Я прикусила губу, пытаясь сдержать вдруг набежавшие слезы, и сердито тряхнула головой. Подумаешь!
– Почему вы не хотите дать мне шанс?
Садовник обернулся, и лицо его вмиг стало жестким.
– Потому что не нужны тебе цветы, и работа не нужна. Тебе нужно только спрятать свой позор.
Я даже не сразу поняла, о чем он говорит. А поняв, вспыхнула и прикрыла ладонью живот.
– Я замужем!
– Ну-ну, – прищурился садовник. – Колечко-то где?
Я опустила взгляд на свою руку… и поняла. На пальцах ни единого украшения, ведь мое обручальное кольцо теперь покоится где-то на дне реки.
Выбор у меня небогат: или я леди Эмма Блэкмор, законная жена лорда Блэкмора и мать его будущего наследника, или мисс Эмили Грин, незамужняя и падшая.
Садовник посматривал на меня с интересом, не забывая гладить громко мурлычущего кота.
Я молчала, лихорадочно перебирая в уме возможные отговорки. Вдова? Где же тогда мой траур? Кольцо у меня украли? Пришлось заложить?
Рассердившись, я откинула в сторону плед и кое-как встала, опираясь о спинку дивана. От слабости меня еще немного пошатывало, однако мысли были ясными. Зря леди Блэкфич проболталась о ребенке. Хотя, быть может, мистер Вуд сам умеет чувствовать такие вещи? Да и рано или поздно это все равно выплыло бы наружу.
С какой стати я вообще должна перед ним оправдываться?
– Какое вам до этого дело, мистер Вуд? Вы мне не опекун и не родственник. Вы просто услышали кое-что, не предназначавшееся для ваших ушей, но вам не хватило такта об этом промолчать. И чем заглядывать под чужие одеяла, лучше бы цветы вовремя пересаживали!
Я выдохлась и умолкла, сжимая кулаки и борясь с раздирающей обидой. Есть ли в этом мире хоть одно место, где мне будут по-настоящему рады?! Где примут, обогреют и не зададут лишних вопросов?
Старик хмыкнул и приподнял седую бровь:
– Какие цветы?
– Что? – растерялась я.
Может, не стоило вступать в перепалку? Как-нибудь бы перетерпела, подумаешь.
Садовник повторил терпеливо:
– Какие цветы, говорю. Что там, по-твоему, пересадить надо?
Я сморгнула. Неужели это все, что его интересует? И, не задумываясь, указала на роскошную драцену.
– Ей тесно в горшке. И герани в дальнем углу – тоже.
Зеленые глаза старика блеснули.
– Откуда знаешь?
Я открыла рот – и закрыла. В самом деле, откуда?
Садовник усмехнулся в седые усы и, хлопнув себя по коленям, поднялся.
– Сейчас чаю заварю, перекусим, а потом уж комнату тебе покажу. Вещи твои уже туда отнесли, Дебби позаботилась.
Вопрос, в каком качестве я останусь, жег мне губы, и все-таки я его удержала.
– Чай – это было бы чудесно, спасибо.
Он обернулся уже около двери.
– Ладно, уговорила. Научу чему смогу. Чутье у тебя есть, а остальное приложится.
И быстро вышел, оставив меня с открытым от удивления ртом. Чутье? Я что же, угадала?..
Все оказалось лучше, чем можно было ожидать. Первый раз в жизни я делала что-то за деньги (если, конечно, не считать брак разновидностью найма), и мне это нравилось!
Комната и питание сносные, а обязанности не слишком обременительны. Мистер Вуд поручал мне самые несложные задачи: вымыть листья, наполнить дренажом горшки и тому подобное. Он был терпелив и не слишком придирчив, так что вскоре мы поладили. Во всяком случае, мне так казалось… целых пять дней.
Шестой день начался с торопливого стука в дверь.
– Уже встаю. – Я потерла глаза, украдкой зевнула и нехотя выбралась из-под теплого одеяла.
Набросила на себя стеганый халат и отперла дверь своей комнатки.
– Доброе утро… – начала я, но слова приветствия замерли у меня на губах. – Что случилось?
Судя по мрачному виду садовника, стряслось что-то из ряда вон, как минимум нашествие саранчи.
– Доброе, – пробурчал мистер Вуд и вручил мне поднос. – Меня начальство, будь оно неладно, с утра пораньше вызвало. Так что я пойду, а ты пока полей традесканции, молодые бегонии и черенки роз. И особо не высовывайся, ладно?
Что же тут непонятного?
Выдав мне кучу указаний, садовник ретировался. Я неторопливо принялась за завтрак, состоящий из яичницы с ветчиной, чая и тостов.
Надо признать, идея спрятать меня здесь была превосходна. Владения мистера Вуда состояли из собственно оранжереи под самой крышей центрального здания университета и нескольких теплиц. В теплицы мне ход был заказан, там садовнику помогали проштрафившиеся студенты, которым мне не следовало показываться на глаза.
Мистер Вуд жил в городе, но являлся на работу еще до рассвета. Мне же выделили крошечную комнату, которую почему-то называли горшечной, хотя ни одного горшка, даже на подоконнике, там не нашлось. Ни цветочка, ни травинки, обстановка скудная: узкий топчан, сундук с одеждой, несколько крючков на стене и полосатый домотканый коврик на полу. Только на обоях цвели нарисованные розы, по размеру похожие на капустные кочаны.
На отсутствие привычных удобств я не жаловалась, по личной горничной и выписанной из столицы поварихе тоже не скучала. Лучше уж носить самые простые платья и есть немудреную стряпню мистера Вуда, зато на алтарь меня никто не уложит.
Риск столкнуться здесь с Ричардом минимален. Блоутонский королевский университет, где он преподает, с самого своего основания соперничает с Национальным университетом имени принца Альберта, где я нашла приют. К тому же темные маги, в силу своей природы, с растениями и животными не очень-то ладят. Нет, собаки при виде них не воют, лошади не встают на дыбы и лютики не вянут, ничего подобного. Темным просто не по душе выращивать розочки или выводить лучшую породу свиней, нет у них к этому ни склонности, ни таланта.
Задумавшись, я и сама не заметила, как съела яичницу подчистую, хотя была уверена, что не голодна. С аппетитом моим вообще творилось что-то странное, я то смотреть на еду не могла, то сметала все подряд. Должно быть, беременность сказывалась. Счастье еще, что утренняя тошнота меня больше не мучила!
Итак, первым делом займусь оранжереей, а потом можно поваляться в комнате с книжкой, пока садовник не вернется. В библиотеку меня не пускали – вдруг попадусь на глаза кому-нибудь? Но мистер Вуд приносил мне любую литературу по первому требованию. Хоть красочные иллюстрированные издания о ботанике, хоть дамские журналы. Даже монографии о темной магии и теории жертвоприношений добыл! Крякнул только, когда услышал просьбу, но расспрашивать не стал. Хотя, по правде говоря, в этих книгах я не поняла ровным счетом ничего.
Как же права была леди Блэкфич! Без хорошего академического образования никуда. Пансион не в счет, там нас учили домоводству и прочим сугубо прикладным умениям. Еще математике и письму, поскольку леди должна безупречно вести учетные книги и обширную переписку с друзьями, со всем остальным нас знакомили лишь поверхностно. Наставницы считали, что забивать девичьи головки историей, географией, магией и прочим не стоит, поэтому ограничивались общими сведениями.
