Крис Карр: «Никто не понимает, что Мартин пишет свои вещи для себя. Дэйв думает, что для него, но если бы он был честен… Кто живет чьей жизнью, спрашивается? А если разбираться детально, то сердце Мартина, конечно, бьется в этих песнях. Но то, что он испытывает, Дэйв также испытывает в одной крайности, а Флетч – в другой».
Текст Гора также полон сексуальной двусмысленности: «Я еду вместе с моим лучшим другом… / Обещай мне, что я в безопасности, как будто я дома, / Пока я еще помню, кто носит брюки». Нью-йоркский журнал Village Voice интерпретировал эти слова так: «Путешествие становится метафорой для наркотиков или однополого секса». У Depeche Mode всегда было много фанатов-геев, что первоначально было порождено популярностью первых нескольких синглов группы в американских гей-клубах. Несколько лет спустя любовь Гора к переодеваниям, кожаным ремням и текстам об отношениях с садомазохистским оттенком произвела впечатление на подростков, экспериментирующих со своей сексуальностью. Но, как указывает Уайлдер, «…более гетеросексуальных парней, чем мы, вообще трудно себе представить. Несмотря на то, что Мартин любил переодевания и одежду, более присущую гей-клубам, он иногда расстраивался, когда люди думали, что он гей».
Хотя неудача «Never Let Me Down Again» в британских чартах и разочаровала музыкантов, группа утешилась немецкими, где песня добралась до второй позиции. Антон Корбайн снял видео для песни – одно из лучших у него, в котором типичный мини-автомобиль 1960-х едет по полям желтого рапса. Сочетание образов этого нескончаемого путешествия и очень точное ощущение пространства максимально выразили отношение Корбайна к музыке группы как к «очень осязаемой и очень кинематографической». Уайлдер: «Это один из моих любимых клипов Антона. У него есть определенное настроение, которое прекрасно дополняет песню».
Хотя Depeche Mode с успехом вывели свою музыку из жестких электронных рамок альбома Black Celebration, ни продюсер, ни группа не были полностью удовлетворены альбомом Music For the Masses. Жестко упорядоченные, слишком сложные демо-версии Мартина Гора не оставляли достаточно места для экспериментов. Однажды в студии Баскомб осознал, что у диджеев-ремиксеров было гораздо больше внутренней свободы в работе над такими треками, как мрачная и смиренная «Behind the Wheel», чем у группы или продюсера. «Мне не разрешали ввести в эту песню хай-хэт, из-за чего добиться реального грува было очень сложно», – говорит он задумчиво. После чего признает: «С другой стороны, «Behind The Wheel» получила своеобразный клаустрофобный, уникальный звук именно из-за этих ограничений». Хотя Баскомб и был доволен отдельными записями, такими, как «Nothing» и «Little 15», но «проблема для меня заключалась в том, что звук альбома был хоть суров и мрачен, но недостаточно напорист».
Однако Гаан с энтузиазмом отнесся к динамике нового альбома: «Мы узнали о высоких и низких частотах; мы стали больше знать о том, как создавать звуковую атмосферу, поднимая песни до абсолютно концентрированного чувства и затем опуская; мы поняли, что такое динамика. И вообще, это был наш первый по-настоящему аранжированный альбом».
«Он немного более условен и традиционен, чем другие наши пластинки, – признает Уайлдер. – Но остальная часть альбома не совсем соответствует стандарту, заданному «Never Let Me Down Again». Песни на Music For the Masses фактически совпадали с оригинальными демо-записями Мартина, чего не было во время работы над Black Celebration, и мы сказали ему: “Оставь демоверсии немного недоделанными, чтобы у нас было больше свободы в студии”. Оглядываясь назад, я думаю, что еще одна проблема заключалась в том, что, возможно, Дэйв Баскомб не был достаточно авантюрен. Он очень симпатичный парень, он сделал хорошую, профессиональную работу, но он не был человеком, который мог добиться влияния своего авторитета на работу над альбомом. Я думаю, он чувствовал себя где-то между инженером и продюсером».
