– То есть я должна признаться во всем? – спрашиваю я.
– Да. Он твой муж. У него есть право знать, получала ли ты недавно удовольствие от чужого члена внутри тебя.
– Тебе нет необходимости быть вульгарным.
– Как, по-твоему, он отреагирует? Он превратит твою жизнь в ад и изведет тебя своими попреками? – спрашивает он. – Я уже видел такое раньше. Человек кажется совершенно нормальным, а потом… щелк. Те, у кого самое большое эго, срываются сильнее всех.
Я смотрю на свое запястье. Оно красное, завтра здесь наверняка появится синяк. Но боль в целом утихла.
– Понятия не имею, – говорю я. – Я не знаю его так хорошо, как мне казалось. Я видела, как он расстраивается из-за мелочей, но это… это не мелочь.
– Просто будь осторожна, – говорит он. – В любом случае я собираюсь ужинать. Это все, что ты хотела?
Я натягиваю одеяло до подбородка и откидываюсь на подушку.
– Да.
– Пока.
– Спасибо, что поговорил со мной, – добавляю я.
– Не за что.
– Харрис? – спрашиваю я, прежде чем он положит трубку. – Пожалуйста, не говори Грир про наш разговор. Она тотчас поймет, что что-то не так.
– Можешь не беспокоиться.
Глава 28
Грир
День восьмой
По дороге из города я заглядываю в полицейское управление, чтобы встретиться с Биксби, детективом, который заменил Ронана в качестве главного следователя по этому делу. К моему великому удивлению, он стоит в вестибюле и болтает с дежурной, у которой, видимо, сейчас перерыв.
– Биксби, – говорю я, глядя на его нашивку с именем, и жду, когда он повернет ко мне свою самодовольную физиономию с двумя подбородками.
– Да? Что вы хотели? – спрашивает он.
– Я сестра Мередит Прайс, – говорю я и протягиваю руку, дабы произвести хорошее первое впечатление. Я хочу, чтобы он доверял мне, как доверял мне Ронан. – Грир Эмброуз.
Выражение его лица тотчас меняется. Дежурная быстро прощается и исчезает в коридоре. Он пожимает мне руку.
– Гарольд Биксби.
Его живот слегка переваливается через ремень, ткань форменной рубашки туго натянута и с трудом держится на маленьких блестящих пуговицах.
– Эндрю сказал, что сегодня вы берете с собой собаку для розыска трупов? – спрашиваю я.
Он пристально смотрит на меня.
– Мы исчерпали все варианты. Это стандартная операция. Это вовсе не означает, что…
– Понятно, – я перебиваю его, не давая закончить. – Просто я не знала, вдруг есть нечто такое, что известно вам, но чем вы еще не спешите поделиться?
– Мы поделились с мистером Прайсом всем, чем могли, – говорит он.
– Есть ли что-то, чем вы не делитесь? – Чтобы смягчить свой вопрос, я цепляю на лицо доброжелательную улыбку.
– Если и есть, мэм, я не имею права вам это говорить. Мы сообщаем обо всем, чем, на наш взгляд, необходимо поделиться.
– Так да или нет, детектив? – говорю я, улыбаясь так широко, что у меня болят щеки. Наверное, я похожа на сумасшедшую.
– Как я уже сказал, мы делимся тем, чем можем, – говорит он. – Все, что может поставить под угрозу расследование, не может стать достоянием гласности.
– Но ведь Эндрю – не человек с улицы. Он ее муж.
– Это не играет роли. У нас есть работа, и мы должны делать ее таким образом, чтобы это не поставило под угрозу расследование. – Он проводит большим и средним пальцами по уголкам рта и наклоняет голову. – Тем не менее это вовсе не значит, что у нас есть некая новая информация.
– Просто последний детектив был готов держать нас в курсе всего, – говорю я.
– И этот детектив в настоящее время отстранен от работы за неэтичное поведение при расследовании порученного ему дела.
Что ж, справедливо.
– Мы ищем ее так же упорно, как и вы. Если есть что-то, что может нам помочь, мы бы хотели знать.
– Нисколько не сомневаюсь. – Не обращая внимания на его вздохи и сложенные на груди руки, я добавляю: – В любом случае я на несколько дней уезжаю, возвращаюсь домой в Нью-Йорк. Если в мое отсутствие вы узнаете что-то новое, могу я попросить вас поставить меня в известность? Я дам вам мой номер. Мой телефон всегда включен. Я вернусь первым же рейсом.
Мой мозг прокручивает жуткий сценарий: собака, нашедшая человеческие останки… я узнаю об этом из новостного выпуска кабельного канала прежде, чем раздается телефонный звонок из Глейшер-Парка.
Он жестом приглашает меня подойти к стойке дежурного. Женщина за стойкой протягивает ему ручку и листок бумаги. Я быстро пишу свой номер, затем свое имя полностью и рассыпаюсь в благодарностях за потрясающую работу, проделанную им на данный момент.
Он складывает листок пополам и кладет в левый нагрудный карман. Ставлю миллион долларов на то, что он тотчас забудет о нем, пока не найдет в стиральной машине, размокший и неразборчивый.
– Спасибо, – говорю я еще раз и протягиваю на прощанье руку. – Я ценю вашу помощь.
С этими словами я поворачиваюсь и выхожу на улицу, где меня ждет такси.
Из-за сегодняшней суматохи у меня не было возможности сообщить Харрису, что я возвращаюсь. Он, как и я, терпеть не может сюрпризы, но на этот раз будет вынужден сделать исключение. Кроме того, мне интересно увидеть выражение его лица, когда я свалюсь на него как снег на голову.
Возможно, это единственное, что поможет мне пережить эту черную полосу.
Глава 29
Мередит
Семнадцать месяцев назад
Нью-Йорк без Эндрю… совсем другой. Но после истории с письмом он ослабил поводок, давая мне больше свободы действий, как будто боится потерять меня, если будет натягивать его слишком сильно. Сам он этого не сказал, но знает: если захочу, я в любой момент могу выйти за дверь. Думаю, это заставило его иначе посмотреть на многие вещи.
На прошлой неделе за ужином я как бы случайно обмолвилась, что хочу навестить сестру. На следующее утро его секретарь забронировала мне билет, и Эндрю поселил меня в президентский люкс нашего любимого отеля.
Когда я вчера прилетела в Нью-Йорк, на моей кровати в отеле лежал пакет с запиской от него. По его просьбе мне доставили мои любимые местные сладости, а также сумочку от Шанель, экземпляр последнего романа Дианы Чемберлен, причем с автографом, а также список бронирований, которые он сделал для меня в ресторанах и роскошных спа-салонах, куда обычно можно попасть, лишь прождав пару месяцев.
Он из кожи вон лезет, чтобы доставить мне удовольствие. Маятник качнулся обратно.
Я же просто хочу погулять по городу с Грир, поесть хот-догов и соленых крендельков, продающихся с тележки возле Центрального парка. Заглянуть в наши любимые магазинчики. Выпить горячего шоколада, если будет настроение. Часами кататься на метро с единственной целью – поглазеть на людей, как мы делали, когда были моложе.
