Однако лорд был вполне доволен проделанной работой, теперь ему хотелось простых человеческих удовольствий. Увидев в комнате напряженную, словно натянутая струна, Ису, весело произнес:
— Леди, окажите любезность гостю. Вымойте меня.
Леди на секунду прикрыла глаза, с ужасом осознавая свою ошибку. Ей не следовало уезжать из Кроншейда, где она была под защитой короля. А здесь, в этом замке, отрезанная от всего мира, она полностью во власти этого чудовища. И горстка ее людей не защитит от него, потому что все, и больше всех она сама, смертельно напуганы. К тому же, он угрожал ее детям…
— С удовольствием, милорд Вульфрик, — проговорила она, улыбаясь.
Глава 29
С той минуты, как преподобный Фальк покинул королевский кабинет, в Дитериксе поселилась подспудная тревога. Он старался не показывать вида, но страх потерять Мариг тоненькой струйкой просачивался в душу, обостряя все чувства до болезненности.
Старый Джефрэйс навязал ему свою дочь в придачу к соли, фактически вынудив жениться. И он с ума сходил от злости и бессилия, считая скоропалительный брак с тощей синей девчонкой унижением для себя. Мечтал избавиться.
Когда-то. Дитерикс уже и не помнил, когда и почему это было.
Потому что теперь только в ней и был смысл. В ней была вся его жизнь. Ибо, зачем человеку богатство, власть, молодость, сила, красота, если кто-то может сделать его несчастным — лишить самого главного, чем он дорожит в жизни, его любви?
Однако королю приходилось тщательно скрывать тревогу, чтобы Мариг ни о чем не догадалась. В ее положении нельзя волноваться. Потому, как только жена успокоилась и ушла к себе, он немедленно вызвал начальника личной стражи и велел тайно отправить в Мальенхорнский анклав одного из дознавателей, чтобы выяснить все детали по этому делу.
А также написал тестю в Аренгарт. Долго не знал, какие выбрать слова, как положить их на бумагу. Хотелось схватить старого паука за грудки и трясти, пока не вытрясет из него всю правду. Почему подсунул ему свою дочь, как мог допустить, чтобы он так с ней обращался?!
И самое же страшное и бессильное — что ему теперь делать… Как защитить?!
Князь должен был что-то знать, иначе не настаивал бы так на ребенке.
С одной стороны, Дитерикс ощущал себя использованным, но с другой… Его одарили немыслимым подарком. Счастьем, которого он не заслуживал, не понимал. И это просто чудо, что оно случилось, как случилось. Король был неимоверно зол на Джефрэйса и одновременно так же неимоверно благодарен, что тот выбрал в мужья для дочери именно его.
Теперь стало понятно, зачем князь выставил столько требований, зачем обеспечил Мариг такую защиту. Однако перед огромным враждебным миром, полном опасностей, эта защита уже не казалась Дитериксу достаточной.
Но и доверить бумаге свои сомнения не мог. Потому написал просто — условия брачного договора выполнены. Запечатал письмо королевской печатью и велел завтра с утра отослать с нарочным в Аренгарт.
Перед тем, как пойти к жене, долго стоял у окна, вглядываясь в темноту заснеженного леса. Впервые его одолевало беспокойство за брата.
Когда король появился, в покоях жены была уже ночь.
Они так и не перебрались в большую королевскую опочивальню, Дитерикс понимал, что жене там не нравится, и не настаивал. А ему было все равно, где спать, лишь бы она была с ним рядом.
Его ждали. Мариг выбежала навстречу, глаза сияют бирюзовыми звездочками от радости. Оглянулась на двери комнаты, за которыми немедленно скрылись няня с кормилицей, и потянула его в спальню. Все еще стеснялась. Дитерикс назидательно проговорил:
— Ты так и не выбрала себе свиту.
Та беспечно пожала плечами:
— Но ведь никто от этого не пострадал, двор же как-то живет своей жизнью?
— Но ведь это неправильно, — он просто подтрунивал, потихоньку снимая с нее капот, под которым оставалась только тонкая рубашка.
— Наверное, я просто неправильная королева, — прошептала она, прикрывая глаза.
— О… Ты даже не представляешь себе насколько…
Выдохнул, снимая последний покров и укладывая ее на постель. Белоснежное тело чуть округлилось, утратило угловатость. Исчез мертвенный оттенок синевы.
Лег рядом, закрывая собой, пряча от всего мира. Ему хотелось огладить, обласкать ее всю, впитать в себя, запечатлеть в памяти каждую секунду. Хотелось заполнить собой ее душу, жить в этом тонком мире, остаться там навсегда. Гореть в том огне вечно.
Увы, быстротечно счастье человеческое, но для избранных время все-таки иногда замирает.
* * *
Пока молодые влюбленные спали счастливым сном, забывшись в объятиях друг друга, мастер Кнут мог спокойно предаваться размышлениям.
Надо ли говорить, что он понимал всю серьезность положения.
Визит преподобного Фалька показался ему всего лишь первой ласточкой. Ибо мессир прекрасно знал, на что способна инквизиция, когда механизм начинает набирать обороты. Маг понимал также, что мишенью является не только и не столько Мариг, сколько сам король. Он видел плетущиеся вокруг Дитерикса интриги, и мог предположить результат.
Не удивительно, богатства Маркленда многим не дают покоя. А короли и принцы моментами ведут себя беспечно, как мальчишки. Кнут считал, что ему следовало позаботиться и о Маркленде, и о короле, но не мог же бедный маг просто разорваться…
Оставалось только оценить обстановку и проработать встречный план, чтобы не только принять удар, но и иметь возможность переиграть противника.
И потом, существовал еще один небольшой, но вечно неучитываемый разнообразными планами момент — человеческий фактор. Именно на него больше всего и рассчитывал маг.
* * *
Ночь у леди Исельнир прошла тревожно. Вернувшийся с какой-то подозрительной ношей лорд был настроен весьма игриво. Ему было весело, хотелось шуток и секса. Вынужденная подчиниться, она даже не решилась спросить, кого он запер в подвале.
— Чтоб ты сдох, мерзавец! — мысленно кричала Иса, однако ей пришлось вытерпеть все.
Нельзя сказать, что было совсем уж противно, потому что на сей раз он вел себя как человек, а не как взбесившийся зверь. Даже доставил ей определенное удовольствие.
Но! Она, черт побери, не девка, которую можно употребить, как приспичит! Что бы о ней не думали и не говорили, Иса была честной женщиной и берегла себя. Она даже ни разу не изменила Дитериксу! Хотя он того заслуживал.
Проклятый лорд до коликов пугал, потому что угадывал все ее мысли. Когда она уже собиралась дождаться, чтобы…
Вульфрик вдруг насмешливо улыбнулся и разразился речью:
— Попытаешься убить меня — умрешь ты и твои дети. Посмеешь пытаться подать кому-то какую-то весть — умрешь ты и твои дети. Посмеешь вмешиваться в мои дела — умрешь ты и твои дети.