Music For the Masses достиг второй позиции в чартах Германии практически сразу по выходу, в конце сентября, в то время как в Великобритании добрался лишь до десятого места. Джона Уайлда из Melody Maker прельстил динамический диапазон альбома: «Depeche работают за пределами себя самих – теперь им не нужно напрягаться, чтобы достичь нужного эффекта. Песни теперь полны мощных подъемов, мучительных припевов, сладострастных мотивов. Они нашли красоту в балансе лучших своих качеств». Gay Times проигнорировала великолепную, хрупкую «The Things You Said» и вознесла текстовые судороги и бархатно-мрачное настроение трека «To Have And To Hold», описывая его как «отличный материал для подвально-кожаной секс-вечеринки». Марк Кордери из Blitz выступил заодно с Гором, повторив его слова о Depeche Mode как об «одной из самых подрывных поп-групп всех времен».
Дэймон Уайз из Sounds наградил альбом четырьмя звездами из пяти, но с оговорками: «Music For the Masses – это послание от депрессии, это шизофрения, внутри которой художественные претензии сражаются с коммерческими соображениями. Depeche Mode: отличная поп-музыка, но плохое искусство. Соблюдайте равновесие». Уайз, возможно, отреагировал на арт-нигилизм композиции «Nothing», но упустил юмор, кроющийся в «Sacred» с его псевдорелигиозными ссылками на сексуальные позиции. Большая часть альбома Music For The Masses посвящена ролевым играм сексуальных отношений, раскрывающимся мгновениям уязвимости, красоты, манипуляции, доминирования и покорности. «В моих песнях много повторяющихся тем, – говорит Гор. – И одно всегда повторяется – разочарование, отсутствие удовлетворенности. Многие песни также связаны с поисками утраченной невинности. У меня есть теория: по мере того, как ты становишься старше, ты лишаешься иллюзий, пик счастья – это подростковый возраст. По мере взросления и обретения знаний острые углы твоей жизни обтачиваются».
Джейн Соланас из NME писала: «Тексты Гора, возможно, прогрессируют в сторону большей странности со времен «New Life» и «Can’t Get Enough», но музыка все так же остра и в то же время доступна… Если вы все еще считаете Depeche Mode группой, недостойной внимания взрослого человека, приглядитесь вот к чему: их музыка превратилась в экспериментальный советский андеграунд, положенный на минусовки от производителей чикагского хауса. В Британии Depeche Mode, вероятно, всегда будут рассматриваться как девятилетние мальчишки из Базилдона, играющие красивые мелодии на клавишных. Уважение критиков и массовое восхищение, которые они получают в Европе, на Дальнем Востоке и кое-где в Америке, здесь от них ускользает. Но они не должны волноваться на этот счет».
Сразу же по завершению альбома Алан Уайлдер начал работать над трудоемким процессом программирования всех клавишных для грядущих гастролей, а Дэйв Гаан проводил как можно больше времени с Джоанной, которая ожидала их первого ребенка. Джек Гаан родился 14 октября 1987 года, за восемь дней до того, как его отец вышел на сцену мадридского зала Pabellon. «Стать отцом – это, я думаю, самая фантастическая вещь, которая может случиться с тобой, – сказал он. – Я спрашиваю себя: может ли тот, кто никогда не знал своего отца, стать хорошим отцом? Хотел бы я обсудить это с Леном».
Мартин Гор всегда настаивал на том, что название нового альбома группы было шуточным. Он говорил журналистам: «Я думаю, что наша музыка никогда не апеллировала к широкой публике, поэтому название альбома – шутка. Массы – это только фанаты, которые покупают наш мерч». Однако название Music For The Masses оказалось совсем не шуточным в применении к их самому большому гастрольному туру. Начавшийся в Испании 22 октября 1987 года и прокатившийся через полмира, он, наконец, остановился после 101 концерта в 70 000-футовой чаше стадиона Pasadena Rose Bowl в Калифорнии 18 июня 1988 года. По словам Дэррила Бамонта, который был тогда персональным ассистентом группы, «стадион был оформлен по эскизам Мартина Аткинса для обложки альбома – мегафонные динамики и все такое. Сцена была оформлена, как ипподром, висели эти странные, неоднозначные эмблемы на больших флагах. Примерно, как римский амфитеатр, ну или как Олимпийский стадион».
