– Король Белема научился оживлять только что обезглавленные трупы путем вселения в них некой сущности. Если правильно обезглавить человека, можно залечить рану, пока тело не истекло кровью, и обзавестись слугой, более надежным и послушным, чем любой целый человек. У него лишь один недостаток по сравнению с целым человеком, таким, например, как ты, – нелегко оглядываться, имея единственный глаз на груди. У Авоккаса целая армия этих иццунегов, как их называют на языке Белема. Если судьба забросит тебя в те края, попроси Авоккаса превратить твоего раба в иццунега. Я уверен, он тебе не откажет.
– Мысль интересная, – ухмыльнулся Вакар, – но я должен учитывать мнение Фуала. Он ужасно чувствительный, его вряд ли прельстит идея остаться без головы.
– Гм… – задумчиво произнес колдун. – Видишь ли, существует три гипотезы относительно местонахождения разума: он расположен либо в голове, либо в сердце, либо в печени. Похоже, Авоккас доказал истинность первой версии. Я считаю, когда нет мозга, нет и памяти, и мыслей. Следовательно, оживляя безголового, можно не опасаться, что он…
Излагая магическую теорию, тощий старый чародей заметно оживился; тема до такой степени захватила Вакара, что он забыл о бессердечии Кертевана, о его презрении к другим людям. Принц забыл даже об угрозе, нависшей над ним самим.
Фуал дрожал не переставая. Когда появилась еда, Вакар произнес:
– Надеюсь, ты не обвинишь меня в подозрительности, недостойной гостя… Но я прошу поклясться твоими магическими способностями, что эта пища не причинит нам вреда, что она не отравлена и не заколдована.
Кертеван криво улыбнулся:
– Старик Рин – хороший учитель. Не бойся, Вакар Зу, мое угощение совершенно безвредно. Правда, даже самая лучшая пища бывает опасна, если не знать меры в еде…
– Только без уверток, пожалуйста. Клянешься? – Вакар знал: если волшебник поклянется своими магическими способностями и обманет, то эти способности его немедленно покинут.
– Клянусь. – Кертеван уткнулся в тарелку.
* * *
Башня Ничока чернела на фоне звездного неба. Хотя Вакар был предупрежден, что величиной она уступает башне Кертевана, в темноте она казалась значительно выше. Вакар и Фуал прижались к стене, окружающей ее, и прислушались. Плащи и суму они оставили у Кертевана, чтобы не таскать с собой лишней тяжести.
Из-за стены доносились звуки, и было это не топотом человеческих ног, а, скорее, шуршанием, словно чей-то чешуйчатый хвост волочился по песку. Кто-то тяжело дышал, шипя и присвистывая.
Вдали показался свет.
– Стража! – Фуал в ужасе схватил Вакара за предплечье.
– Да, но это не повод отрывать мне руку. Вспомни, что нам говорил Кертеван.
В полном соответствии с наставлениями колдуна они прижались спиной к стене и замерли. Кертеван наложил на них чары невидимости, уверив, что, если они замрут и не будут шевелиться, стража их попросту не заметит.
Восемь горожан с факелами, посохами и алебардами на плечах прошествовали мимо. Вакар уловил фразу насчет цены на лук, и стража скрылась за поворотом, даже не взглянув в сторону лорска и ареморийца. Еще не успели стихнуть их шаги, а Вакар уже вел Фуала назад, к тому месту, где они только что стояли и прислушивались.
– Шесть шагов от ворот и два – от стены, – прошептал он. – Фуал, у тебя ступни как у евскерийцев, поменьше моих. Ну-ка, отмерь.
Вакар пометил место носком сапога и принялся руками разгребать землю. Когда пошла слишком твердая почва, он пустил в ход нож – водил кругами, постепенно расширяя их. Лунка быстро углублялась.
Наконец лезвие за что-то зацепилось, но это был всего лишь камень, а не бронзовое кольцо, которое искал Вакар.
По ту сторону стены необычные шаги зазвучали громче и вдруг стихли.
Нож встретил новое препятствие. На сей раз это оказалось бронзовое кольцо, покрытое толстой коркой патины. Вакар, мечтая о лопате, отгреб от него землю, затем ухватился обеими руками и потянул. Безрезультатно.
Он расчистил каменную плиту, в которую было вмуровано кольцо, и жестом призвал Фуала на помощь. Оба рванули изо всех сил, и плита с громким треском и скрежетом пошла вверх. Наконец она встала на попа, и в отверстие шириной примерно два фута посыпалась земля. Вакар поглядел в черный лаз, прислушиваясь, и сказал шепотом:
– Пошли.
Глава 9
Смерть от пламени
Отверстие было таким узким, что приходилось ползти. Целая вечность прошла в кромешной мгле; у Вакара болели колени, и он уже решил, что подземный ход выведет их аккурат за другой край владений Ничока. Но неожиданно туннель закончился, и принц ударился головой.
Вакар нащупал края каменной плиты, которая преграждала выход из туннеля, собрался с силами, налег и медленно поднял. В тоннель полился тусклый свет.
Вакар просунул в отверстие голову. Единственная масляная лампа слабо освещала большую круглую комнату вроде той, что служила первым этажом в башне Кертевана. Массивная деревянная дверь была заперта изнутри на засов.
Вакар пробрался в комнату, на цыпочках подошел к двери и прислушался. Дверь была слишком толста; невозможно понять, звучат ли за ней те необычные шаги или ему только чудится. По словам Кертевана, где-то здесь должна быть дверь, за которой лежит тело его соперника-колдуна. Долго искать не пришлось – Вакар увидел на полу бронзовое кольцо, почти в точности такое же, как на первой каменной плите. Квадратная крышка люка поддалась легко, под ней принц разглядел верхние ступеньки приставной лестницы.
– Фуал, приготовь меч, – велел он. – Э, да что это с тобой?
Коротышка стоял на коленях и заливался слезами.
– Мой господин, не заставляй меня туда спускаться! Уж лучше смерть! Не пойду, хоть режь!
– Будь ты проклят, бесхребетный трус! – прошипел Вакар и ударил Фуала тыльной стороной ладони. Но аремориец лишь разрыдался еще пуще.
– Не пойму, как это у тебя хватало храбрости воровать?
Вакар разгневался не на шутку. Он бы, наверное, даже убил слугу, если бы не нуждался в его помощи и не боялся поднять шум. В одиночку ему не вытащить тело Ничока из подвала.
Стоило об этом подумать… И тут мрачная решимость едва не покинула принца Вакара. А может, сбежать потихоньку и по возвращении в Лорск просто сказать, что поиски ничего не дали? Или обратиться за помощью к другому волшебнику? Или вообще не возвращаться домой, а наняться в армию какого-нибудь материкового королевства, и пропади он пропадом, этот Лорск…
Но тут он взглянул на Фуала, и взыграла кастовая гордость. Нет, раб никогда не увидит своего господина дрожащим от страха!
Вакар быстро спускался по лестнице, спеша встретиться лицом к лицу с опасностью, которая, возможно, подстерегала его внизу. Подвальная комната оказалась меньше верхней и была освещена единственной лампой, которая стояла на краю большого саркофага из черного мрамора. В саркофаге на соломенном тюфяке неподвижно лежал человек. Свет падал на его лицо, но в глазницах и на впалых щеках лежали тени. Черная мантия скрывала все тело Ничока, кроме ног в сандалиях.
