепями,
Бессмертный пленён подле Моровых врат.
Стоит Мёртвый Град.
– Что случилось? – тихо спросили рядом.
