– Наш? – спросил я, кивнув на мешок.
– Да! Какой-то заказ Шэвера! – Она пожала плечами и, поднявшись со стула, взялась рукой за мешок.
– Э-э-э… Успокойся! – сказал я, забирая его из рук Хелы.
– Да не нужно Артур, я сама донесу.
– Прекращай! Еще не хватало, чтобы при мне девушка таскала тяжести!
Улыбнувшись, Хела уступила мне мешок. После чего мы, попрощавшись с женой Гавала, вышли на улицу.
– Ты заметил, как на тебя посмотрела Айрина? – неожиданно поинтересовалась моя спутница.
– Это супругу Гавала так зовут?
– Ну да!
– Нет, не заметил. А что я сделал не так?
Девушка улыбнулась и, осмотревшись по сторонам, тихо прошептала:
– Ты просто не такой, как наши мужчины… Ведешь себя так, словно Хела – какая-то госпожа, а не обычная работница Шэвера. Мне вообще впервые в жизни сказали, что я не должна таскать тяжести. Абира всегда учила, что мужчины предпочитают женщин, которые выносливы не только в постели, но и на работе.
Пока она говорила, создавалось впечатление, что происходящее не только веселит Хелу, но и нравится ей. Вот он, старый средневековый мир, когда женщину воспринимали наравне с обычными орудиями труда.
– Ах вот оно что! Тогда сегодня вечером даже не просите меня шевелиться. Ведь есть две работящие девушки, которые все сделают сами. А я буду только лежать на спине и получать удовольствие!
– Можешь и не шевелиться! Хотя мне нравится, когда ты это делаешь. Силы в тебе – как в настоящем звере!
Хела рассмеялась и, снова посмотрев по сторонам, хлопнула меня ладошкой по заднице.
Все-таки я не ошибся, когда помирился с ними пару недель назад. В реальности сестренки оказались отличнейшими девушками, с которыми было интересно не только сексом заниматься, но и просто общаться.
Кстати, не знаю, что там Шэверу передавал Гавал, но весило это прилично. И как они вообще рассчитывали, что такое дотащит одна девушка? Если бы Хела в одиночку тянула мешок, то с нее непременно бы семь потов сошло.
Придя в трактир, мы расстались. Правда, мешок я ей не отдал, а поймал на первом этаже Риктора. Пусть поработает, рыжий шалопай. А то только приноровился ловить меня на кухне и своим щенячьим взглядом выпрашивать сок.
Хела с Риктором пошли наверх, я же остался на первом этаже. Раз сестры сейчас заняты, то урок по языку переносится на более позднее время. И так как делать было нечего, то почему бы не пообщаться с кем-нибудь?
– Спокойно у нас тут, Лаз? – поинтересовался я, приседая за стол, по другую сторону которого развалился вышибала.
– Да вроде пока тихо, Артур. Кораблей новых в бухте нет, а местные алкаши лишь к вечеру начнут подтягиваться. Не знаешь, какое там сегодня у Шэвера настроение? – как бы невзначай поинтересовался он.
– С утра старик куда-то спешил, так и непонятно – добряк он у нас сегодня или нет. А для чего тебе его настроение?
Я уже усвоил, что в этом мире любой вопрос о чужом человеке имеет лишь меркантильный смысл. Ибо всем было глубоко начхать на всех, кроме своих близких. Впрочем, тут и на близких порой плюют с большой горы.
Нет, у нас на Земле, в принципе, такая же ерунда. При встрече всегда поинтересуются твоими делами, но чисто из-за своеобразного протокола общения. Однако дарвэнцы не утруждали себя даже такими церемониями. Поэтому выходило, что Лазу от старика что-то нужно.
– Думал в долг монет попросить!
– И что, он разве дает?..
Услышав такое, я и правда удивился. Просто уже давно изучил правила работы отца Тали со своими подчиненными. В принципе, Шэвер был по-своему честен: что обещал, то и платил. Но взять у него в долг – это просто дико нереальная задача. Как-то однажды Хела сказала, что проще у ургов в кости выиграть.
– Другим – нет, а мне иногда на некоторые вещи давал! – с какой-то нескрываемой гордостью в голосе ответил Лаз.
– Ну-ка, давай просвети меня! На какие именно вещи можно развести старого жмота?
Вышибала от моих слов почему-то закашлялся, но почти сразу же ответил:
– На лечение сына давал. Тот зимой сильно заболел, а лекарство понадобилось уж больно дорогое. Второй раз выручил, когда я все деньги в кости в трактире проиграл. Так он продукты семье отпустил, хотя мне и пришлось заплатить за это своей спиной. Потом на животе неделю спал, но я на него не в обиде, ведь было за что. Теперь вот хочу сыну на день рождения парочку боевых ножей купить. Он у меня настоящий боец и оружие любит. Через пару лет подрастет, так пойдет в стражу, или в трактир к себе под бок пристрою.
– Ножи подростку на день рождения? Хотя я тоже, в принципе, оружие люблю. А чего они такие дорогие, что не хватает твоих запасов? Ты на вид вроде хозяйственный мужик или опять все просадил?
– Да нет, я больше не играю. Просто все накопления недавно ушли! – с улыбкой на лице вздохнул громила. – Дочку замуж удачно выдал. Сошлась она с единственным сыном владельца одной мясной лавки. Папаша его довольно обеспеченный человек, но урод еще тот. И чтобы не ударить в грязь лицом, пришлось сильно потратиться на приданое.
– Понятно! – кивнул я.
– Да и ножи не самые дешевые! – продолжил говорить Лаз. – Мало́й хочет те, что убивали северную заразу. Охота ему таким оружием покрасоваться перед друзьями. А у Тайлеров гвардия сплошь состоит из барлэйцев. Вот я с одним их любителем у нас гульнуть и договорился. Однако эта жадная собака просит слишком много, а другие так вообще не продадут. Ты ведь знаешь, что у твоих земляков довольно странное отношение к оружию.
– Особо не знаю, у меня только мать оттуда! – ответил я, следуя заранее подготовленной с Шэвером легенде.
А потом задумался, ведь уже второй раз мне доводилось слышать про какую-то северную заразу. После слов Рона на корабле цваргов я подумал о какой-то болезни. А тут оказывается, что заразу убивают холодным оружием.
Выглядит этот процесс, наверное, необычно, но выяснять подробности точно не стоит. Дабы не вызывать ненужных подозрений у того же Лаза. Возможно, тут каждый ребенок знает про северную заразу, и вдруг я со своими вопросами…
– И какую цену потребовал барлэец? – поинтересовался я.
– Четыре маленькие золотые монеты. Хотя новые боевые ножи с ножнами и поясом у оружейника максимум две стоят! – тяжело вздохнул Лаз.
– А старик сколько вам платит?
– Четыре золотых в месяц как раз и выходит. Плюс доплачивает иногда за определенную работу. Например, как с той рубкой принесенного тобою мяса! – подмигнул мне Лаз, явно намекая на морвина.
Не стоило спрашивать, как он или его сын узнают, что их не обманули и продали именно те ножи, что убивали северную заразу. Может быть, это настолько очевидно, что я сразу же покажу свою неосведомленность.
