Седрик был простым, тихим парнем, который любил рок-н-ролл и в том числе AC/DC. Майкл Браунинг считал его сильным потенциальным союзником. Клайв Колдер, с другой стороны, был бывшим музыкантом, который стал предпринимателем, чья компания Zomba (названная в честь первой столицы Малави) появилась в Лондоне в начале 1970-х, но позже Колдер стал владельцем лейбла, дистрибьютором, производителем и издателем и даже открыл свой офис в Нью-Йорке. Основным клиентом Калдера был молодой человек по имени Роберт Джон Ланг – для друзей «Матт», – который много лет работал с Колдером и его партнером Ральфом Саймоном, создавая хиты в Южной Африке. Он переехал в Лондон в 1974 году, где карьера Ланга начала развиваться. «Мы были против старого режима апартеида», – говорил Саймон. В Лондоне они также хотели масштабировать все свои навыки, полученные на крошечном южноафриканском музыкальном рынке, в котором только 10 000 проданных копий было достаточно, чтобы достичь первого места, на гораздо более прибыльном рынке Великобританиии и даже США. Клайв Колдер также видел в Майкле Браунинге потенциального союзника.
Когда в январе 1979 года Майклу позвонил Малькольм, который сказал, что больше ни дня не хочет работать с Эдди Крамером, Майкл был в квартире с Клайвом и Маттом Лангом.
«Я повесил трубку, посмотрел на Матта и сказал: “Вам нужно сделать эту запись”. Он сидел рядом со мной, когда я разговаривал с Малькольмом по телефону. Я очень хотел сделать этот альбом. Клайв сказал: “Нет, нет. Он записывает Boomtown Rats, записывает City Boy. А у AC/DC нет хорошей базы. Матт не будет работать ни с кем, кто продает менее 500 тысяч копий… т. д.”. Но я не сдался. В итоге я убедил Клайва и Матта. Я перезвонил Малькольму и сказал, что все хорошо, у меня есть Матт Ланг. И он сказал: “Кто? Кто он такой?” Я назвал несколько имен, с которым работал Матт, но Малькольм впервые их слышал. Я только помню, как он говорил: “Мне все равно. Нам нужен кто-нибудь, но не Эдди Крамер!” Так началась история Матта».
Хотя ни Браунинг, ни Ланг – и никто из братьев Янг – не могли тогда даже предположить, что это решение изменит жизни их всех, так оно и произошло. «У меня не было большого выбора, – говорит Браунинг сейчас. – Я знал, что Матт хорошо поработал с City Boy и Boomtown Rats. Но это было не то, что помогло бы мне оценить его продюсерские способности. Матт и Клайв показали мне некоторые вещи, над которыми Матт работал со своей бывшей женой Стиви, выступавшей в группе Night, и мне эти наработки показались удивительными. Это было нечто большее, чем я ожидал, и это позволило с уверенностью сказать Малькольму, что он невероятный».
Ланг родился в Муфулье (Северная Родезия, нынешняя Замбия) в ноябре 1948 года, в хорошей семье: мать была немкой из зажиточной семьи, отец – южноафриканским инженером.
В школе Лангу дали прозвище «Матт». Возможно, это имя так ему понравилось, потому что позволило Лангу скрыть свое происхождение. Он рос, слушая записи кантри из коллекции отца, ему нравились исполнители, которые пели фальцетом, к примеру, Слим Уитман и Хэнк Уильямс.
Еще один южноафриканский продюсер Кевин Ширли объясняет: «Правительство Южной Африки в то время было настолько консервативно-христианским, что рок считался злом. “Вудсток” подвергался гонениям, а ЛСД и все, что связано с наркотиками, считалось частью этого зла. Конечно, мы не слышали никакого рок-н-ролла. В наших краях известен был только Саймони Гарфанкел, никаких Элвиса Пресли или The Beatles, ничего из этого».
Только после того как его отправили в Белфастскую среднюю школу в Трансваале, Ланг действительно связался с поп-музыкой. Начав с собственной группы, играющей на гитаре ритмичный и использующей угловые гармонии, Матт прославился на маленькой южноафриканской сцене. Тревор Рабин, член южноафриканской группы Rabbit, а также вокалист и гитарист, который практически вышел «в люди» в 1980-х годах с новой версией хита Owner Of A Lonely Heart, вспоминает, как видел игру Ланга в конце шестидесятых. «Он сделал версию песни Джо Кокера с небольшой помощью моих друзей, которые выглядели так же, как Джо. Это было необычно. Матт был невероятным певцом. Он мог делать что угодно со своим голосом».
