После второго коктейля вся злость и обида уходят. Голова немного кружится, и появляется приятная легкость в теле. Под болтовню Лиды я не перестаю размышлять. Что получается в итоге? Как бы плохо это ни звучало, Адам — единственный мой шанс на спасение. Все выглядело как две чаши весов. На одной были мои честь и достоинство. На другой — дочь. И когда я представила это, поняла, что выбора у меня нет. Каким бы Адам ни был мудаком, он поможет мне. Хочется меня трахать? Что ж, пусть трахает. В конце концов, не я одна буду получать кайф.
Алкоголь придал мне сил. Извинившись перед Лидой, поблагодарив ее за прекрасные коктейли, я направилась обратно в кабинет. Надеюсь, Адам будет на месте. Отбросила подальше все сомнения и угрызения совести. Если это проституция, пусть так. Радует, что партнер будет один. Я все вынесу, главное, чтобы Онуприенко не смог сделать задуманное. Если Адам говорил серьезно, и он сможет предоставить мне квартиру, мы тут же съедем из дома, и Леша нас не найдет.
Приблизившись к ненавистной красной двери, выдохнула. Поправив волосы, посмотрелась в зеркало на стене. Несмотря на недавнюю истерику, макияж был в порядке. Набрав воздуха в грудь, постучала и прошла внутрь.
Адам сидел на том же диване, что и в прошлый мой приход сюда. Рядом с ним восседал уже знакомый мне татуированный брюнет. Макс. Мужчины тихо смеялись, о чем-то переговариваясь. Когда я зашла в комнату, внимание обоих стало приковано ко мне.
— Адам, мне нужно с тобой поговорить. Пусть твой друг выйдет, — сказала это и сама удивилась собственной наглости. Адам выглядел не менее ошарашенным.
— Лали, мне кажется, мы все обсудили, — Адам не собирался упрощать для меня задачу. Макс наблюдал за нами с довольной улыбкой. Кажется, друг Харлея в курсе всего. Что ж. Пускай.
— Макс, там, у барной стойки, тебя ждет девушка. Очень горячая, с четвертым размером груди. Осиная талия, пышные бедра. А, забыла сказать, длинноволосая блондинка с поволокой во взгляде. Так вот она тебя ищет.
Макс нахмурился. А когда понял, что я собираюсь сделать, ухмыльнулся, хитро покосившись на сидящего рядом Адама.
— Ну, раз с поволокой во взгляде… Это все решает, Лали, — засмеялся мужчина, поднимаясь с дивана. — Адам, подумай над этим. Не отказывайся сразу, — бросив на прощание другу, Макс прошествовал мимо меня к выходу. Не забыв подмигнуть мне.
Как только дверь за ним закрылась, в комнате наступила тишина. Адам неспешно пил свой виски, я стояла неподвижно у стола. Не сводила с него взгляда. Прислушивалась к себе. Удивительно, но я не нервничала. От слова совсем.
— Я согласна, — сказала и с наслаждением стала наблюдать за тем, как в его отчужденном взгляде стало зарождаться удивление.
— Как интересно, — протянул тихо Адам, проходясь задумчивым взглядом по моей фигуре. — И что же повлияло на твое решение?
— Но у меня будут условия, — пропустила мимо ушей его вопрос. Адам замер.
— Теперь еще интереснее. Ну-ка, я хочу послушать, — сложил перед собой руки, в то время как в глазах мужчины снова появилась усмешка. Проигнорировав это, продолжала смотреть с вызовом.
— Ты должен быть в секрете. Я хочу, чтобы ни моя дочь, ни моя мама даже не догадывались о твоем существовании. То есть, ты ни при каких условиях не приходишь ко мне в дом. Все, что происходит между нами, должно оставаться где-то далеко.
С его губ слетел смешок.
