Квилиен сделала пару шагов в сторону, не спуская с него глаз.
– Считаете себя экспертом в драконах, мой господин?
Рингил пожал плечами.
– Однажды я убил одного из них.
Словно кто-то грохнул о палубу осиное гнездо: собравшиеся матросы тотчас загомонили и зашумели, посыпались насмешки и беспорядочные ругательства. Госпожа Квилиен посреди воцарившегося хаоса лишь приподняла бровь. Рингил взмахнул рукой.
– Я был не один. Мне немного помогли.
– Какая скромность. Возможно, вы соблаговолите…
– Риф!!! Риф по правому борту!!!
Крик раздался с марсовой площадки, и в нем ощущалась паника, поскольку – Рингил воспринял этот факт с самодовольным кивком, дескать, как я предупреждал, – это был риф, не отмеченный ни на одной навигационной карте.
– Риф!!!
Команда пришла в движение, кинулась к снастям, побежала искать офицеров. Рингил воспользовался шансом подойти к освободившемуся ограждению борта и опереться на него.
– Это не риф, – сказал он, ни к кому не обращаясь.
Когда летом сорок девятого года огромные плоты пурпурно-черной морской дряни впервые начало прибивать к западным берегам, никто не понял, что началось вторжение.
Конечно, все поразились при виде громадных тюфяков из спутанных цветущих водорослей в два человеческих роста, громоздившихся вдоль прибрежной полосы, куда ни кинь взгляд. Это стало проблемой для людей, зарабатывавших на жизнь благодаря открытому доступу к пляжам и бухтам, которые теперь оказались забиты мусором и перекрыты. Ведь чем бы ни были эти странные штуки, их не удавалось ни сжечь, ни съесть, ни как-то иначе использовать. Кораблям тоже приходилось несладко, особенно когда какой-нибудь из огромных «тюфяков» заплывал в устье главной гавани или застревал в судоходном канале между двумя отмелями. Трелейнские страховые общества то и дело опаздывали с выплатами, грызлись из-за сумм, переписывали условия сделок. В Ихельтете, по слухам, торговые гильдии переживали нечто похожее. Как в Лиге, так и на имперских территориях пару десятков пострадавших деревень собрались и двинулись на север или юг вдоль побережья, ища новые рыбацкие угодья или литорали, где было чем поживиться. То тут, то там случался небольшой голод, но происшествия выглядели слишком незначительными, чтобы оправдать военное вмешательство обеих держав.
Гадатели на рынке Стров предвещали погибель, но они этим занимались всегда.
А на заброшенных прибрежных территориях огромные пурпурно-черные спутанные валы лежали в тишине и ждали.
Прошло почти четыре месяца, прежде чем вылупился первый из них.
Леди Квилиен из Гриса облокотилась на перила рядом с ним и смотрела, как корабль приближается к плавнику. Теперь можно было без труда понять ошибку дозорного. В темноте плавник выглядел точно так же, как верхушка любого рифа: низко лежащая в воде темная громадина с неровной поверхностью, покрытая клочьями белой пены там, где о нее разбивались океанские волны.
К этому моменту драконий смрад стал непереносим.
– Значит, это все-таки не «Бегущий рассвет», – проговорила она тоном светской беседы.
– «Бегущий рассвет» – миф, моя госпожа. – Рингил не смотрел на нее. Перед его внутренним взором проплывали воспоминания, пробужденные вонью. – Обычное дело. Обреченный ихельтетский клипер с пряностями, севший на скалы из-за того, что его капитан очень хотел опередить соперников на трелейнском рынке. Это сказка, которой пугают юнг на полуночной вахте.
– Да, кажется, об этом я уже слышала. Мы в Грисе не такие провинциалы, как вы могли бы предположить. Капитан призвал колдовством шторм, чтобы ускорить свое продвижение, не так ли? А Соленый Владыка утопил его за самонадеянность, после чего обрек вечность мчаться вместе со своим кораблем быстрее ветра – верно?
– Что-то вроде того.
– И теперь, ввиду тех или иных обстоятельств, тот же самый ветер будто принес запах его потерянного груза. Это предупреждение для…
– Это бессмысленная байка, моя госпожа, только и всего. Невежественный треп, попытка понять события, которые сопротивляются более внятному истолкованию.
– Я так понимаю, вы не опускаетесь до трепа? – В ее голосе зазвучали восторженные нотки. Любительские демонстрации святотатства, предположил Рингил, были так же популярны в аристократических салонах Гриса, как и везде. – Вы не веруете в Темный Двор?
На задворках памяти замаячила фигура Даковаша. Рингил сдержал дрожь.
– Скажем так, госпожа Квилиен, к Темному Двору я равнодушен. Я ничего у них не прошу и ожидаю в ответ той же любезности. В любом случае, независимо от того, существуют они или нет, думаю, вряд ли такие существа озаботились бы маленьким грузовым судном и его капитаном, грязным колдуном. – Он взмахнул рукой, указывая на темнеющую за бортом громадину драконьего плавника. – И мне кажется, что мы сейчас смотрим на истинную причину, по которой родилась легенда о «Бегущем рассвете» и родственные ей байки.
– Значит, вы не чувствуете необходимости возносить благодарственные молитвы кому-то из членов Двора? – Восторг все еще звучал в ее голосе, придавая ему чувственность и хрипотцу. – Я намекаю на ваше удачное бегство из Хинериона до того, как начался карантин.
– Я бы сказал, что любая моя благодарность должна быть адресована вам, моя госпожа, – грубоватым тоном проговорил Рингил. Ему не нравилось быть у кого-то в долгу. – Похоже, вы меня спасли. Хотя я испытываю недоумение по поводу конкретного…
– Да, понимаю. Вы сбиты с толку. – Краем глаза он заметил тень улыбки на ее губах. – Ведь последнее, что вы помните – корабль с черными парусами и командой из трупов.
Он резко повернулся к ней лицом. Почувствовал, как к затылку прикоснулся чей-то холодный пальчик. Она ответила невинным взглядом.
– По крайней мере, вы бормотали что-то в этом духе, пока я за вами наблюдала. Корабельный врач говорит, это был бред. Вы страдали от очень сильного жара, когда мы вас нашли. Кое-кто боялся, что это чума.
– Как и я. Значит, я в двойном долгу перед вами за то, что вытащили меня из Хинериона.
– Я просто не могла бросить вас там в таком состоянии – распростертым на куче траловых сетей, одиноким и воняющим дешевой выпивкой. Вы думали, что алкоголь одолеет чуму? Таков был план?
– Я хотел умереть пьяным.
– Какие амбиции. И это говорит убийца дракона. – Теперь она точно улыбалась, но втайне – глазами, не губами. – План к тому же был ошибочным, ведь вы, как выяснилось, не больны чумой. Разве что не обошлось без божественного вмешательства. Иного способа избавиться от недуга так быстро я не вижу. А вы?
– Это и впрямь кажется необыкновенным, – невыразительным тоном ответил Рингил.
Квилиен фыркнула, совсем не как аристократка.
– Нет. Необыкновенным кажется то, что к моменту, когда мы вас нашли, вас никто не ограбил и не раздел догола. И еще необыкновенным представляется тот факт, что, несмотря на явную незаинтересованность в собственном благополучии, вы не лишились своего великолепного клинка.
