– Нисколько, – вежливо соврала я. – И, конечно, вы можете рассчитывать на мою деликатность.
– Благодарю, – откликнулась она чопорно. – Дорогая, Родерик должен был настоять, чтобы вы вернулись к нам. Если вам нужна крыша над головой…
– Нет-нет! – перебила я поспешно. – Спасибо, леди Блэкфич, но у меня все в полном порядке, уверяю вас.
Она внимательно посмотрела мне в лицо и вдруг чуть улыбнулась.
– Похоже на то. Тогда просто знайте, что в любой момент можете рассчитывать на меня. И это никак не связано с тем, что… вы увидели.
– Вы очень добры, леди. Но… почему?
Улыбка леди Блэкфич стала печальной. Она потрепала меня по руке и вздохнула.
– Нам, женщинам, непросто в этом мире. Я много раз нуждалась в поддержке, и мне ее оказывали. Теперь мой черед.
– Вообще-то, – решилась я, – есть один момент…
Распрощались мы с леди Блэкфич практически лучшими подругами.
Когда я вернулась в оранжерею и увидела на пороге саквояж, на глаза навернулись слезы.
– Уж не обессудь, что вещички твои собрал. Ну вот, сырость разводишь, – проворчал мистер Вуд, неторопливо набивая трубку. – А потом плесень пойдет, и с тлей наново разбирайся.
– С-спасибо, – прошептала я, проглотив ком в горле. – Спасибо вам за все. Вы так многому меня научили!
– Да будет тебе, – добродушно откликнулся он. – Мирт-то тоже заберешь?
– Если можно.
– Отчего же нельзя? – Он чиркнул спичкой. – Он твой, честь по чести. Насчет заказов-то что надумала?
– Я научусь и все сделаю! – клятвенно заверила я. – Только…
– Только с муженьком разберешься, – понимающе кивнул он. Затушил спичку, встал и протянул руку. – Ну, бывай, Эмили!
Я крепко сжала его мозолистую ладонь.
– Спасибо, – и спохватилась: – Скажите, как мне найти Освальда Блэкберри? Можно его позвать?
Не идти же в мужское общежитие! К тому же туда меня, вероятно, не впустят.
Садовник помрачнел и вперил в меня острый взгляд.
– Блэкберри-то тебе на кой?
Тайны в этом не было, поэтому я созналась:
– Он одолжил для меня платье у своей знакомой, Аннабель. Надо вернуть.
– Вернуть, говоришь? – Мистер Вуд нахмурился и пожевал седой ус. – Ты присядь-ка, девочка.
Спорить я не стала. Опустилась на жесткую табуретку и вопросительно взглянула на хмурого садовника.
Он крякнул.
– Ладно, что тянуть. Платье-то можешь себе оставить, все равно ей больше не понадобится.
– Не понадобится, – эхом отозвалась я. – Почему?
Что-то нехорошее у меня предчувствие! Оно не замедлило исполниться.
– Убили ее, девочка! – бухнул мистер Лэйн и отвел глаза.
Как – убили?! Не может быть!
Я с трудом разлепила губы:
– Когда? Кто?!
– Так в ту самую ночь, праздничную. В жертву вроде как принесли. Ты разве ничего не слыхала?
Я оцепенела. Слышала, разумеется! Только мне и в голову не приходило связать клиента мистера Лэйна и очаровательную Аннабель Уилсон.
– Она ждала ребенка, – поняла я и стиснула руки. Понятно, почему Аннабель так настойчиво хотела поговорить с Осси!
– Так говорят, – осторожно согласился мистер Вуд и сунул мне в руки стакан. – Выпей-ка, на тебе лица нет.
Должно быть, там была не вода, хотя вкуса я не ощутила. Всего через несколько минут меня охватило блаженное оцепенение. Я могла двигаться, говорить, что-то делать, но чувства словно замерзли. Все ощущалось как сквозь дымку: и грусть, и страх, и даже боль в затекшей ноге.
Надо бы взять рецепт этого волшебного зелья. Что-то мне подсказывает, что оно мне еще пригодится.
– Кажись, переборщил, – крякнул мистер Вуд. – Вот что, ты посиди, а я пока вызову тебе извозчика. И вещи снесу.
– Спасибо, – сказала я, скорее повинуясь воспитанию, чем испытывая благодарность. Слишком заледенело все внутри. Что-то же я еще хотела спросить… Вспомнила! – Мистер Вуд, а откуда взялось то странное дерево? Кажется, оно со мной разговаривает. Точнее, пытается.
Не хватало только отвечать дереву!
– А, то! – Садовник ухмыльнулся в густые усы. – Это мы с ректором поспорили. Вот я и решил, что ему не мешает чуток охолонуть.
То есть дерево – это ректор?! Что же, весьма наглядная демонстрация, кто в доме… в университете хозяин.
Садовник преспокойно посасывал трубку. Только глаза его отчего-то сделались темно-зелеными, недобрыми. Ногти на пальцах почернели и удлинились. Злобно зашипел с подоконника кот. Ужас пробился даже сквозь наведенное равнодушие.
– Кто вы, мистер Вуд? – прошептала я онемевшими губами.
– Ты еще не поняла, девочка? – Он вынул трубку изо рта и широко улыбнулся, блеснув нечеловечески острыми клыками. – Я – хранитель всего этого. Дух университета.
«Дух, а с леди Блэкфич целовался!» – мелькнула неуместная мысль, и в глазах потемнело.
– Что ты с ней сделал? – Злой голос мистера Лэйна ввинтился в уши.
– Мальчишка, ты коней-то попридержи, – беззлобно посоветовал ему садовник. – Годы мои уже не те, чтоб на меня орали, знаешь ли.
Глубокий вздох. Затем мистер Лэйн отчеканил тоном ниже:
– Что с ней?
– Какой молодой, горячий…
Теперь мистер Вуд откровенно насмехался.
От звуков непонятной возни меня словно иглой пронзило. Мистер Лэйн! Садовник же сейчас превратит его в дерево! Страх подействовал не хуже нюхательных солей.
С криком: «Не надо!» – я вскочила… то есть попыталась вскочить. Меня повело, знакомая алая надпись с заветами богов расплылась перед глазами.
В спальне было людно. Дорогой начальник стоял над душой и сверлил меня взглядом. Мистер Вуд сидел в кресле у окна и крутил в руках незажженную трубку. У стеночки рука об руку зависли Мэри и Барт с одинаково скорбными лицами. Такое впечатление, что они собрались у смертного одра!
Для умирающей я чувствовала себя неплохо, разве что в боку немного кололо, и еще эта противная слабость.
– Фух, живая, – смахнул пот со лба Барт.
«А жаль!» – отразилось на лице Мэри. Темная ленточка словно перечеркивала ее шею.
– Лежи, несчастье! – Мистер Лэйн легонько толкнул меня обратно на подушки.
– Как я здесь оказалась?
Садовник пригладил усы.
– Я привез.
– Что последнее ты помнишь? – осведомился мистер Лэйн, по-свойски усевшись прямо на постель.
– Оранжерею, – ответила я неуверенно, потому что в памяти разом всплыло слишком много невероятного. – И пересядьте, пожалуйста!
