— Клаус, я не хочу компанией. Я хочу сегодня вечером быть только с тобой.
— О. Э… Кхммм! Да. Но ты все равно расскажешь мне…
— Хочу домой, — выразительно взглянула ему в глаза и поцеловала.
Вопросы прекратились. Меня приобняли и мы быстро двинулись к выходу.
Странное ощущение между лопаток, словно огнем прожигает.
Я не смогла удержаться. оглянулась, вслед нам смотрел Аллен. И золотистые глаза его нехорошо блестели.
Отвернулась. Не хочу, чтобы он вмешивался в мою жизнь!
Но он уже вмешался.
Глава 4
Три часа ночи. Я опять стояла у выхода на террасу и смотрела в ночь.
На террасе снег нападал. Город светится, мерцает новогодними огнями. Праздник. А мне не спится.
Оглянулась, на софе шевельнулся спящий Клаус. Черт, все прошло не совсем так.
Совсем не так, как мне бы хотелось. Было хорошо, но…
Клаус сделал предложение.
А я… Он погладил меня по щеке и сказал, даст мне время подумать, сколько угодно. Я была благодарна ему. За понимание, за поддержку. За все.
Но почему я не могу прогнать из головы этого типа!?
Почему?
Выдохнула и пошла искать Персика. Кот при виде Клауса почему-то всегда забивался куда-то, так, что его потом надо вытаскивать со шваброй. На этот раз котик нашелся под стеллажами в гардеробной. Сидел, нахохленный и такой грустненький, прямо изгой.
— Иди сюда маленький, иди к мамочке, — поманила его шепотом. — Ну, иди, а я тебе вкусняшку дам. М?
Вылез. Неохотно, всем своим видом демонстрируя, что он надут на весь мир, как мышка на крупу. Пока несла его к кухонной стойке, успел сердито зашипеть на Клауса. Даже коготки выпустил.
— Ты чего? Тшшшш, — открыла ему баночку нежного паштета — его любимое лакомство.
Котик еще раз оглянулся на спящего Клауса, а потом стал с воодушевлением поедать выложенное в мисочку лакомство. Съел все и отвалился, облизывая усатую мордочку. Зевнул, глазки посоловели.
— Пошли спать, — шепнула, забирая его на руки, понесла в домик.
Он еще раз покосился на крупного мужика, спавшего на софе, и вздохнул.
— Да, милый, сегодня ты не будешь спать со мной, — пристроила котика в домик, укрыла. Он потоптался, свернулся клубочком. Теперь будет спать.
Пора и мне однако. Стоило подлезть под одеяло, Клаус сразу загреб меня в охапку. Спросил сонно:
— Почему не спишь?
Что ему ответить…
— Поедем со мной завтра! — само собой вырвалось у меня.
Он открыл глаза, внимательно на меня посмотрел, потом чмокнул в нос и сказал:
— Завтра не могу. Послезавтра. И встретим вместе Новый год. Хорошо?
— Да, — благодарно прошептала я. — Хорошо.
Пусть будет послезавтра.
В конце концов, что может случиться за один день?
Вроде только заснула и тут же подскочила с колотящимся сердцем. Проспала!
Фух, нет. Слава Богу.
Клаус уже встал, возился на кухне с чашками, заваривал кофе. Быстро вылезла из постели и побежала в душ.
— Хотел принести тебе в постель! — крикнул он вдогонку.
— Очко засчитано, — ответила уже моясь в душевой кабине.
Десять минут, по-армейски (или, может, по-спартански?) и я была умыта, причесана и даже одета.
— Мммм? — одобрительно промычал Клаус пододвигая мне чашку кофе. — Пей, давай. И перестань дергаться, мы прекрасно успеем. Чемодан собрала?
— Пффф! — воззрилась на него.
— Хорошо, я верю, не надо меня испепелять.
И вдруг взгляд его стал мягким и одновременно серьезным, как у доброго доктора. Он коснулся костяшками пальцев моей щеки и спросил:
— Ну что, успокоилась?
Сглотнула кофе и несколько раз выдохнула. Утром все было немного по-другому. Не зря говорят, утро вечера мудренее. Потому что вчерашние тревоги немного стушевались и отошли на второй план.
— Да. Все хорошо, — ответила я вполне уверенно.
Он прищурился и качнул головой. Сказал:
— Я наведу справки, как обещал. И прилечу завтра ночным рейсом.
— Угу, — промычала, допивая кофе.
— А ты будешь хорошей девочкой, м? — спросил, выгнув бровь.
— Нет! — вытаращилась я. — Я буду плохой девчонкой!
— Кто бы сомневался.
И забрал у меня пустую кружку, которой я воинственно размахивала. Получалось, последнее слово за ним. Это конечно неправильно, но на препирательства времени точно не осталось.
Быстро побежала одеваться. Аккуратная черная курточка, брючки и белый свитер крупной вязки с высоким горлом. Волосы собрала в пучок и спрятала под шапку. В таком виде я казалась обычной студенткой, куда только вчерашняя эффектная ведьма делась. Ну и хорошо, мне нравилось быть разной.
Плохо, что Персик с утра опять забился под полки в гардеробной. Уж и так звала его и этак — ни в какую не вылез. Вот же, ревнивый комок шерсти. Так и пришлось оставить его там. Ладно, захочет есть — выберется. А днем зайдет Марина, приласкает его, покормит. Хоть я и огорчилась, но за котика была спокойна.
Потом Клаус отвез меня в аэропорт. Кроме того, что на выезде из паркинга мне опять примерещился черный джип, но это уж точно паранойя, никаких неприятных происшествий. Даже пробок не было.
Успели как раз к началу регистрации.
Клаус крепко обнял меня, и я побежала, придерживая рукой белую вязаную шапочку и таща за собой чемодан на колесиках. Каникулы начались!
Уже сидя в самолете, неожиданно почувствовала, что праздничное настроение вернулось. Какое-то невероятное и несмелое, но такое желанное предчувствие чуда. В конце концов, чего я так переполошилась, почему в моей налаженной жизни что-то должно меняться?
Место рядом пустовало, вот и отлично, значит, никто не будет затеснять мое жизненное пространство, можно спокойно помечтать, о том, как пройдут праздники. Закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Устроилась поудобнее и глубоко вдохнула.
— Ида… — у самого уха, тихий голос, почти дыхание.
От шока я, кажется, вскрикнула. Слава Богу, беззвучно. Но глаза в ужасе открылись мгновенно, а сердце как будто коркой инея прихватило. Осторожно и медленно перевела взгляд. ОН.
Пустовавшее место было занято. Рядом со мной сидел Аллен. Какой-то повзрослевший, но по-прежнему сияющий, золотистый. Обалденно красивый, наверное, красивее, чем был раньше. Смотрел на меня.
Не знаю, что сейчас отражалось в моих глазах, но в душе царило смятение и ужас. А он улыбнулся мне своей чертовой колдовской улыбкой и шепнул:
