И этот бой… Девушка снова, словно вживую увидела Хаторина в лучах золотившего его солнца. И странные, будто огненные искорки в его голубых глазах. Вспомнились свои двойственные чувства, ощущение какой-то неправильности…
Ощущение неправильности тут же вернуло ее в действительность.
Виль внезапно выпрямилась, пытаясь вспомнить, как она вчера добиралась в спальню, как укладывалась в постель. И не могла. Все заканчивалось на том моменте, когда она, уставшая, как будто весь день таскала камни, заползла в ванную.
А дальше — все. Воспоминания обрывались. И кто ее вытаскивал из бассейна? Кто отнес в постель? Только сейчас с ужасом подумала, что спала-то она голая… О-о…
От этих открытий порядка в мыслях не прибавилось. Одно смущения и разные подозрения. Сидеть дальше в воде не имело смысла, у нее и так уже сморщилась кожа на пальцах. Выбралась, нашарила из стопки простыней себе одну, завернулась и вышла из ванной.
И еле сдержалась, чтобы не сбежать обратно.
В гостиной ее покоев горел яркий свет, а у окна, повернувшись спиной, стоял сам король. Кроме него здесь была еще Олеир, но та хлопотала у столика, выставляя еду. Мгновенно охватив все это взглядом, Виль, хотела тихонько отступить, надеясь, что ее не заметят.
Но скрыться незамеченной оказалось невозможо.
— Леди Вильгельмина, как вы себя чувствуете? — раздался спокойный мужской голос.
Он не повернулся, продолжал стоять спиной, будто и так прекрасно знал, где она находится. У Виль от невольного страха волосы на теле встали дыбом, а в горле пересохло.
— Я… я-а-а… Спасибо, хорошо… Сир… — промямлила она.
Невольно отмечая про себя, что голос у него, в общем-то, обычный, человеческий, только какой-то… Додумать эту утонувшую в страхе и смущении мысль не удалось. Потому что нахлынула паника.
Боже милосердный, король в ее покоях, а она тут голая…
Но мужчина произнес, не оборачиваясь:
— Не волнуйтесь, леди. Вам надо поужинать. И выпейте то питье, что даст вам Олеир. Это поможет заснуть.
Олеир тут же закивала и поклонилась. Но король Хаториан этого не видел, он вышел из комнаты, так и не взглянув в их сторону.
Когда дверь закрылась, Виль обессиленно сползла по стенке.
Что это было?
— Леди Виль, принцесса! — Олеир и кинулась к ней. — Вам плохо?
Столько неподдельной заботы было в голосе женщины, что Вильгельмина не могла остаться равнодушной.
— Все хорошо, — проговорили она, поднимаясь. — Не обращай внимания.
Потом добавила, поплотнее запахнувшись в свою простыню:
— Это я от волнения. Все-таки сам король… А я…
Посмотрела на свой неподобающий для встреч с коронованными особами вид. Срочно одеваться!
Быстро пошла в спальню, подбирая на ходу простыню, но вдруг услышала:
— И как вам наш государь, леди Виль?
Неожиданный вопрос настиг девушку уже в дверях, она замерла, захваченная врасплох, и обернулась. Прислужница смотрела на нее прямым и честным взглядом. Однако и не без лукавства.
— Кхммм… — прочистила горло Виль. — Э… Это ты сейчас о чем?
Женщина сложила руки на груди и заговорщически зашептала, выразительно округлив глаза:
— Ну… Как он вам?
— Э… Он очень…
Виль окончательно растерялась. Смущение яркой краской залило щеки, потому что в тот миг у нее в голове пронеслись совсем уж неподобающие мысли. Что его величество необычайно красивый мужчина, хоть и похож на глыбу льда. И на самом деле он вовсе не кажется жестоким чудовищем, а даже очень заботливый… Совсем как лорд Хатор. Только лорд Хатор был для нее каким-то уютным, родным и домашним, а загадочный король Хаториан…
В общем, неподобающих мыслей было слишком много, и, что греха таить, проявленная королем забота ставила ее в тупик, вызывая смятение и множество вопросов.
Олеир понимающе усмехнулась. Виль решила, что странный допрос закончен, но та спросила снова:
— А рыцари? Вам кто-нибудь понравился из рыцарей?
Тут уж Виль не выдержала и развернулась. Забыв, что она в простыне, уперла руки в боки:
— Ты сейчас о чем?!
За последние два дня столько всего странного с ней происходило, что Виль стала настороженно реагировать на все непонятное, в том числе и разговоры. Простыня, естественно, тут же стала сползать на пол, окончательно ее оконфузив.
— Как о чем, леди? — невинно заявила прислужница, отводя в сторону взгляд. — Неужели молодой свободной девушке не понравился ни один из них?
Секунду Виль всматривалась в лицо женщины, отмечая в нем легкую озабоченность.
— Все лорды его величества достойные рыцари и великие воины, — ответила и ушла в спальню, накинуть ночную рубашку, капот и домашние туфли. Да и голову надо было хоть полотенцем обернуть, вон, какая лужа натекла с волос на пол.
Однако все эти вопросы только подогрели ее желание выяснить один немаловажный момент. Странное несоответствие.
Быстро одевшись, вышла. Олеир все также ждала ее, стоя у столика. А девушке, выросшей на островах и не привыкшей ко всем этим церемониям, было дискомфортно изображать из себя госпожу. Она проговорила, показывая на соседний стул:
— Раз уж ты из-за меня не спишь, давай поужинаем вместе.
— Спасибо, принцесса, — просто сказала та и присела.
А Вильгельмина мысленно потерла руки, потому что теперь настала ее очередь задавать вопросы. Еда на столе была легкая и удивительно вкусная. Запеченные овощи, несколько сортов сладкого творожного сыра, фрукты. И хрустальный графин на две трети наполненный густой темно — красной жидкостью. Отблески светились в нем яркими искрами.
Похоже на кровь.
Внезапный холодок пробежал по плечам, и Виль спросила:
— Это то самое питье, что велел выпить государь?
— Да, принцесса, — ответила прислужница. — Это отвар из местных ягод. Дарует крепкий и здоровый сон.
Она, конечно, не была экспертом физиономистом, но ей почему-то показалось, что женщина не лжет. Так откуда это странное ощущение… Впрочем, девушка устыдилась этих мыслей. О ней беспокоились, заботились, и вот так проявлять подозрительность было неучтиво.
— Пейте принцесса. Вам это не повредит, — проговорила та, словно почувствовав ее сомнения, и добавила: — Его принес для вас лорд Хатор.
При одном упоминании имени лорда Хатора Виль моментально успокоилась.
— А он приходил сегодня? — спросила, оживившись.
Потом отпила глоток из высокого хрустального кубка и удивленно воскликнула:
— Уммм, как вкусно!
Олеир мягко улыбнулась.