Рабин тоже был хорошим певцом и музыкантом. До Rabbit он участвовал в группе Клайва Колдера Freedom’s Children, творчество которой можно было охарактеризовать как тяжелую смесь прогрессивного и психоделического рока даже тогда, когда эти термины еще не были изобретены. Когда Колдер стал заниматься постановками, Рабин начал работать с ним в качестве студийного музыканта. Именно Клайв познакомил Рабина с Лангом. «Я участвовал в качестве гитариста во всех записях Матта в Южной Африке, мы вместе сделали многое». В то время Рабин узнал то, что узнает любой музыкант, который позже будет работать с продюсером. По словам Боба Гелдофа, Матт Ланг был «сержантом-перфекционистом, который руководил другими так же, как руководил собой». Тревор Рабин описывал его так: «Я помню Матта, у нас с ним было странное время в студии. Он мог остановить все и сказать: “Это немного не так”. Я пытался менять музыку так и эдак, а потом просто сказал: “О боже, Матт. Что мы тут распутываем?” Он смеялся. В остальном, я думаю, что это был лучший продюсер в Южной Африке».
Рабин считает, что большая часть способностей Ланга проистекает из тяжелых ограничений, которым подвергались музыканты в Южной Африке в эпоху апартеида. «Западный рок был запрещен, а у нас не было известных артистов, которые могли бы чему-то нас научить. Живая сцена была очень маленькой и закрытой».
Они работали над несколькими альбомами, которые в конечном итоге стали известны как Springbok Hits – сборники западных поп-хитов, которые были перезаписаны и отлично спеты Лангом и его студийной командой во главе с Рабином. Кевин Ширли, который начал свою карьеру музыканта и продюсера в тех же студиях Ланга и Рабина и который потом будет работать с Led Zeppelin и Iron Maiden, объяснял: «Так как у нас был бойкот, из-за апартеида мы не получили никакой новой музыки. У Матта было семь лучших синглов, и их каждую неделю копировали на студии. Он объединил эти хиты в Springbok Hits, на котором было шесть треков с одной стороны и шесть – с другой. Он скопировал все звуки и музыку – и они были невероятно хорошо сделаны. Мы не могли тогда слушать оригиналы, но когда позже я сравнил сделанное с изначальным, я только убедился; его работа была невероятной. Так что Матт был исключительным музыкантом и продюсером, он мог работать практически с любым стилем».
Рабин говорит: «Матт был парнем, который умел сочинять, играть, и у него был талант. И теперь у него был лучший солист Стиви, у которого был замечательный голос. Но Матт дошел до такого уровня, что никто [в Южной Африке] не мог понять его творчество, и, я думаю, именно поэтому он уехал. До этого был диск, для которого я играл на гитаре для Матта, – альбом фанк-певца из Кейптауна по имени Ричард Джон Смит. Матт поднял его на совершенно другой уровень. Но он никогда не пытался продвигать себя. То, что делал он сам, было очень тихим и очень интроспективым. Неприхотливо, без какого-либо высокомерия. И это было невероятно!»
В начале 1970-х годов Матт женился на Стиви ван Керкен, известной в профессиональных кругах как Стиви Ванн. Она уже была звездой среди подростков в Южной Африке. В это же время Матт основал группу под названием Hocus. Но выступать в этих краях – по крайней мере во второй раз – было практически негде. Поэтому музыканты перебрались в Лондон, где сформировали новую группу под названием Stephen, которую почти сразу нанял Дэйв Ди – еще один эмигрант из Южной Африки и бывшая поп-звезда 1960-х годов, сейчас работающий на Warner. Но когда их дебютный сингл Right On Running Man не смог попасть в чарты, чета Лангов чувствовала, что их удача близится к концу. Стресс оказался очень сильным для брака, и в 1976 году Матт нашел новую любовь, Уну О’Райли из Белфаста, и вернулся к продюсированию других артистов.
