Иными словами, парень болезненно воспринимал любой намек на свою молодость. А тут весь такой из себя независимый Леднев. Вот и сорвался сержант под кручу, особенно когда Андрей начал всячески подчеркивать командную должность Бранта, нарочито придерживаясь старинной истины – ты начальник, я дурак.
Чем исполнительней был подчиненный, тем требовательней становился начальник. Когда посредством выговоров сержант лишил его всех надбавок, то стал мордовать Андрея нарядами на работы. Только малость увлекся и расслабился, за что и поплатился.
Два первых раза Брант четко обозначал, что отправляет подчиненного отрабатывать наряд в качестве наказания. Потом обленился, потерял бдительность или просто не ожидал подобной каверзы от подчиненного, но конкретика в наложении наказаний исчезла. Появилась возможность трактовать его слова уже не как взыскания, но как приказы, чем Андрей и воспользовался.
Здесь не армия, но наряды на работы есть, и выполнять их приходится в свободное от основной службы время. Работа в личное время и в выходные оплачивается по двойному тарифу. Компания не станет платить за дурость начальника, решившего по своему усмотрению использовать труд наемника. Но и не выплатить полагающееся они не могут. Андрею и заплатили. Из кармана сержанта.
Наблюдая за изменившимся выражением лица Бранта, Леднев едва не рассмеялся в голос. Весь его вид указывал на то, что у себя сержант ничего не протоколировал. Бумажки или электронные документы – это ведь такая тягомотина. Драться в космосе куда интереснее. И уж тем более – с превосходящими силами противника. Вот где красота, романтика, адреналин и проявление настоящего таланта.
– Умный, значит, – сквозь зубы процедил Брант.
– Да уж не дурак, – прекратив вытягиваться в струнку, пожал плечами Андрей.
Он так не поступил бы, если бы Райен и другие механики не предпочли убраться подальше от ненужных им разборок. За прошедший месяц к Андрею успели проникнуться уважением, а потому не хотели ставить его в неловкое положение. Хотя чье самолюбие тут пострадает, это еще вопрос.
– Ничего, я учту это на будущее, – вперив в Леднева злой взгляд, скорее выплюнул, чем сказал Брант.
– Конечно, учтешь. А потом проколешься на чем-нибудь другом. Сынок, ты гораздо талантливей меня управляешься с истребителем, и я это признаю. Пока. Однако ты мальчишка по части жизненного опыта. Он у тебя попросту отсутствует. Решил ударить меня по самому больному – по деньгам. Отсюда вывод: ты ни черта не знаешь о русских. Для подавляющего большинства русских деньги не сама суть, а только средство. Не все можно измерить ими.
– Но ты решил все же восполнить свои потери за мой счет. Причем перекрыл их с запасом.
– Признаться, я этого не планировал. Просто воспользовался твоим просчетом. Глупо было пройти мимо такой возможности. Тем более что для тебя-то это как раз наиболее болезненно. Не смотри на меня так. Просто сделай соответствующие выводы, и я готов служить без выкрутасов. У меня, между прочим, есть планы по овладению дополнительными специальностями.
– За нетактичное поведение с непосредственным начальником объявляю тебе два наряда на работы.
– Ты так ничего и не понял, сынок, – горестно вздохнул Андрей.
– Три наряда на работы!
– Ну-ну. Не так резво. Ты еще не командир эскадрильи. И вообще… – Андрей подобрался, принял положение «смирно». – Довожу до вашего сведения, что согласно положению о дисциплинарных взысканиях я подам апелляцию командиру эскадрильи.
– Это твое право.
– Я знаю, сержант, – хмыкнув ответил Андрей.
– В таком случае двигай к лейтенанту.
– Мною уже получен наряд на производство работ от главного механика, закрыть его может только он. Я навещу лейтенанта по окончании работ. Разрешите продолжать, господин сержант? – с неприкрытой иронией поинтересовался Леднев.
Брант еще несколько секунд сверлил Андрея взглядом. Потом погрозил пальцем, мол, ничего не закончилось и это тебе еще аукнется. Господи, ну дите дитем. Работа с личным составом – это не на истребителе мертвые петли крутить.
С буровым катером Андрей закончил, как и намечал изначально. Благо тут не авария, а очередное техобслуживание. Этот трудяга принадлежит компании и сдается внаем. Рудокопам проще отдать пятнадцать процентов от выручки, чем выкупать, а потом думать, кому такую радость впарить. Раштин, конечно, выкупит, но только за полцены, а то и куда ниже, в зависимости от остаточного ресурса узлов, агрегатов и оборудования. Так что здесь обзаводиться собственностью не торопятся.
Андрей закрыл у Райена наряд, который потом вновь оплатит сержант, и поспешил к себе, дабы успеть застать начальство. Пока доделывал работу, обдумал сложившееся положение дел и пришел к выводу, что все эти кружева с сержантом ему без надобности.
Едва выйдя за шлюзовую переборку, оказался в широком коридоре. Здесь это не редкость, а скорее данность. Это ведь бывшие штольни, из которых выбрали рудные пласты. Поэтому на базе просторно. К примеру, на месте ангара раньше был огромный рудный карман, после которого остался внушительный зал. Установили шлюзовые ворота, соединили в единую систему жизнеобеспечения – и порядок.
– Привет, Эйтон.
– А, Андрей. Здравствуй, – откладывая инструмент и протягивая руку в земном жесте, ответил садовник.
Имелся таковой на базе. Основы садоводства, между прочим, преподавали и пилотам, проходящим обучение на управление судами среднего класса. На малых не развернуться, а там, где простора побольше, вдоль стен уже можно устраивать настоящие оранжереи. Генетикам удалось вывести вьюн игонию, которая вырабатывала просто запредельное для растений количество кислорода. Настолько, что теперь можно было серьезно сэкономить на регенеративных картриджах. Атмосфера в космосе – это жизнь.
Разумеется, выращивание на кораблях игонии не являлось стандартом и рассматривалось как дополнительная опция. Ни один нормальный пилот или капитан не станет делать ставку на растения, хотя бы потому, что они могут заболеть и погибнуть.
Но то на кораблях. На станциях же и таких базах, как на Уллис, зеленые насаждения уже выходят на первые роли, оттесняя фильтры и регенерационные картриджи на второй план. Уж больно масштабные здесь объемы, так что экономия выходит ощутимой.
Коридоры и переходы Уллис не были исключением. Здесь имелись насаждения везде, где только позволяла ширина проходов. А еще, дабы порадовать глаз, выращивали цветы, кусты и небольшие фруктовые деревья. Правда, плоды были дорогими. Практически официальный приработок садовников, на который руководство смотрело сквозь пальцы.
Вопреки прежнему мнению Андрея, проблем с водой в космосе нет. Ледяные глыбы встречаются в любом астероидном поясе. Остается только растопить лед и очистить, что не так дорого, как может показаться. Этому способствовали замкнутая циркуляция станции, капиллярная система полива, ну и переработка отходов жизнедеятельности серьезно экономила ресурс.
