Ловчий неожиданно затих – видать, прислушивался, принюхивался, высматривая внезапно сгинувшую дичь, незавидную роль которой сейчас играл боярин, конечно же, со всей отчетливостью понимавший, что не спрячется, не укроется – от охотника-то? Тем более от ловчего. Нет. Надеяться на это не стоило. И что тогда было делать? Убивать? Ага… чтоб потом, обнаружив труп, устроители охоты принялись остервенело искать убийцу? Игдорж Даурэн, вне всяких сомнений, догадается обо всем, и как потом будет действовать – большой вопрос! А на черта Павлу всякие не нужные проблемы?
– Х-хо!!!
Тишину вдруг прорвал крик, и сверкающий клинок яростно ударил по веткам. А вот показался и его хозяин, монгол.
В-вухх!!!
Ремезов быстро подставил под удар свою саблю – ту самую, трофейную, доставшуюся от бродников – раздался звон, гремевший, казалось, на всю степь! И это, наверное, было хорошо – пусть хоть кто-нибудь прискачет, увидит… иначе потом Павлу трудно будет все объяснить… да и что тут объяснишь-то?
Ох, как атаковал соперник! Удар! Удар! Удар! – целый град, неистовый и беспощадный! Такой, что боярину, наконец, надоела пассивная оборона, и он резко перешел в контратаку, желая лишь ранить противника, лишив его возможности нападать.
Летели вокруг срубленные клинками ветки, и листья падали, тихо кружась, словно уже наступила осень, враги сцепились в смертельной схватке, словно два тигра – кто кого? Бешено сверкали сабли – удар! Отбив! Скрежет! Не-ет, это не клинок… это зубы… Что ты так скрипишь-то, Аймак? Что я тебе сделал? Или… или тебя подослал коварный кидань Суань Го?
Удар! Павел едва успел уклониться, и срубленный неистовой саблей монгола сук едва не угодил ему в левый глаз!
А вот тебе ответка!
Теперь уже Ремезов нападал на врага бешеным ураганом – не давая опомниться, бил, бил, бил – на весь орешник шел звон, вокруг летели искры, от которых, казалось, вот-вот вспыхнет самый настоящий пожар!
Ах, Суань Го! Да, так… А что тут еще придумаешь?
В-вух!!!
Соперник вдруг допустил промах, не очень-то заметный поначалу – но его сразу же засек Ремезов. Солнце! Враг встал против солнца… надежно прятавшегося за кронами… но если резко перерубить эту ветку…
Что Павел и сделал! Пробившийся к земле луч на миг ослепил ловчего… И Ремезов быстрым ударом выбил из рук его саблю, сразу же приставив к шее монгола клинок:
– Стоять! Или…
Ничто не задержало обезоруженного врага – захрипев, он бросился на верную смерть, по сути – сам же и напоролся на саблю, потом просто стек по клинку вниз, в траву, под деревья, напоследок пронзая Ремезова сверкающим лютой ненавистью взглядом…
Павел непроизвольно вздрогнул, увидев в широко раскрытых, уже туманящихся близкой смертью глазах ловчего неистово багровые звезды! Такие же, как у Рене или… как в тех снах!
Черт! Да что тут такое творится-то?
Что-то шевельнулось за спиной. Ветер?
– Я все видел, друг. Ты лишь защищался.
Ремезов резко обернулся:
– Бару? Ты как здесь очутился?
– Я услыхал звон, – парнишка пожал плечами. – Подумал, что здесь что-то нечисто, и вот – примчался помочь тебе.
Боярин нервно потеребил ус:
– Как видишь, твоя помощь уже не требуется.
– Как раз требуется, и даже очень! – неожиданно воскликнул подросток. – Мы должны увезти убитого из орешника и сбросить его с утеса. Иначе все подумают, что это именно ты зачем-то хотел убить ловчего, и убил… моим же словам никто не поверит.
– Что ж, – подумав, Павел махнул рукой. – Ты верный друг, славный Бару. Говоришь, сбросить с утеса?
– Да. Там сейчас нет никого, да и искать в той стороне не будут. Пропал ловчий – и пропал, не велик господин, а охота – дело опасное, многие гибнут. Сейчас я приведу коня, закинем на него тело…
Покончив с трупом, Павел и Бару немедленно помчались к охотникам, нужно было искать распорядителя, славного Иркина-нойона, и юный найманский воин хорошо знал, как это лучше всего сделать.
– Дядюшка говорил мне, что распорядителя следует искать в дубовой роще, там его шатер, а на другой стороне дубравы – шатер великого Бату!
– А нас пропустят к распорядителю? – нагоняя подростка, засомневался боярин. – Там же, наверное, воины кругом, стража.
Бару весело засмеялся:
– Конечно, пропустят! К шатру распорядителя охоты постоянно приезжают ловчие, посланцы нойонов – докладывают, получают сведения о дичи, там народу много – мы подозрений не вызовем, тем более что дядюшка уже говорил о тебе славному Иркину.
Оборвав разговор, Ремезов задумался, и думал он все о том же – о странных глазах, о багряных звездах… Что ж в них, черт побери, такое?
– Я знаю, почему ловчий бросился на тебя, друг, – повернулся в седле Бару.
Павел хлопнул глазами:
– Вот как? Знаешь? И почему же?
– Очень просто – в него вселился злой дух! Так бывает, и часто. Ты видел глаза этого ловчего?
Ремезов передернул плечами – ну, до чего же наблюдательный мальчишка! Даже глаза заметил. Звездочки.
– И что, часто ты такие глаза видел?
– Да видал, приходилось. Бывает, если кого невзлюбит какой-нибудь сильный шаман, он может заколдовать человека, взяв его волосы и кровь – и тогда такой заколдованный будет делать все, что шаман прикажет.
– Понимаю – зомби, – боярин насмешливо скривился и подогнал коня.
Шаман, хм… какое-то религиозное мракобесие получается. Чушь!
– Обычному человеку, даже самому великому воину, с шаманом ни за что не справиться, – усевшись в седле боком, продолжал вещать Бару. – Просто так ни саблей колдуна не возьмешь, ни стрелой…
Ремезов хохотнул:
– Просто неуязвимый какой-то!
– Почему же неуязвимый? – подросток скривился от солнца. – Просто надо взять цветок папоротника, да зашить его в мешочек, а тот мешочек повесить на грудь – и тогда все чары колдуна пропадут, он против того, у кого цветок, как простой человек станет.
– Всего-то цветок? – улыбнулся Павел.
– Хо, всего-то? Его еще найди, попробуй!
Боярин немного помолчал, собираясь с мыслями – а ведь забавная беседа выстраивалась. Шаман, гляди-ко!
– А из-за чего колдун может невзлюбить человека?
– Да из-за чего угодно! – расхохотался подросток. – Невесту отбить, просто позавидовать в чем-то, а пуще того – если вдруг шаман почувствует исходящую от кого-то опасность, особенно если этот человек чужак, не такой, как другие, – из далекого далека! На такого и чары могут не подействовать – в том могуществу колдуна угроза, такого человека колдун обязательно захочет убить. Как только почувствует!
