— А ты, значит, изучал вопрос? — Фрида насмешливо фыркнула. — Дон Жуан ты наш доморощенный. Слышала-слышала о твоем списке брошенных девиц.
Если ее слова хоть как-то и задели, «костюмчик» вида не показал.
— Я не веду счет, — бросил равнодушно. — И никого не обманываю изначально. Не все созданы для длительных отношений. Тебе ли не знать.
Ну, всё! Он перегнул палку. Фрида даже про смущение после ночного «приключения» забыла. Как и о том, что почти дошла до класса, где полагалось вести урок. Остановилась, подарила грозный взгляд, совершенно не учтя, что «костюмчик» ни черта не увидит из-за ее темных очков.
— Может, я вчера и повела себя, как безумная. Но не смей принимать это на свой счет. В том состоянии я бы кинулась на любого мужика, что оказался б рядом. А мои отношения с кем бы то ни было тебя не касаются. Ясно?
Лицо зама оставалось абсолютно спокойным, но карие глаза будто чуть потемнели.
— Предельно, — ответил он и усмехнулся. — А вон и твои… «отношения» пожаловали.
Он кивнул в сторону лестницы, по которой торопливо поднимался Кирилл Аверин.
Фрида чуть не взвыла. С этим представителем так называмой сильной половины колдовского сообщества она тоже не горела желанием общаться. Уж точно не сегодня.
Как же допекли эти мужики. Все разом!
— Хотел поговорить с тобой о буяне, — добавил «костюмчик», прежде чем уйти. — Но отложу беседу, пока ты не перестанешь плеваться ядом.
Он удалился, не дав сказать и слова, и тут же подскочил Кирилл, глядя с заботой и тревогой.
— Ты в порядке? — спросил мягко. — Выглядишь…
Фрида зарычала. В буквальном смысле. Они что, сговорились?
— Как я выгляжу? — спросила угрожающе.
— У-у- усталой… Фрида, я хотел попросить прощение за вчерашний уход. Мне позвонили. Дело не терпело отлагательств. И я… Позволь мне всё объяснить. Дай пять минут, а потом поступай, как сочтешь нужным.
Прозвенел звонок, и дети, что носились в коридоре, побрели по кабинетам. Фриде тоже стоило отправляться на занятие и приступить к непосредственным обязанностям. Но она медлила. Уж очень хотелось знать, на какие такие важные дела ее променяли.
— Тамара Львовна, — остановила она нелюбимую с детства преподавательницу, которая, как по заказу, проходила мимо. — Вы не начнете урок вместе меня? Буквально на пять минут.
Старая перечница покосилась на Кирилла — «мальчишку», что «украл» ее должность педагога по зельям, но кивнула. Мол, она исполнит просьбу ректора, не сомневайтесь.
— Хорошо, я слушаю, — обратилась Фрида к Кириллу, краем глаза наблюдая, как Тамара Львовна заходит в кабинет.
Вот, детишки «обрадуются»!
— Понимаешь, три года назад я совершил глупость, — начал Кирилл, волнуясь. — Я был неосторожен и допустил…
Продолжение фразы потонуло в жутком грохоте. В грохоте, что донесся из кабинета, в который только что вместо Фриды вошла Тамара Львовна.
Глава 7. Часть 2
Следом раздался оглушительный визг. Визжала не старушка-заместитель, а дети.
— Твою ж, налево!
Фрида кинулась к кабинету. Первая. Кирилл не то растерялся в первый миг и задержался, не то намеренно отстал. Кто ж разберет этих «бравых» мужиков.
Картина предстала неожиданная. Дети попрятались под столы, под потолком растекался странный фиолетовый дым, а Тамара Львовна… Ох…
— Что это? — шепотом осведомился Кирилл, стоя за спиной Фриды.
Она не знала ответа. Нелюбимая преподавательницы висела вниз головой, приклеевшись к доске, а глаза безумно вращались, как у героев мультиков.
— Не она… — сказал вдруг незнакомый голос. И не поймешь, мужской или женский.
Мгновенье, и Тамара Львовна рухнула на пол, а фиолетовый дым пролетел в коридор мимо Фриды и Кирилла, тут же растворился, будто и не было его вовсе. Только запах остался. Странный, горьковатый, тошнотворный.
Фрида закашлялась и повалилась на колени, болясь с подступающей к горлу рвотой.
— Вызови лекарей, — велела Кириллу хрипло. — Не стой, как пень.
А в голове продолжали звучать только что услышанные слова.
«Не она». Это о многом говорило, верно?
****
— Почему больше никто не почувствовал мерзкий запах? — спросила Фрида.
Ее до сих пор мутило, в горле першило, а глаза слезились. Будто было мало проблем с внешним обликом с утра! К темным кругам добавились полопавшиеся капилляры.
— Потому что ловушку расставили на тебя, — ответила главный лекарь АВиК Альбина Глебовна, зависшая над Фридой, как удав с дерева.
Она водила руками над пациенткой, лежащей на кушетке, магически определяла степень повреждения организма. Фрида ей полностью доверяла. Альбина Глебовна работала здесь лет двадцать, и не раз выручала бедовую ученицу, любящую эксперименты. Однажды даже полностью восстановила слезшую кожу с пальцев после неудачи с одним зельем. Причем сделала это быстро и сохранила втайне от всех. Даже от бабки.
— Тебе крупно повезло, девочка, — объявила она Фриде. — Войди в класс ты, а не Тамара, пришлось бы отскребать от стены. Пирамида заговорена на тебя.
— Пирамида? — переспросила Фрида, попытавшись приподняться, но получала от лекаря по лбу и легла обратно. — Никогда не слышала.
— Забавно. Это ведь ваш прием. Кощеевский. В смысле, одна из придумок твоего клана. Древняя. Насколько я знаю, ее лет двести не использовали. Твой пра-пра-пра… в общем предок запретил многие жесткие приемы. Даже книги с ними сжег.
— Знаю. Его звали Валериан. Всё детство о нем слышала от бабки и тёток.
— Верно. Он самый. Я знаю о приеме, ибо описание последствий сохранилось в наших семейных лекарских книгах. Как именно пирамида работает, я представляю приблизительно. Ловит и высасывает жизненную энергию подчистую за считанные минуты. Твой враг — тот еще шутник. Использовал против тебя древнюю магию твоего же клана.
— Угу, шутник. Доберусь до него, ох как посмеется, — пообещала Фрида, невольно вспомнив Веронику.
Прием-то Кощеевский. Вдруг сестричка нашла в особняке сохранившиеся записи, до которых предок Валериан не уничтожил. С другой стороны, это маловероятный сценарий. Останься в доме хоть что-то запрещенное, Фрида первая бы добралась в юности.
— Как там Тамара Львовна, кстати?
— Жить будет. Пирамида начала высасывать ее энергию и остановилась. Поняла, что жертва не та. Хорошо, что мерзавцу, кем бы он ни был, хватило мозгов установить пирамиду в преподавательской зоне. Иначе могли бы пострадать и дети.
О, да! «Зона П», как ее прозвали ученики, была изобретением незабвенной бабули Изольды Кощеевой. За сорок с лишним лет ни один не сумел пробиться.