— Без проблем, Лали. Я же сказал…
— А еще ты не станешь запрещать мне встречаться с другими. Никакой ревности. Я с тобой, когда это нужно тебе, но в другое время я — свободный человек.
Он молчит. Я не могу разобрать, о чем он думает сейчас, но, честно говоря, в данный момент мне глубоко плевать на его чувства и мысли.
— И последнее требование.
Адам вздергивает бровью, но делает знак рукой, чтобы я продолжала.
— Наш договор должен иметь срок. Определись, на сколько я нужна тебе.
— Пока не надоешь…
— Нет. Так не пойдет. Я могу надоесть тебе за неделю — и я буду счастлива. Но это ведь может затянуться на годы. Я не привыкла подписывать договор, не читая мелкого шрифта. Так, определись, Адам, на какой срок я нужна тебе.
Молчит. Отставив в сторону полупустой бокал с виски, поднимается с дивана. Не идет ко мне, но глаз не спускает. В комнате вдруг становится жарко.
— Год, — звучит его хриплое в тишине. — В течение года ты нужна мне.
Адам больше не улыбается. В его взгляде теперь преобладают другие эмоции.
— А теперь нахер разговоры, у меня от них разболелась голова. Сейчас я хочу получить то, что купил на этот год. Тебя, Лали.
Не отпускаю взгляда. Улыбаюсь краешком губ. Он такой зависимый. Такой одержимый. Интересно, Адам настолько любит сам секс? Или только в отношении меня у него такое желание? И тут меня осеняет. Не я — он зависим. Адам не видит ничего вокруг, кроме своих «хочу». И если я смогу сохранять здравый рассудок в наших с ним отношениях, вполне возможно, выйду победительницей.
— Разденься, — его командный тон действует на меня странно. Между ног пульсация, низ живота стягивает сладким спазмом. Смотрю на него — мужчина чертовски красив, непросительно хорош собой. Если бы Адам не был сволочью, я бы влюбилась в него. Не хочу, чтобы он считал, будто теперь я буду у него на побегушках. Я не солдат — выполнять его команды.
— Ты тоже, — улыбаюсь, когда после моих слов его взгляд становится напряженным.
— Ты не слушаешься меня, — шепчет с нотками укора.
— Я обещала трахаться с тобой, рабыней быть не собираюсь.
Усмехается. Кивнув, все-таки делает это. Стягивает с себя футболку, а я залипаю при виде его оголенного торса. Вся грудь Адама покрыта тату. Красивые узоры, какие-то чудовища. На правом ребре, прямо под сердцем, небольшой рисунок. Не могу рассмотреть его сейчас. Но больше всего меня поражает не это. Пирсинг. В обоих сосках. Матерь божья, этот парень полон сюрпризов. И как я не могла заметить этого раньше? При виде металлических штучек, торчащих из его сосков, рот наполняется слюной. Я ловлю себя на мысли, что дико хочу попробовать, какие они на вкус…
— Теперь твоя очередь, Лали…
Комната вдруг кажется мне такой маленькой. Под его пристальным взглядом, рядом с обнаженным Адамом мне становится нечем дышать. Воздух так и потрескивает от нарастающего с каждой секундой напряжения. Как бы ни ругала себя потом за эти мысли, но сейчас я не прочь заняться с ним сексом. Вспомнить, как это было круто в ту ночь.
Неспешным движением, стягиваю с плеч лямки сарафана. Ткань скользит по телу, падая к моим ногам. Соски стоят — слишком холодно здесь для того, чтобы быть обнаженной, слишком жарко стоять вот так, под его обжигающим взглядом. Глаза Адама застывают на уровне моей груди. Смотрит так завороженно. И это чертовски нравится мне. Нет, я представить не могу, что творится в его безумной голове. Но в данный момент я чувствую его желание. Все, что он хочет, все, на чем сосредоточено его естество — я. Мое тело. Оргазмы. Тут же вспыхивают в голове воспоминания, как он брал меня той ночью.
