Всадник приближался. Берт этого человека не знал, никогда не видел, у него была прекрасная память на лица. Шаман не мог быть его врагом, значит, просто наемник. Подрядился убить его.
У Берта мелькнула мысль, что он поклялся не убивать и не калечить людей, но ни слова не было сказано о конях и прочих фамильярах. Убить коня и уравнять силы?
Ход у коня плавный, текучий. Незаметный, но быстрый, похожий на волчий. Напомнил рыцарю его собственного коня, что остался со своими кобылами в мертвой пустыне. И из уважения к своему степняку, Берт решил коня не убивать и не калечить.
Но силы уравнять следовало.
Между тем, всадник добрался до стойки с его щитом, обозначил вызов и отступил обратно. Трибуны притихли в ожидании, пока противники займут положенные места и герольд проиграет начало поединка.
Не успели отзвучать трубы, как неподвижные до того фигуры, застывшие на поле, мгновенно пришли в движение. Всадник рванулся вперед, отклоняясь в бок и прогоняя по земле волну, в то время как конь своими копытами поднимал колебания. От этого ходуном заходило все поле, словно вода во взбаламученном бассейне.
Не владей Берт той же магией, его бы просто снесло и уволокло под землю. Но так ведь и он не стоял без дела. Как только степняк стронулся с месте и помчался на него, выбросил в него сгусток сырой магии, превращая его в путы.
Сгусток облепил все четыре ноги животного. Конь застыл на месте как вкопанный. Всадник же одним неуловимым слитным движением соскользнул с него и тенью метнулся к Берту, превращаясь на ходу в огромного змея.
Вот в чем был главный секрет и тайное оружие.
Наг. Очень редкий оборотень.
Трибуны взревели разом, народ чуть не посыпался на поле и снова замер в беззвучном вопле.
Но Берт ничего, кроме летящей к нему длинной гибкой смерти не видел. Все происходило в доли секунды, а ему казалось, длится вечность. Он вскинул руку, набрасывая сеть ему на морду, но наг успел обвить и его хвостом.
И теперь они сдавливали друг друга. Рыцарь усилием воли сетью, наг обвиваясь и сжимая его железными тисками колец. И разорвать эти тиски можно было только убив нага.
Проклятая клятва.
Время застыло.
Как тогда, когда он стоял в бушующей реке, держа над головой Изольду, и больше всего боялся разжать руки, отпустить. Потерять ее. И вместо воды вокруг видел сады Илтирии. Парящие в воздухе бело — розовые лепестки цветущих деревьев. Чувствовал одуряющие ароматы весны, теплый ветер своей родины.
Показать все это Изольде.
Танцевать с ней на Весеннем балу весенние танцы.
Пройти рука об руку под аркой из цветов.
Прожить вместе жизнь.
Жизнь.
Жизнь! Сначала медленно, медленно, но откликнулись на его призыв живые травы, покрывавшие поле. Потом быстрее и быстрее. Стали расти на глазах, свиваясь в жгуты и оплетая тело огромного змея. Прорастая сквозь его кожу внутрь и сдавливая одновременно.
Пока он наконец не сдался, крича хриплым от дикой боли и страха голосом:
— Сдаюсь! Сдаюсь! Победа твоя, рыцарь! Только убери это от меня!!! — и расслабил кольца, выпуская Берта из тисков.
Только после этого расплелись и убрались обратно живые зеленые жгуты, оставляя на земле обессиленных рыцаря и обратившегося человеком нага. Жуткий поединок длился на больше нескольких минут, а всем, кто это видел, показалось, что прошли часы.
Но вот рыцарь с трудом поднялся на ноги, и внезапный прилив радости охватил ряды простонародья, которому не досталось места на трибунах. Люди кричали, рвались на поле, страже с трудом удавалось сдерживать натиск.
Никто и не заметил, что солнце успело наполовину закатиться.
Король Ансельм, весь этот бой просидевший напряженной статуей, поднял руку и провозгласил:
— Первый день поединков завершен.
Глава 40
Завершен.
Пошатывавшийся от дикого напряжения Берт какое-то время на мог поверить, что этот бесконечный день завершен. Потом, с трудом передвигая дрожащие ноги, дотащился до своего шатра. Оруженосцы, приставленные королем, едва успели снять доспехи и верхнюю одежду, и рыцарь сразу уплыл в целительный сон, где его ждала Изольда.
А народ, взбудораженный невероятным зрелищем, все еще шумел, но не спеша расходиться. Сегодняшнее представление слишком многое значило. Люди заново присматривались к тому, кто, вполне вероятно, скоро станет их королем. И если честно, дерзкий рыцарь Берт им нравился намного больше, чем любой из Вержесов.
На этом фоне разговоры про знаменитую пощечину как-то забылись, зато повысились ставки в многочисленных пари.
Однако еще одно весьма важное, хотя и незамеченное, событие произошло чуть раньше на трибунах. Когда на поле появился последний поединщик.
Вержес, сидевший рядом с Бейли, доверительно склонился к ней и даже посмел похлопать по ручке. Хотелось прибить его, но тигрица сдержалась. А старый интриган так и лучился злобным удовлетворением. И по тому, с каким торжеством он искоса взглянул на короля, Бейли поняла, до того все были игрушки, а сейчас Берта будут убивать по-настоящему.
Узнать в шамане оборотня ей не составило труда.
К тому же еще и фамильяр… И ведь все в пределах протокола, не придерешься.
Она невольно огляделась кругом. Накатила безотчетная злость на Хатора.
ГДЕ этот чертов дракон, когда он так нужен?
Боковым зрением успела зацепить, как Тан, выкрикивая что-то, скатился с трибун и бросился к заграждению.
Начался бой.
Впервые за сегодняшний день тигрица встревожилась за жизнь рыцаря настолько, что готова была наплевать на все и броситься на поле. И даже не сразу среагировала на неожиданный вопрос:
— Леди, вы замужем?
— Что?
Вержес, нашел время, чтоб его…
Там на поле огромный змей обвился вокруг рыцаря и сдавливал его кольцами. Не помня себя от напряжения, не обращая внимания, что граф, поглаживает ее пальцы своими, тигрица рыкнула:
— Да!
Дракон тоже в тот момент не отрываясь следил за тем, как змей обжимает кольцами вытянувшегося в струнку рыцаря. И откровенно волновался, не понимая, почему тот не ушел с места порталом. Мог же переместиться мгновенно, бросок нага был бы в пустоту.
Это не поздно было сделать и сейчас. И Хатор неслышно цедил сквозь зубы:
— Вали оттуда, придурок! Уходи к чертям! Ну же…
Движение сбоку. В его сознание ржавым гвоздем вклинилось:
— Леди, вы замужем?
Дракон аж дернулся.
Что себе позволяет Вержес?!
