Стало обидно до слез. И холодно, просто ужасно холодно! Я обхватила себя за плечи.
– Вы ничего не понимаете!
Мистер Лэйн тяжко вздохнул.
– За что мне это? – риторически поинтересовался он у небес. Небеса промолчали, пришлось бедному инспектору возвращаться на землю. – Так, цветочек, не хочу я с тобой препираться. Я жр… есть хочу. Извини.
Я не успела спросить за что. Только ахнула, когда он обхватил меня руками, взвалил на плечо, будто куль с мукой, и понес. Призрак летел в арьергарде.
– Пустите меня! Вы!.. – Я задохнулась, не находя слов для этого… этого!.. – Пустите или я буду кричать!
– Кляп? – предложил Барт услужливо.
– Предатель! – прошипела я и отвернулась.
Путь закончился у старого двухэтажного дома с запущенным двориком.
Мужчина толкнул ногой дверь, которая протяжно скрипнула несмазанными петлями. Плечом закрыл ее за собой и небрежно сгрузил меня в кресло.
– Успокоилась?
Это стало последней каплей. Я взвилась с места и влепила ему пощечину. От души, так, что на пальцы словно плеснули кипятком.
– Не смейте больше прикасаться ко мне своими грязными лапами!
Мистер Лэйн раздраженно поморщился, бросил шляпу на вешалку и стащил пиджак.
– Все сказала? Милая, – судя по интонации, он заменил этим словом непечатное ругательство, – во-первых, руки у меня чистые. Я их мыл полчаса назад и вряд ли успел испачкаться… разве что об тебя.
Я задохнулась от злости. Внутри разрасталось что-то темное, колючее и болезненное. Я уже открыла рот, но… слушать он не стал. Вдруг ловко подцепил меня ногой под коленки и толкнул. Потеряв равновесие, я ахнула и повалилась обратно в кресло.
Он даже не подумал извиняться. Наоборот, навис надо мной и усмехнулся.
– Как видишь, руками я тебя не касался. Учись точным формулировкам.
Я вздернула подбородок – больше чтобы не показать, как он дрожит, – и поправила непристойно задравшийся подол.
– Вы негодяй!
– Да хоть демон во плоти, – хмыкнул он. – Но учти, демоны жрут девиц, а я согласен и на другое мясо. Только побыстрее и много.
Нежный женский голосок откуда-то из-за его спины пропел:
– Милый, ты уже вернулся?
Он что, женат?!
Мистер Лэйн бросил через плечо:
– Мэри, сколько раз повторять, не называй меня так.
– Ох, ну прости, Грегори, – проворковала невидимка, судя по тону ничуть не устыдившись. – Я уже приготовила тебе ванну. С пеной. Будешь?
Игривые нотки, нежный голосок… Не жена – любовница, причем не на шутку встревоженная явлением хозяина и повелителя с какой-то незнакомкой в охапку. Можно подумать, я напрашивалась!
Мужчина фыркнул и подобрал с пола вместительный бумажный пакет, от которого пахло жареным мясом, выпечкой и чем-то еще столь же аппетитным.
– Сначала я хочу есть. Нашей, кхм, гостье ванна нужнее. И, пожалуйста, одолжи ей что-нибудь из своих вещей.
– Ты прав, ей это точно не помешает, – протянула невидимка с насмешкой.
Намек на мое пропылившееся платье и жалкий вид был более чем прозрачен. Сущая ерунда, но почему-то стало обидно.
Я разгладила юбку в тщетной попытке придать ей более-менее приличный вид и спросила звенящим от слез голосом:
– Зачем вы это сделали, мистер Лэйн?
Если порыв броситься на мост, чтобы спасти девицу, еще как-то можно объяснить, то остальному я объяснения не находила.
– Да сколько можно? – Он заглянул в пакет и выразительно вздохнул. – Давай ты сначала в ванную, потом мы поедим и…
– Зачем? – повторила я упрямо и сжала кулаки.
Мне было жизненно важно это знать. Может, он хочет усыпить мое внимание и сдать с рук на руки Ричарду?
– Боги. – Мистер Лэйн выразительно закатил глаза. – Как меня это достало!.. Ладно. Твой призрак сказал, что тебе некуда идти. И я, на свою голову, тебя пожалел. Решил вот приютить как бездомного котенка. Довольна?
Я прикусила губу. Признаюсь, я остро нуждалась в хотя бы короткой передышке. Но…
– Призрак? – В нежном женском голоске послышался нешуточный интерес. Его обладательница выплыла на середину комнаты. – Милый, я почти ревную!
Мистер Лэйн поморщился, а я замерла, неприлично приоткрыв рот. Если эта очаровательная блондинка и была когда-то его любовницей, то ныне никакие предосудительные отношения их не связывали. Просто потому, что сложно завести сколько-нибудь неприличную связь с… призраком.
Она походила на ласковую кошку: насмешливый и загадочный прищур миндалевидных глаз, томно-ленивое выражение красивого лица, плавные движения. Образ куртизанки дополняли слегка растрепанные золотистые кудри и шелковый пеньюар, рискованно распахнувшийся на высокой груди.
– Мэри… – В голосе мистера Лэйна слышались одновременно предостережение и обреченность.
– Ох, ну какой же ты скучный! – надула губы блондинка, скорчила гримаску и обратилась ко мне, далеко не столь игриво: – Я – миссис Симмонс, экономка.
Я спрятала неуместный смешок (на экономку эта дама не походила даже отдаленно) и назвалась в ответ:
– Эмили Грин.
Она смерила меня взглядом от ног в потертых туфлях до растрепанной прически и сморщила носик. Я же в ответ дала понять, что думаю о ее бесстыдно распущенных волосах и фривольном неглиже.
– Вы закончили с любезностями? Я могу наконец поесть? – вмешался в нежный женский обмен взглядами мистер Лэйн. – В общем, так, Эмили. Я на кухню, разогрею ужин. Вымоешься – спускайся.
Мне отчаянно, до пелены перед глазами захотелось смыть с себя этот день, содрать мочалкой дурные мысли и воспоминания, от которых тянуло плакать. Поэтому я кивнула, не сумев выдавить из себя ни слова, поднялась и вслед за недовольной экономкой шагнула к лестнице.
– Эй! – окликнул мистер Лэйн негромко.
– Да? – Я нехотя обернулась, вцепившись в гладкое дерево перил.
Отчего-то мне казалось, что ничего хорошего он не скажет.
И точно, он криво улыбнулся и посоветовал:
– Топиться не вздумай.
В ванную я влетела, кипя от возмущения. Какой же он!..
Миссис Симмонс зависла в дверном проеме.
– В подвале у нас бойлер, – сообщила она таким тоном, будто речь шла по меньшей мере о королевской сокровищнице. – Так что горячую воду можете не экономить. Надеюсь, вы справитесь?..
Многозначительная пауза и поднятая бровь. Если с хозяином она была ласковой кошкой, то незваной гостье эта кошечка охотно нагадит в туфли. Иными словами, обойдусь ли я без няньки? Или речь о горничной? Может, миссис Симмонс подозревает, что до этого знаменательного дня я купалась только в лужах? И все это – одной коротенькой фразой!
