— Ну что, моемся и читаем? — звонкий голосок девушки вывел Зэйна из задумчивости.
У него сработала мгновенная ассоциация, а перед мысленным возникла взором картина, как она голая моет его голого в ванне. Как струится вода, как дрожат капли на ее золотистой коже…
После этого дыхание и способность говорить вернулись не сразу.
— Да. Ты первая, — пробормотал он, закрывая глаза. — А я… потом.
Глава 24
Просто удивительно, какие у них оказались схожие судьбы, оба не знали своих матерей. Наверное, в этом был какой-то знак свыше, подумалось ей. Хотела уже идти мыть заляпанные сладким соком руки, но прежде обернулась.
Гесте показалось, что ему плохо, потому что мужчина болезненно скривился и затих. Быстро подошла к нему, хотела потрогать лоб, но вовремя опомнилась, руки-то липкие. А тот мгновенно отреагировал то ли на звук, то ли движение воздуха, Геста не поняла. Только он резко отшатнулся в сторону и открыл глаза, а взгляд какой-то диковатый.
— Яз… — осеклась она. — Тебе нехорошо?
Что-то сменились в его глазах. Как будто опять другое окно открылось.
— Нет, спасибо. Со мной все хорошо. Хорошо.
— Ну, ладно, — неуверенно проговорила Геста.
И ушла мыть руки, думая при этом, что он, конечно, странный. Когда она вернулась, мужчина уже выглядел веселым и бодрым, как прежде. Однако некоторая нервозность и душевная боль в нем в нем все-таки ощущались. Геста сказала себе, что с его душевной болью надо бы разобраться, но они для этого еще недостаточно хорошо знакомы.
После фруктов дошла очередь до чтения.
Книга, которую он ей подарил, оказалась сборником древних легенд и сказаний. С великолепными картинками и красивыми шрифтами. Девушка разглядывала картинки и ахала от восхищения. Ей еще не доводилось видеть такого качества изображений в книгах.
Вообще-то, она умела читать и писать на трех живых языках. На ойле, это язык народов севера, на хакс, на нем разговаривают жители южных степей, и на всеобщем. Лесарт также учил ее читать и писать на древнем языке исчезнувшего народа ахи.
Но сейчас ей хотелось сделать Язу приятное, тем более что он сказал, ему будет интересно. Поэтому и попросила его первым выбрать легенду. Он долго искал, хмурился и наконец начал читать древнее сказание о драконе и его сокровище.
Геста слушала как зачарованная, легенда была о любви.
Когда сказание закончилось, они еще долго молчали, поглощенные впечатлением. Потом Зэйн, понимая, что его снова ведет от ее близости, и прикидываться другом становится все труднее, проговорил:
— Я приду завтра. А ты не убирай нить, просто открепи один конец, чтобы твой ящер не споткнулся, а то еще растянется тут во весь рост. То-то будет грохот.
Девушка звонко смеялась, показывая жемчужные зубы.
— И не забудь спрятать свои драгоценные оковы, — проговорил Зэйн, небрежно махнув на прощание рукой.
Он все еще кривлялся, изображая улыбку, пока не спеша шел за поворот. А там, на ходу оборачиваясь огромным чудовищем, затряс головой и умчался туда, где мог подумать в одиночестве. Слишком уж дракон из легенды был похож на него самого. Почему он никогда не задумывался об этом раньше? Столько лет потеряно впустую.
Зэйн понял, что должен прояснить тайну своего рождения, значит, разговора с отцом не избежать. О девушке тоже надо было попытаться выведать хоть что-то. Неспроста ведь старый змей требовал, чтобы он как можно скорее консумировал брак и заделал ей ребенка! Хотел забрать Гесту себе. Неспроста. Гесту отдавать он не собирался.
Но теперь Зэйна сильно беспокоило другое. Что же такого сказал Гелсарту Оракул? Иногда одно неверно понятое слово может полностью изменить смысл предсказания. Но где гарантия, что Гелсарт скажет правду? А других возможностей он просто не видел.
Вести себя надо было очень осторожно, чтобы отец ничего не заподозрил. Поэтому Зэйн даже продумал некий план действий. Однако вскоре случилось то, от чего все его планы полетели к чертям.
В тот день Геста сидела одна до самого позднего вечера, никто больше не приходил. Да ей было и не до гостей. Впечатления от всего произошедшего, но больше, конечно, от легенды, поглотили ее мысли и эмоции. Словно каким-то трепещущим покрывалом укрыли душу. Все воспринялось так ярко, и девушка уже не могла разделить, где она, а где древняя сказка. Словно сама стала ее героиней.
Возможно, виной тому был Яз? Его голос, который моментами ощущался прикосновением на коже. Его внешность. Несомненно, мужчина был красив. Непривычной, грубоватой и одновременно утонченной красотой. Не зря она в первый момент сравнила его с чистокровным жеребцом. Была в нем какая-то огненная сила и гордость. И при этом глубоко скрытая тоска и боль, как будто он устал жить.
Впрочем, немудрено устать жить, если ты уже много лет живешь в этом подземелье. Сама она за три дня устала. Правда, тут Геста смутилась от своих мыслей, существование казалось ей конченым ровно до того момента, как появился Яз. Он словно расширил собой границы ее тюрьмы, превратив Лабиринт в некий мир, в котором теперь было интересно жить.
Конечно, Геста не была дурой, и задавала себе вопрос: а имеет ли она права на общение с ним? Она замужем, кем бы ее муж ни был. Но отказаться не смогла бы, это как отказаться от глотка чистого воздуха, когда ты сидишь в затхлой норе. Он как будто приносил с собой солнечный свет и веселье. Он был…
Было и другое. Несоответствие. Чудовище. Смертники.
Геста много думала, стараясь понять.
Ну не был похож ящер на людоеда. Нет, то есть, он был очень даже похож, с его-то кошмарной пастью, но Геста не ощущала в нем ни истинной жестокости, ни истинного зла. И это казалось странным. Зачем тогда ему смертники? А уж зачем ему, огромному ящеру, она, крохотная человечка, было вообще, выше ее понимания.
И тут эта легенда.
Когда Яз читал, у нее картины вставали перед глазами.
Но сейчас ей хотелось перечитать все самой. Она долго ходила кругами, не решаясь разрушить впечатление. Но потом все же открыла книгу и начала читать.
И снова виделись ей высокие дикие горы, и в них пещера, а в пещере полно несметных богатств. Там жил одинокий дракон, наводивший ужас на всех вокруг. И девушка, которую он похитил. Была любовь, такая прекрасная, что Гесте хотелось плакать.
Но оказалось, Яз прочитал не все, только половину легенды. Наверное, специально закончил на счастливой ноте. А теперь, жадно вчитываясь в украшенные завитушками буквы, она видела совсем другую судьбу.
Счастье не бывает вечным. Повелитель той страны захотел взять себе скрытые в пещере богатства и прослыть героем. Пришли его воины, чтобы убить дракона и забрать золото. Дракон посмеялся, сказал:
— Берите и убирайтесь. Не трогайте лишь мое сокровище, — и ушел вглубь пещеры.
