— Ида, я безумно хочу тебя. Но я не понимаю, что это. Зелье? Или мои чувства к тебе настоящие? И я безумно устал от этого. Устал от лжи, я хочу настоящего. Хочу знать правду.
И почему теперь его слова поворачивали нож в моем сердце…
— Хорошо, — усмехнулась я, оборачиваясь. — Ты узнаешь. Что я должна для этого сделать?
— Подожди, Ида, подожди. Послушай…
Его ладони обхватили мое лицо, он застыл вглядываясь поочередно в каждый из моих глаз, как искал в них разные ответы. Потом склонил голову набок, повел шеей, в золотистых глазах мелькнула боль и отчаянная решимость.
— Я хочу, чтобы ты сняла приворот, чтобы понять, люблю ли я тебя на самом деле. Боюсь, что это может исчезнуть, но все равно хочу знать правду. Но прежде, чем…
Он умолк на мгновение, словно комок в горле душил его. Сглотнул, проведя ладонями по моим волосам.
— Но, Ида, прежде, чем это произойдет… Я знаю, что у тебя другой мужчина. Что ты собираешься замуж за этого Клауса. Но я прошу одну ночь. А потом… — его руки шевельнулись снова, а губы горько дрогнули.
Множество чувств взметнулось во мне. Он что думает?! Что мне это так легко, лечь с ним в постель по щелчку пальцев? А потом просто забыть об этом, как будто ничего не было? Но другая половина меня кричала, что хочет этого больше жизни! Хочет, с первой минуты, как о нем узнала.
Мне надо было победить панику, победить себя.
— Так ты для этого прикидывался моим конкурентом?
Я все-таки вырвалась и отошла.
— Нужно же было, чтобы ты заметила меня.
Невозможная улыбка, его руки опустились, но теперь, казалось, он еще ярче светился от эмоций.
— Ты просишь о невозможном, — сказала я, отмахиваясь от его и своих эмоций, замыкаясь в холод, как в броню.
Взяла сумочку и верхнюю одежду и пошла к выходу. Он так и стоял у окна и смотрел на меня. Окликнул уже в дверях. Я обернулась, в его золотистых глазах полыхал пожар. И эта власть непонятная во взгляде. Я невольно вздрогнула, вновь ощущая себя той Идой, что по нему с ума сходила. Пусть он не король. но Аллен Нейлодхэм по праву мог бы называться сильнейшим. Словно уловив мои мысли, он поднял правую руку и сказал:
— Не отвечай сейчас. Подумай. Я буду ждать.
Я не ответила, просто постаралась быстрей уйти. И больше не оборачивалась. Не смотрела назад, когда переходила улицу и шла к своему отелю.
А зайдя в номер, сразу бросилась в ванную. Смыть. Смыть с себя все.
Ночь ему?! Черта с два! Завтра прилетит Клаус.
У меня МОЯ налаженная жизнь. Он не имеет право ее рушить! Не имеет права лезть в нее, вмешиваться!
Но это же я, Ида, сама и опоила его приворотным зельем. В какой-то мере он прав…
То, чего он хочет, невозможно!
Невозможно…
Наконец я выбралась из ванной, чтобы, не зажигая света, забраться в постель. И не смогла удержаться, подошла к окну. Я не хотела искать на фасаде соседнего отеля его окно. Не хотела видеть. Но первое, к чему устремился взгляд — темный, подсвеченный сзади силуэт в окне напротив. Я бы узнала его фигуру из тысячи.
Лица я не видела, но мне казалось, что Аллен смотрел на меня.
Это не имеет значения. Завтра прилетит Клаус.
В постель я все-таки залезла. И набрала Клауса. Ответил сонный голос, сразу сменившийся беспокойством:
— Да? У тебя что-то случилось?
— Нет, все хорошо. Просто прилетай.
— Хорошо. Но ты все же расскажешь мне, что там с тобой стряслось.
Сердитый папочка. Все чувствует. Невольно улыбнулась и прошептала в трубку:
— Я была плохой девчонкой.
— Насколько плохой?
— Чуть-чуть.
— А, ну это не считается. — И зевок с той стороны. — Спи.
После этого короткого разговора мне стало легче, душевное смятение отступило. Но я все же не смогла заснуть до тех пор, пока не взглянула одним глазком в окошко напротив. В нем по-прежнему горел свет, освещая со спины силуэт мужчины.
Когда агент из Валенсии, вышел на связь и сообщил, что женщина вернулась в гостиницу, человек в черном авто смог наконец немного расслабиться. Зная, что наниматель за такой прокол с него шкуру спустит, причем в буквальном смысле, мужчина выдохнул и быстро заговорил в трубку на непонятном языке, а в завершение добавил:
— Хорошо, значит он будет ошиваться где-то неподалеку. Не спускать с них глаз. Мы выезжаем сейчас же.
Отбившись, устало потер переносицу. Двое других внимательно всматривались, ожидая, что скажет главный. А он ругнулся, сплевывая сквозь зубы, и сжал кулак:
— Ловить его все равно что ловить ветер. Но ничего, скоро. Мало осталось…
За последнее время мне часто снились странные сны. Но этот был слишком реалистичный. Не знаю, может, это из-за Аллена, он всколыхнул воспоминая.
Я видела родителей и братьев. Как будто все еще была Идой и находилась в том мире. Незнакомое место, не похожее ни на замок моего отца, Агро Гленорвана, лорда из долин, ни на замок Бойдов, из рода которых происходила моя мать, леди Венда.
Дико и пустынно. Дикая природа, каменистые склоны, сосны. Крытые дерном землянки, вдалеке черные скалы.
Круг из больших вертикально стоящих камней.
И посреди этого круга они.
Такие картины были мне знакомы из памяти Евгении, памяти этого мира. И потому я знала, это капище, а вот тот широкий и плоский камень в центре — алтарь. Но ведь в моем мире не было таких капищ? У нас был великий храм. Или были? Но тогда почему я об этом ничего не знала? Впрочем, теперь я понимаю, что очень многого не знала.
Фигуры отца и братьев застыли. Рядом с ним было еще много одетых в темное мужчин разного возраста и старик. Его я не раз видела при дворе. Старый лорд Блайронд, отец королевы Брис, дед Аллена по материнской линии. А перед этим первобытным алтарем на коленях в одном сером балахоне стояла леди Венда, моя мать. Ритуал.
Я проснулась в холодном поту. Села на кровати, пытаясь осмыслить. Что этот сон значил?
Это разум проецирует дневные события и пытается найти решение проблем через призму подсознания во сне? Или сон о чем-то предупреждает? Как понять?
В конце концов, плюнула на все, встала и пошла под душ, смывать остатки сна и с ним дурные мысли. Мало ли что может происходить или не происходить где-то там, в другом мире. Моя жизнь здесь, и слава Богу.
Сейчас у меня была проблема поважнее.
Эта проблема звалась Аллен и находилась в отеле напротив.
Понятно, что после двух дней волнения и двух бессонных ночей подскочить свежей как птичка не получилось. И будь я хоть трижды ведьма, чувствовала я себя разбитой и подавленной. И кто его знает, что моему состоянию виной, усталость, нервное перенапряжение, сны или то, о чем я не хотела думать.
