Лицо девушки склонилось над ним, заслонив часть неба, глаза вгляделись. А лицо-то миленькое, смутно отметил Эгар.
– Ты чего разыгрывал из себя героя, а? – Харат от ярости кипятился, сворачивая веревку. – Хотел, чтобы тебя убили из-за какой-то рабыни?! Да что с тобой? Решил, что Аст’наха уже несет твой эль на пир Уранна в Небесном Доме? Ты слышишь какой-нибудь гребаный гром там, наверху, старик? А ну, давай вставай! Шевелись! Мы еще не спаслись.
Эгар позволил себе мгновение передышки. Вдох, пауза, выдох. Вскочил на ноги и огляделся.
Они были на крыше одни. Никаких признаков, что кто-то поднял тревогу – ни наверху, ни в окрестностях. Дул нежный стойкий ветерок – он ощутил влажный запах реки и сорняков, цветущих вдоль берега. Заметил ломаные тусклые отблески Ленты на воде и красно-желтое пятно городских огней в небе на западе.
Его окружало прохладное темное спокойствие, после битвы внизу оно сбивало с толку.
– Ладно, – проговорил он не очень уверенно. – Давай проверим, как там наш лодочник.
Они без происшествий спустились по боковой стене: сперва опустили девушку в петле, прикрепили веревку наверху и быстро соскользнули вслед за ней. Не было времени страдать херней, а перчатки они не прихватили – так что к подсчету ущерба за ночь пришлось добавить ободранные ладони. Внизу они на пару секунд заняли позиции по обе стороны от девушки, выставив ножи. Но не было никаких признаков ночного дозора.
– Все внутри, – догадался Харат. – Переворачивают местечко вверх дном, пытаясь понять, что за ерунда приключилась.
Эгар кивнул молча, все еще еле дыша после битвы. Он и сам не понимал, что это была за ерунда. Харат постучал кончиком ножа по болтающейся веревке, в его лице и голосе отразилась инстинктивная бережливость кочевника.
– Как же не хочется ее бросать.
– Я куплю тебе новую. Идем.
Они крадучись ушли от тихой и темной громадины храма, направляясь к реке. Эгар, в котором пробудилась радость выжившего, улыбался краем рта. Его даже навестили воспоминания плотского толка: ах, как здорово выглядела задница рабыни, когда Харат поднимал ее на веревке… От таких мыслей в паху зашевелилось, но перед внутренним взором странным образом возникло лицо Имраны.
М-да, поди разберись в этой путанице.
Лодочник ждал посреди реки, в точности там, где их оставил. Харат резко свистнул, выпрямился и замахал руками, словно мельница крыльями. Прошло несколько секунд, пока лодочник нагнулся, вытащил якорь и, работая веслами, направил лодку в их сторону.
Они спустились к воде через сорняки и мягкую грязь, пошли вброд навстречу ему.
– Тут небезопасно, – укоризненно приветствовал их лодочник. – Совсем недавно я слышал много шума.
– Да уж, расскажи нам про шум. – Эгар зацепил локтем нос лодки, чтобы удержать ее, а второй рукой подтолкнул девушку на борт.
– Новый пассажир? За это придется… доплатить, разумеется.
Харат тяжело забрался в лодку, недовольно ворча.
– Еще одно слово, и я перережу твою сраную глотку и сяду на весла сам.
– Тогда ты будешь проклят, – спокойно ответил лодочник. – И богомерзкий мараган, в честь которого названо это место, выползет из воды, чтобы отомстить за меня – он выследит тебя и всю твою родню, затащит в воду и утопит.
Харат расхохотался.
– Ой, ему придется долго топать к моей родне.
– Никто никому не перережет глотку. – Эгару стоило больших усилий перебраться через борт. Рана в бедре начала пульсировать. – И мы не станем за нее доплачивать, так что угомонись и греби. Кроме того, мне говорили, что мараганов отсюда вытурили много веков назад. Изгнали святым словом Откровения и огнем, верно?
Лодочник угрюмо возился с веслами.
– И все равно их замечают на реке, – пробормотал он. – И на берегу. Они испытывают родственные чувства к тем, кто ездит туда-сюда по воде, зарабатывая на жизнь. К ним можно обратиться за помощью.
Эгар усмехнулся.
– А я-то думал, ты набожный сын Откровения. Держу пари, носишь под рубашкой амулет и все такое.
– Что за хрень этот мараган? – поинтересовался Харат.
– Это морские демоны, – рассеянно объяснил Эгар, выжимая немного воды из штанов. Когда он вновь взглянул на свои ладони, те оказались в крови. – Вроде кикиморы из колодца всегда женского пола. Говорят, они поют морякам и иногда пением вынуждают их броситься за борт.
Ишлинак с сомнением взглянул на воду. Лодка как раз отыскала течение и лениво поворачивалась, начиная дрейфовать по нему.
– Беспокоиться не о чем. Один мой дядя, полуворонак, рассказывал, что как-то выебал кикимору. Поймал ее на лесу, вытащил через прорубь и поимел прямо там, на берегу.
– Да ладно? Сдается мне, он трахнул рыбу. – Эгар отыскал рану на бедре и на пробу прижал края. Скривился. Неглубокая, но до крайности болезненная. – Впрочем, если он и впрямь похож на известных мне воронаков, меня это не удивляет.
Харат хрипло рассмеялся. Потом резко остановился и сердито уставился на лодочника. Снова заговорил по-тетаннски:
– Чего смотришь? Веслами будешь работать, мать твою, или как?
– Ну да, в самом деле, приятель. – Эгар кивком указал на нос лодки, которая еле двигалась. – Мы платим не течению, чтобы добраться домой. Я быстрее проплыл бы вниз по реке.
Лодочник бросил на него ядовитый взгляд, но склонился над веслами. Девушка на дне лодочки поднялась и села, дрожа. Ее рубашка промокла насквозь, ноги были заляпаны речной грязью.
Харат опять заговорил по-маджакски.
– Итак, Драконья Погибель. Может, скажешь мне, с какой хренью нам пришлось сражаться этой ночью?
Хорошее настроение Эгара немного испортилось. Он опять уставился вверх по течению – туда, где на возвышенности виднелась молчаливая громадина храма Афа’мараг, как чудовище, которое могло прыгнуть им вслед, если бы кто-то спустил его с цепи.
– Это совсем другие демоны, – сказал он.
– Но… – Ишлинак взмахнул руками, не в силах подобрать слова. – Я думал… как ты сказал. Надзиратели. Они же изгнали всех демонов и ведьм своей книгой, благовониями и прочим дерьмом. Какого хрена они позволили нечисти поселиться в том месте?
Эгару кое-что пришло в голову, как уже случалось пару раз за последние полчаса. Это была не очень продуманная и даже не облеченная в слова идея, но она его грызла с того момента, как они нашли статуи из глиршта. Потрясающая бессмыслица, которая усиливалась с каждым новым кусочком головоломки.
И теперь, странное дело, он нашел ответ.
– Мне кажется, надзиратели считают их ангелами, – медленно проговорил Драконья Погибель.
– Ангелы?! – Харат сплюнул за борт. – Уебки, вот они кто.
– Да уж. А то я не знаю.
