«Вставай, Драконья Погибель, вставай…»
Потому что Ханан, оказавшийся крепким маленьким ублюдком, тем временем наклонился и вырвал нож из ступни с ревом, в котором в равных долях перемешались триумф и мучительная боль, и теперь хромал к противнику с мечом и кинжалом наготове.
Эгар перекатился, вскочил и оказался в нескольких дюймах от длинного клинка Ханана. Отпрыгнул как раз в тот момент, когда ихельтетский рыцарь сделал выпад. Лезвие опять пронеслось очень близко. Драконья Погибель снова отступил. Ханан свирепо ухмыльнулся ему, взмахнул гибким придворным мечом туда-сюда, рассекая воздух со звуком, похожим на рвущуюся ткань. Противник надвигался, мрачный и хромой.
– Ну, что теперь, степная мразь? – прохрипел он. – Теперь-то что?
Отступая, Эгар в мгновение ока оценил ситуацию: у него остался один нож, в левой руке, но был еще третий, спрятанный под нарядом грабителя, однако доставать его поздно. Чтобы убить Ханана, придется подобраться близко и порезаться о придворный меч, но…
Лежащий на полу Бринаг – кровь от пинка Ашанта запеклась в его волосах и испачкала лицо – отчаянно схватил рыцаря за лодыжку.
Ханан споткнулся, выругался, резко повернулся и вонзил меч в руку евнуха. Бринаг застонал, но не отпустил. Нож Эгара словно по волшебству перепрыгнул из одной ладони в другую, и Драконья Погибель, улучив момент, не тратя время на размышления, прыгнул…
Ханан заметил движение краем глаза, повернулся, неловко вскинул клинок в защитную позицию и сделал выпад. Эгар пригнулся, согнув свободную руку, и, когда меч прошел над его плечом, опустил ее на середину клинка – повернуть в локте, убрать прочь нежную плоть с внутренней стороны предплечья, давить костью, – резко надавил и шагнул вперед. Клинок попроще сломался бы, менее опытный солдат выпустил бы его из рук. Но Ханан держался, и меч, согнувшись, рассек Эгару предплечье, когда рыцарь в отчаянии попытался высвободить оружие.
Эгар заорал и вонзил нож под грудину со всей силы.
Ханан завизжал, как застрявшая в заборе свинья. По этому крику было ясно, что с ним кончено, но Эгар лишь придвинулся рывком ближе, обнимая мужчину, как любовницу. Всадил нож поглубже, повернул, дернул в сторону живота. Он смотрел ихельтетскому рыцарю прямо в глаза, вырезая из него жизнь.
– Ну что теперь, горожанин? – сплюнул он. – Теперь-то что?
Придворный меч со звоном выпал из руки Ханана, когда тот обмяк. Кровь и внутренности хлынули на руку Эгару, стоило вытащить нож.
Он недолго подержал безвольное тело Ханана другой рукой. Похлопал мертвого или умирающего рыцаря дружески по плечу, тяжело дыша, а потом отпустил.
Тишину нарушил плач.
Эгар рассеянно огляделся, осознавая, что бой закончен. Больше никаких незваных гостей – распахнутые двери спальни зияли, а за ними была лишь тьма. Имрана стояла на коленях рядом с мужем и рыдала, держа его голову в ладонях, а Сарил Ашант умирал, задыхаясь. Бринаг с трудом встал и подошел к Эгару, сжимая рану на руке от удара Ханана. Его лицо было перепуганной пестрой маской, покрытой красными потеками и пятнами крови из рассеченной кожи головы.
– Утро у вас началось с захватывающего гаремного приключения, мой господин, – язвительным тоном сказал евнух.
Эгар поднял и повернул свою левую руку, посмотрел на темное пятно свежей крови там, где лезвие Ханана рассекло плоть. Поморщился.
– Да уж, еле отбился.
Имрана, все еще стоя на полу, обратила к нему лицо в потеках слез.
– Ты убил его! Эг, твою мать, он умер, ты убил его!!!
Он развел руками, все еще держа в правой окровавленный нож. Что тут скажешь, право слово? На втором или третьем ударе по горлу Ашанта он почувствовал, как раздавил трахею, и понял, что убил рыцаря-командора. Жаль, что она так явно расстроилась. Лучше бы он этого не видел.
– Вам лучше убраться отсюда, – раздался рядом голос Бринага. – Почему-то мне кажется, что мы не сможем просто выкинуть этих двоих в старый колодец. На этот раз не выйдет.
– Да, – Эгар взглянул на евнуха. – Я твой должник, Брин. С тобой все будет в порядке?
– Мне отрезали яйца в пятнадцать, – невыразительным голосом ответил Бринаг. – Что еще плохого может случиться?
Эгар, которому доводилось видеть людей, изувеченных горцами с перевала Дхашара, и очаги, в которых Чешуйчатые жарили пленников, подумал, что у Бринага поразительно скудное воображение. Но сейчас и впрямь не было времени его просвещать. Драконья Погибель похлопал евнуха по плечу.
– Славный малый. Значит, позаботься о ней. Вали все на меня.
Бринаг ответил ему пристальным взглядом, потом кивнул.
– Эг? – Имрана вскочила, сердитыми движениями ладони вытерла слезы. – Эг, о чем ты говоришь? Что ты собираешься делать? Ты же не можешь просто…
Он вздохнул.
– Имрана, твоих рабов отправят на допрос и узнают, что я тут был. И ты сама сказала, что наша связь – секрет, известный всем и каждому в придворных кругах. Ханан, конечно, был в курсе, раз заявил об этом Сарилу перед неизвестно сколькими благородными свидетелями. Тебе придется повесить случившееся на меня.
Она уставилась на него.
– Нет.
– Не будь идиоткой, женщина. Или так, или мы сговорились убить твоего мужа, и за это тебя отправят на пыточное кресло. Хочешь, чтобы все так сложилось? Послушай… ты ведь меня бросила, верно? Снова влюбилась в супруга. Я ворвался сюда в ярости, чтобы изнасиловать тебя или что там еще делают маджакские степные бандиты, Ханан и Сарил прибыли как раз вовремя, чтобы остановить меня, но я убил их и убежал. Ты просто жертва глупой неосторожности, приведшей к непредвиденным последствиям. Этого хватит, верно? У тебя есть друзья при дворе, которые помогут?
Она оцепенело кивнула. Он попытался ее обнять, но от шока она все еще была как деревянная. Эгар удовлетворился тем, что провел шершавым пальцем по ее щеке, испещренной дорожками слез.
– Значит, так тому и быть, Имрана.
– Но они… они же станут охотиться за тобой.
Он фыркнул.
– Да, они попытаются. На меня охотились степные упыри и изголодавшиеся волки, Имрана. Думаю, с ихельтетской Городской стражей я как-нибудь разберусь.
В какой-то безумный миг ему захотелось снова оказаться в степи, под огромным ледяным небом, с копьем, топором и ножами под рукой, и чтобы не беспокоиться ни о чем, кроме стаи воющих голодных тварей на горизонте, опрометчиво решивших покуситься на его плоть.
Но вместо этого…
«Долбаный город».
Он еще раз кивнул Брину, снова посмотрел на Имрану.
Повернулся и направился туда, откуда пришел.
Глава тридцать первая
Крики было слышно в двадцати ярдах по коридору, со всеми его альковами и колоннами. Рингил покосился на Арчет, когда они приблизились, и увидел, как у нее вытянулось лицо.
