Тан сразу разгадал маневр рыцаря и понял, что тот ушел в пещеры. Но он также понимал, что рано или поздно Берту придется оттуда выйти. Теперь оставалось всего-то ничего! Правильно определить место, где этому рисковому паладину придет в голову прорываться наружу. И ждать его там, чтобы оказать помощь.
Задача не из простых, потому что выходов из пещер было не меньше восьми. И разбросаны они на большой территории.
Тан знал их все. Берт тоже. И мастер Лиам. Во всяком случае, Тан это подозревал. А вот что было известно остальным, трудно сказать. Потому двигался он очень осторожно, в основном отсиживался за какими-то укрытиями и пытался вычислить, с какой же стороны может появиться Берт.
У Берта в его маленьком отряде утро тоже началось весело.
В пещерах было темно, тот небольшой свет, что мог проникать внутрь сквозь трещины и расселины, ночью сходил на нет. Потому единственным освещением были пара факелов и почти догоревший костер. Но по своим внутренним часам Берт мог бы сказать, что скоро наступит рассвет.
Они не так давно в последний раз сменились с Бейли, и теперь ему предстояло охранить ее и Изольду. Наемники тоже спали вокруг костра. Устроившись поудобнее Берт сел спиной к спящим женщинам. Осмотрелся еще раз и наконец сделал то, что усиленно откладывал на потом весь вчерашний вечер.
Стал анализировать. Картина получалась неоднозначная.
Девушку он отбил. Это хорошо.
У самого Императора. Есть чем гордиться.
Берт беззвучно усмехнулся, поаплодировав себе мысленно.
Хотя тут, конечно, и кроме Императора полно соискателей. Генерал Хебрис, мастер Лиам, князь Неир и мало ли тут разных извращенцев и хищников?
Итак. Девушку-то он отбил.
НО. Как ее защитить? Что делать дальше?
И если с первым была какая-то ясность, то дальше полный мрак. Не могут же они вечно прятаться и скитаться? В конце концов, она принцесса.
Вернуть отцу? Берт чуть не расхохотался своим мыслям. Чтобы Правитель Танбора мог еще раз выгодно продать свою дочь? НЕТ.
У него все в душе переворачивалось. А при мысли, что кто-то из этих бездушных уродов будет касаться ее тонкого девичьего тела своими грязными лапами, его мужское «Я» вставало на дыбы. Но и выхода из тупика он тоже пока не видел.
Берт не знал, почему так реагирует. Не хотел об этом думать. Раздрай в душе не способствовал поискам правильного решения.
Услышав легкий шорох сзади, обернулся. И невольно залюбовался.
Девушка завозилась во сне, вздохнула, повернув голову.
Неверный свет факела освещал ее лицо, бросая пляшущие тени. Кожа казалась почти прозрачной. Детски припухлые губы полуоткрыты во сне. Темные волосы разметались, одна прядка прилипла, шевелилась от дыхания и щекотала верхнюю губку.
Руки тянулись убрать эту прядку, коснуться нежной кожи. Почему так происходило с ним? Она ведь значительно уступала по красоте Эрмине, но от одной мысли…
Черт, с этим надо заканчивать. Придумать, как обезопасить девчушку и… Заканчивать. Иначе он вляпается по полной.
Пришлось сжать кулаки и отвернуться.
Ему нельзя на нее смотреть. Нельзя приближаться. Это вполне выполнимо.
Просто не надо подходить слишком близко и прикасаться…
— Аааааа!!!
Визг резанул по ушам, и Берт подхватил девчонку на руки раньше, чем что-то успел осмыслить. Уже потом они уставились друг на друга. Ее дико вытаращенные от ужаса глаза и его. Т оже вытаращенные. От ужаса за нее.
Он и не осознавал что все еще прижимает девушку к себе, закрывая корпусом, а во второй руке держит обнаженный меч. Но постепенно ужас в синих глазах девушки исчез, сменившись совсем другим чувством, и Берт снова провалился в омут.
Из оцепенения вывела Бейли. Она тоже мгновенно подскочила на крик Изольды и теперь мстительно добивая ножом большую сороконожку, оказавшуюся причиной переполоха.
— Кхммм… — прокашлялась Бейли, поглядывая на Берта. — Опасности нет. Уже можно отпускать,
И тут он наконец опомнился. Резко отпустил девушку и отошел со словами:
— Впредь постарайтесь не поднимать такой шум. Люди спят, принцесса.
Изольда готова была разрыдаться. Разбуженные ее визгом мужчины повскакивали с мест, схватившись за оружие. Пока разобрались что к чему, пока рыцарь объяснял, думала, сгорит со стыда за собственную глупость.
Ну надо же ей было так разораться…
Подумаешь, проползла сороконожка по лицу. Хотя нет, при мысли о том, что сороконожка ползала по лицу, ее аж затрясло. И девушка чуть не завизжала вновь.
Но огорчало не столько это.
Обидная до безумия холодность телохранителя. Его сухая, резкая манера язвить. Только что сжимал ее в объятиях, словно никого дороже нет на свете, и тут же это пренебрежительное:
«Впредь постарайтесь не поднимать такой шум. Люди спят, принцесса»
И взгляд такой, что ей оставалось только провалиться сквозь землю.
— Изольда, — услышала она шепот Бейли. — Пойдемте. Надо прогуляться и умыться.
И тут же пришла в ужас. Это ж опять телохранитель с хмурой и недовольной миной будет сопровождать их?
— Э… Нет…
— Да, — с нажимом проговорила Бейли. Выгнув бровь.
А этот рыцарь… И как он только умудрился услышать, о чем они препираются?! Вскинул голову и направился к ним. Изольду тут же залило краской.
Нет, положительно, утро начиналось ужасно.
А потом они с Бейли в сопровождении телохранителя гордо прошествовали умываться и «гулять». Боже, если бы она знала, что ей когда-нибудь придется делать это под присмотрим мужчины…
Рыцарь шел за ними следом. Не так, чтобы очень близко, но Изольда слышала его дыхание. Девушку переполняли эмоции, может быть, именно поэтому она все время вертела головой и оборачивалась назад.
И, случайно задержавшись взглядом, уловила, как некоторые из наемников странно переглянулись за его спиной. Они что же, над ней насмехаются? Ну да, конечно.
Немедленно отвернулась и больше не пыталась смотреть назад, в очередной раз почувствовав себя настоящей дурой.
Но какой же дурой чувствовала себя леди Эрмина…
Женщина, привыкшая к тому, что мужчины ползают у ее ног, выпрашивая ласки. А тут? Какой-то занюханный странствующий рыцарь без роду, без племени. Без имени! И она опустилась до того, чтобы молить его!
Унижение было страшным.
Мерзавец поступил с ней даже хуже, чем интриган Сэмред. Тот, во всяком случае, оказывал ей должное уважение. И пусть правитель Танбора не спешил назвать ее женой, он не смел оскорбить родственницу Императора. А этот!..
