– Впечатляет, – согласился я. – Бриллианты – это здорово. Деньги и власть, которые всегда можно употребить на благие цели.
– Вот именно.
– Но не объясните ли мне, в чём конкретная ценность этой девушки? Почему вы так упёрто хотите забрать именно её?
– Поставим вопрос иначе. Почему тебе так важна именно она?
Я недоумевающе уставился на Якутянку. Возможно, она поняла мой взгляд неправильно, потому что широким жестом распахнула шубу. Не берусь судить за всех, но лично я нигде и никогда не видел более великолепного женского тела. Просто поверьте.
– Вам говорили, что такими формами можно свести с ума любого апостола?
– Мне много чего говорили, мой мальчик. – Запахивая песцовую шубу, Якутянка чётко ставила границы между фантазиями и реальностью. Должен признать, что все мои фантазии полностью совпадали с тем, что она реально могла предложить. Тем не менее увы…
– Передайте наверх, что мы не договорились.
– А что скажет собака дьявола?
– Вы о Гессе? Он сейчас спит, видит во сне вкусную косточку, и ничего более его не колышет.
– Ты так наивен, Тео, это возбуждает. – Она многозначительно облизнула губки, но остановилась. – Обещаю, что бы ты ни решил, я не трону тебя! Прощай…
Последние слова Якутянки растаяли в морозном воздухе тёмной ночи. Там, где она стояла секунду назад, не осталось даже отпечатка высоких каблуков в рыхлом снегу. Эта женщина уходила и приходила по собственной воле, не тратя лишних слов и времени.
Ну задница Вольтерова, если диалог и состоялся, то в чью пользу?!
И я и она обоюдно высказали свои мысли или предложения, не более. Сравнения, чья кавалерия круче и у кого больше пушек на позициях, явно не было. Я обернулся к дому.
Безрогий бес поднял над головой руку, изобразив двумя пальцами знак «Виктория», значит, мы чего-то там победили без пулемётной пальбы. Не берусь судить, чего или кого именно, потому что, честно говоря, и сам не знаю. Но не обнажённую демонессу уж точно, она ушла непобеждённой…
– Ну что, как поговорили, амиго?
– Образно выражаясь, выкурили трубку мира.
– Какого кумира?
Я игнорировал последний подкол безрогого беса и, скинув тулуп в сенях, вернулся к себе на койку. Убедился, что все спят, тихо разделся, скользнул под одеяло. Улёгся, закинув руки за голову. Мысли были достаточно короткими, зато ёмкими, с чётким пониманием одного – ничего не кончилось, всё только начинается. То есть, скорее, продолжается развивающимся движением по спирали.
Батюшка мирно похрапывал у себя. Со стороны Гесса также слышалось ровное посапывание, значит, сны приятные. Когда он нервничает или пугается из-за того, что не может кого-то догнать во сне или, наоборот, убежать, то поскуливает, рычит и скребёт лапами пол. Учитывая, какие у доберманов когти на ногах, я первое время аж вскакивал от скрежета, а вдобавок ещё и стружки убирал. Потом привык.
Теперь если моему псу снятся страшные сны, например, колбаса убежала или кто-то конфетками не поделился, то он сам приходит меня будить, пряча холодный нос мне под одеяло. Это значит «вставай, просыпайся, бесчувственный человек, видишь, собаченьке страшно, гладь меня, гладь!».
…Утром все встали вовремя. Рассказывать батюшке о вчерашней встрече было особо нечего. В конце концов, ничего нового не случилось – силы Тьмы хотят Марту, а я её не отдам, ну и ок, всё?
Полезной информации ноль. Так что выгулял добермана, Анчутка накрыл завтрак, отец Пафнутий объявил, что на службе он сегодня и без меня справится, так что мне можно остаться дома, при условии, что продолжу тренировки. Речь шла о повышении скорости стрельбы по движущейся мишени при сохранении точности.
Красавчик-брюнет согласился уделить часок из своего напряжённого графика домашних дел. Выглядело это следующим образом: он бегал по двору, хаотично и без предупреждения кидаясь в меня снежками, а я стрелял в них из воздушной винтовки. Сложность в том, что перезаряжать её на бегу, кувыркаясь и приседая, достаточно хлопотное занятие. Переходить врукопашную не разрешалось ни мне, ни ему. Случайно попасть в беса значило проиграть.
Доберман в фуфайке и ушанке набекрень честно отмечал, сколько снежков я сбил, а от скольких не успел увернуться. Почти часовой спарринг закончился не в мою пользу. С минимальным счётом, но всё равно. Значит, надо продолжать тренировки. Анчутка отвесил мне церемонный поклон в японском стиле и вернулся в дом. Можно отдышаться.
…Мы с Гессом, расслабившись, сидели на крылечке плечом к плечу, когда в наши ворота вкатился розовый шар с помпоном и тоненьким голоском закричал:
– Дяденька монашек, а там вашего отца Пафнутия бьют!
– Так ему и надо, – чуть не сорвалось у меня с языка, потом я посмотрел на воспрянувшего духом добермана и тихо уточнил: – Кто бьёт, где?
– А у мэрии! – весело ответило незнакомое мне дитя, укутанное так, что только кнопка носа торчала. – Там три тётеньки из города приехали, лекарства продавать, а ваш батюшка мимо шёл, они и говорят – «здрасте», а он им – «оглоблею по мордасти!». Я сама видела!
Ох же лысина Сократова! Мне доводилось по жизни видеть людей, торгующих «Эваларом». Если там действительно те кряжистые упёртые тётки, что разъезжают с огромными клетчатыми баулами по области, продавая чудодейственные лекарственные препараты необразованным бабкам и дедам, то лучше б он там с тремя мужиками сцепился, честное слово.
Просто мужчины в драке чаще всего предполагают последствия и голову обычно не выключают, а вот бабы если уж дерутся, так беспощадно и до последнего! К тому же православному батюшке просто не по чину бить женщину, даже если она всучивает его пастве липовые БАДы, в лучшем случае ни от чего не помогающие. В худшем, когда пенсионер или многодетная мать, сопоставив полученный лечебный эффект от слова «ноль» с затраченной суммой в единицу и четыре ноля, впадают в шок, и всё, как минимум инсульт или инфаркт им обеспечен…
Когда мы с девочкой и Гессом подоспели на площадь, то стали свидетелями жуткой сцены. Нет, кстати, не драки! Никто никого не бил, просто небольшая группа сельчан перед мэрией созерцала противостояние «добра» и «зла», но не вполне могла определиться, кто есть кто, что, где, куда и кому?
Нам пришлось остановиться позади всех, так сказать, в последних рядах партера, но при хорошем обзоре действа. А посмотреть было что, тут разворачивался такой спектакль…
– Лекарствия сии суть от есть обман сатанинский! – в полный голос декламировал отец Пафнутий, взобравшись на крашеный постамент памятника Ленину, как на броневик, и даже приняв соответствующую позу. Разве что не картавил и бороду имел раз в двадцать длиннее, шире и красивее, чем у Ильича. – Когда душа-то у человека болит, душу от в церкви лечат, а коли от тело грешное бедствует, так в больницу-то районную идите, от в поликлинику!
– К этим врачам-убийцам?! – подпрыгивая, препирались с ним три немолодые женщины разного возраста и комплекции, в дешёвых пуховиках, сапожках и толстенных вязаных штанах в облипку с начёсом. Как помнится, такие первым носил знаменитый актёр Милляр, играя чёрта в сказке «Ночь перед Рождеством». Но это сейчас не важно, опустим детали…
