— Здравствуй.
Сердце отмерзло, словно изнутри кипятком ошпарили. И эта горячая отрава с болью пополам стала растекаться внутри. Ну почему такая засада!?
Собрала все свои душевные силы и спокойно сказала:
— Вы ошиблись.
Но оставаться сейчас с ним рядом, вот так близко, я не могла. Никак. Ужасно, что его место с краю, запирает меня!
— Извините.
Я привстала, заставляя себя держаться холодно и отстраненно, но какая буря бушевала у меня в душе. Главное, не смотреть ему в глаза, иначе он все поймет.
— Позвольте пройти.
Молча встал, освобождая проход. И этот вежливый жест, взгляд невольно зацепился за его руки. Такие знакомые красивые, сильные руки с длинными пальцами. Ччччееертттт!
Быстро вышла и пошла по проходу в туалет.
Не помню, как оказалась там. Заперлась в кабинке и привалилась спиной к двери. Глаза закрыты. Дыхание вырывается со свистом, сердце бухает в ушах. А во рту железистый привкус страха. Не знаю, сколько собирала себя. Секунду, минуту, больше?
Наконец закрыла лоб ладонью, сжала виски.
Успокойся. Просто. Успокойся. Посмотри на себя в зеркало. Посмотри.
Посмотрела.
Бледная, лицо как будто враз осунулось, лихорадочный блеск в глазах, губы трясутся.
— Тьфу! — плюнула в глаза своему отражению. — А еще ведьма! Соберись, тряпка. И чтобы я эту паническую моську больше не видела!
Ополоснула лицо холодной водой и уставилась в раковину, опершись о края ладонями. В конце концов. Что такого случилось?
Ну явился. Прекрасный принц! Ну подловил. Это еще ничего не значит.
Выясним, зачем он явился, что ему от меня нужно. И отправим его восвояси.
Еще один взгляд в зеркало принес удовлетворение. Я уже не была такой синюшно бледной, даже появился румянец. Глаза, правда, блестели лихорадочно, но в остальном я выглядела вполне прилично. Вдохнула глубоко и вышла.
В коридорчике недалеко от двери туалета, прислонившись к стене, стоял он, Аллен.
Я вмиг напряглась и застыла на месте. Труднее всего было подавить в себе первую реакцию — бежать. Боже, какая идиотская ситуация… Секундное замешательство прошло, я отступила в сторону. Стараясь не смотреть на него, махнула рукой на дверь:
— Проходите, там свободно.
А он отделился от стены, опуская руки. и спросил.
— Вы так быстро ушли, я беспокоился, вдруг вам стало плохо?
Вкрадчивый голос с властными нотками. Мягкий и вместе с тем стремительный шаг. Невозможно было не узнать эту его хищную манеру двигаться. Он охотился, загоняя добычу. Меня.
— Не стоило беспокоиться, со мной все в порядке, — постаралась поскорее отделаться.
— Так ли это? Вы бледны.
Я невольно вздрогнула, замечая, что стены коридорчика как-то внезапно сузились, и мне вдруг стало жарко в этой тесноте. Тускловатый свет. И мы здесь оказались одни.
Слишком быстро и незаметно он оказался ближе, чем мне бы этого хотелось.
Наверное, именно это и помогло разозлиться. А злость вернула меня в форму.
— Благодарю за заботу, — твердо проговорила я и наконец взглянула на него. — Будьте любезны, позвольте пройти.
Отодвинулся он не сразу, сделал это лениво и медленно. А чуть прищуренные глаза все это время смотрели на меня изучающе. Чертов принц. Оценивал добычу, гад. Опять этот галантный жест.
— Прошу, леди.
Меня тут же обожгло воспоминанием. Сколько раз я слышала от него эту фразу в прошлом. Он делал это сознательно. Потому что всматривался в мое лицо очень цепко.
Я выдала натянутую улыбку и хотела пройти мимо. Он и не подумал посторониться. Да, места, было достаточно, но чтобы выйти из этого узкого коридочика в салон, мне пришлось подойти к нему слишком близко.
Опять это ощущение, словно ожог. А он за мной в двух шагах позади, и у меня такое чувство, будто меня затягивает в мягкий кокон томления. Тяжело выдохнула, отсекая от себя весь этот бред, и ускорила шаг. Мне сейчас почудился смех, или он действительно рассмеялся мне вслед?
Раздражение подступило к горлу.
Села на свое место и уткнулась в иллюминатор. Понимая, что теперь все время полета мне придется терпеть его присутствие. Я уже считала минуты до посадки, а лететь еще почти пять часов!
Однако прошло некоторое время, а он все не появлялся. Место рядом пустовало. Я не могла себе позволить оглядываться по салону, но все время подспудно ждала, когда он наконец соизволит прийти и усядется рядом. И разозлилась вконец. Это же как отстроченная казнь, каждую минуту на нервах.
В какой-то момент поняла, что веду себя как идиотка. Надо просто наплевать на все и попытаться хоть немного поспать. Тем более что у меня была бессонная ночь. И трудный день вчера. И по милости некоторых — испорченный вечер.
Натянула повязку на глаза, успокоила дыхание, устроилась поудобнее. Видимо сказалось утомление и нервное перенапряжение, сама не заметила, как провалилась в сон.
Сначала было темно. Кроваво-огненная чернота. А я не знала, где нахожусь, но смотрела словно откуда-то сбоку и сверху, мало что понимая в происходящем.
Постепенно непроглядная тьма с одной стороны стала подсвечиваться багровым. Как угли в ночном костре. Нет это скорее было похоже на стену пламени в огромной доменной печи. Однако огонь не пожирал, он был как будто заперт. И на фоне этой стены пламени — фигуры.
Что происходило там, я не знала, поняла только, что это какой-то ритуал. А потом стена пламени раскрылась, пропуская сквозь себя пятерых, остальные смотрели им вслед, а один остался лежать на земле бездыханный.
Я стала вглядываться и неожиданный услышала далекий жутковатый шепот:
«Ты помнишь долг перед семьей?»
Внезапный ужас был подобен зубам чудовища, впивающимся в затылок. И вдруг вспыхнуло яркое золотое сияние, отгораживая, закрывая меня, словно коконом. От этого впивающегося в душу ужаса, от опасности, от всего. И в этом коконе я почувствовала счастье.
Свет, блаженство. Дом.
И с этим ощущением проснулась.
Черт бы меня побрал…
Я проснулась на плече у чертова принца!
Одной рукой он невесомо обнимал меня, а другой медленно, нежно касаясь, перебирал мои пальцы. Все это я увидела, еще не придя в себя от какой-то дикой смеси счастливого сонного довольства, шока и досады, и инстинктивно отшатнулась.
— Простите, — выдавила, пытаясь отодвинуться от него к окну.
— Ничего.
Ответил он не сразу. И выпустил меня из объятий не сразу.
— Простите, — повторила я сухо. — Я не хотела доставить вам неудобства.
