Я раскрыл письмо. Оно было максимально коротким и по существу означало одно: в связи с тем, что Якутянка сама взяла свою судьбу в свои же руки, заключив договор с «партизанен Фиедька», все мирные договорённости между нами (то есть между рогатыми фашистами и мной) утрачивают силу. Мы опять враги, можем переходить к боевым действиям, и в следующий раз они меня непременно расстреляют или будут «немножко вешать».
Ну и слава тебе господи, если честно. А то это подозрительное панибратство двух фронтов уже начинало потихонечку утомлять. Да и не верю я в дружбу с нечистью, к ним только спиной повернись и сразу начинай читать про себя заупокойную. Батюшка, бывало, такие жуткие истории рассказывал о смерти тех, кто поверил бесам, что просто шерсть на груди дыбом встаёт. Нельзя верить рогатым, для них обман естественен, как дыхание!
Странно, что в этом случае речь идёт о нечистой силе низшего звена: мелких бесах, чертях и прочих. Высокие демоны, духи или джинны как раз таки слово держат, хотя всегда заключают сделку так, чтобы можно было всё вывернуть наизнанку, в свою пользу. Поэтому даже после мирного договора с Якутянкой надо держать под рукой наган с заранее взведённым курком.
Утро продолжилось завтраком в чопорном английском стиле – тосты с солёным огурцом, масло, джем, поджаренный хлеб, бекон, овсяная каша и яичница. Анчутка с задранным носом, острым подбородком, прямой спиной и полотенцем через руку подливал чай с молоком. Гесс разбирался под столом с остывшим ростбифом. Мы же с отцом Пафнутием театрально изображали двух британских джентльменов, ведущих за столом отнюдь не аристократические беседы:
– От же сучьи дети-то! От же бесовский-то потрох! От да чтоб их приподняло вверх от сапогами-то да касками рогатыми об замёрзший асфальт-то и приплюснуло!
– Да, отче, козлы, подонки, уроды, но дисциплина у них на высоте, должен признать.
– Сей же час от всё оружие в доме-то на серебро перезарядишь!
– Не всегда действует…
– Тут от количества и убойной силы зависит. Так ты от вместо нагана-то дробовик возьми!
Дробовик – это сила, с ним не поспоришь. Прицельно стрелять дальше чем за десять шагов невозможно, зато с трёх-четырёх даже целиться не надо. Навёл примерно в нужную сторону и пали, всё равно разброс дроби такой, что квадрат два на два метра покрывает. Крайне полезная вещь в плане бытовой самообороны, как мне кажется.
Весёлая оранжевая бесовка явилась вертеть хвостом сразу же, как наш батюшка отправился в Воскресенский храм. Собственно, никто и не ждал, что после всего произошедшего нас вдруг дружно оставят в покое обе стороны. Хорошо ещё, что сотрудники Системы и черти в форме вермахта не являются на наш двор в одно и то же время. Иначе вообще всем аллес капут, по выражению того же Анчутки…
– Гесс, собирайся, за нами пришли.
– Не хочу, я сыт, я отдыхаю.
– Нас вызывают.
– Не беси собаченьку…
– Да лысина Сократова, – возмущённо пожал плечами я, – как хочешь, валяйся здесь, дрыхни на боку, я один пойду.
– А как же я?! – не поверил он, мгновенно вскакивая на ноги. – Так нечестно!
– Ну, тогда пошли со мной?
– Я уста-ал… я хочу полежа-ать… иди оди-ин…
– Хорошо, я пошёл.
– Без меня-а?! – страдальчески взвыл он, тяжёлой лапой буквально расплющивая беса вызова.
Я только улыбнулся, уходя в секундную темноту. Ну вот говорил же, что он не сможет без меня. Как, впрочем, и я уже не представляю своей жизни без этого взбалмошного пса. Кем бы он ни был на самом деле, его нельзя не любить, хотя порой он настоящая заноза в заднице…
Мы вошли в белый коридор Системы. На этот раз никого из бесогонов (бесобоев) на лавочке не было. Не знаю, плюс это или минус, иногда под настроение хорошо перекинуться парой слов с такими же, как мы. Ребята здесь разные, как по возрасту, так и по социальному положению, но всех нас объединяет одно: если где-то чрезмерно наглеет нечисть, то вызывают нас, и мы решаем проблему до того, как оно рванёт.
– Следующий!
Да мы даже отдышаться-то и не успели. Мой доберман, помотав головой, толкнул меня плечом в сторону двери. Ну да, да, конечно, надо идти. Иначе ради чего мы припёрлись, так ведь?
– Прошу. – Я распахнул белую дверь перед своим напарником.
Он даже не сказал «спасибо», но гордо проследовал впереди меня, пренахальнейше виляя задом.
Нас встретила Марта. Одного пылающего взгляда с её стороны было достаточно для того, чтобы понять – мы зря сюда явились. Ох как зря…
– Значит, Якутянка, да? Она была с тобой в бане-е-е! Го-ла-я-а!
Мой пёс лёг, опустил голову и закрыл уши лапами.
– Не, всё норм. Я не сержусь и не ревную, ты же всё можешь объяснить, да? Или нет?!
Во-первых, откуда она узнала, во-вторых… додумать мне не дали.
– Молчишь? Ок. Тогда я скажу. Я убью тебя, Тео-о!!!
Меня учили рукопашному бою, я умел драться с людьми, с бесами, с чертями, с собаками, но чтоб с рыжим ангелом в мини-юбке? К такому меня не готовили. Увольте. Меньше чем за минуту я был повален на спину, на моей груди прыгали колени огнедышащей валькирии, её кулачки больно молотили меня по плечам, а горячие (не горючие!) слёзы лились ручьём, застилая мне глаза.
– Ах ты… ты… ты… Ненавижу тебя-а!
Вот что бы я ей мог ответить? Что Якутянка сама ко мне пришла, что не я её впустил, а один короткохвостый кулацкий подголосок, который лежит тут и делает вид, будто вообще ни при чём, это вообще не он и звать его никак. А ведь если подумать, то не позволь мой пёс той же демонессе войти ко мне в баню голой…
– Я тебя задушу-у!
Ну, честно говоря, не с женскими мускулами пытаться задушить взрослого мужчину. Тут нужна либо нереальная ярость с её стороны, либо полное расслабление с моей. Но этого она не дождётся, я всё ещё как-то хочу жить. Тем более в том, чтобы умереть от рук любимой, никакого удовольствия нет, одни проблемы и комплексы. Декарт мне в печень!
Когда зеленоглазая Марта наконец просто устала, она рухнула мне на грудь, рыдая, как первокурсница. Я гладил её по голове, по плечам, по спине, пытаясь хоть как-то успокоить, но задним умом понимал: женщинам необходимо давать выход чувствам. И слёзы не худший метод. В противном случае включается механизм самоуничтожения… и тогда – «чудо – это то, что ты ещё жив!».
– Ты сволочь. И не спорь со мною!
– Я и не спорю.
– Между вами ничего не было, но, если я ещё хоть раз узнаю, что ты с ней встречаешься, просто чтобы дружески поболтать за чашкой кофе, я тебя собственными руками кастрирую! Как блудливого кота в ветеринарной клинике «Бескудниково». Ок?
– Типа мне подтвердить, что я согласен на такие условия, милая? Так нет!
– Убью.
