– Пусть Регина задержится ненадолго, полковник, – негромко сказал Сташек. – Я с ней еще не закончил.
– Конечно, – легко согласился Березин. – Регина, потом сразу ко мне!
И они все ушли. Последней мелькнула Сара, бросив на меня встревоженный взгляд. Дверь лаборатории закрылась плавно и совершенно бесшумно, но у меня в ушах стоял грохот, как если бы захлопнулась тяжелая дверь склепа, навсегда отрезав меня от всего мира.
– Регина, подойди, пожалуйста, – попросил Сташек очень вежливо.
Я стояла к нему спиной, и это дало мне возможность привести в порядок свою мимику.
– Что еще? – спросила я, оборачиваясь. Прозвучало не слишком мило, но спокойно.
Он прищурил глаза, раздумывая.
– Я понимаю, ты очень устала…
Создалось впечатление, что он тщательно подбирает слова.
– Покороче, – опять не очень мило потребовала я.
– Хорошо, – медленно кивнул Сташек. – В мои обязанности входит медицинский контроль за вашей группой. Катрина и Перси в полном порядке, у Сары изранены ладони, но это следствие спонтанного проявления ее новых способностей и исчезнет само собой максимум через полчаса, но вот ты… – Он поискал подходящее слово. – Ты была в бою.
Я ничем не выразила охвативших меня эмоций. По крайней мере, мне хотелось так думать.
– В бою? – переспросила я нейтральным голосом.
– В бою, – подтвердил он. – И получила травму. Левого плеча, если быть точным.
Я ощутила резкую потребность прислониться к стене в поисках поддержки, но вместо этого упрямо сжала челюсти.
– Регина? – полувопросительно позвал Сташек.
Я выдохнула.
– Разве я дотрагивалась до своего плеча? Болезненно морщилась? Хныкала? Осторожничала с левой рукой? – негромко спросила я.
– Нет, ты прекрасно себя контролируешь, – ответил Сташек и слегка нахмурился, не понимая, к чему эти вопросы. Или понимая?
– У меня что, синяк виден из-под футболки?
– Пока нет.
– Никто не заметил, что у меня повреждено плечо, – продолжала я. – Никто в течение трех часов. Никто, кто был так близко. А ты стоишь от меня в двух с половиной метрах и через пять минут делаешь такие выводы.
– Я увидел это сразу, как ты вошла, – помолчав, признался Сташек.
– Ага, – пробормотала я и подтянула к себе стул на колесиках. Правой рукой, конечно. – Ага, – потянула время. – Ты не врач, – наконец заявила ему.
– Как это? – встрепенулся он.
Я поморщилась: сколько раз давала себе слово быть точной в формулировках.
– Ты целитель, – высказала то, что хотела.
Он скрестил руки на груди, медля с ответом. Я понимала его колебания: целителей было мало, и они особо не афишировали свои способности, потому что наше общество относилось к ним весьма потребительски. Стоило объявиться целителю, как все буквально садились ему на шею, беспрестанно подсовывая все свои проблемы и болячки. Никто не хотел менять что-либо в своем образе жизни или работать над собой, все жаждали немедленного и полного разрешения проблем. А отказать страждущему человечеству даже в малости считалось недостойным звания целителя. Вот и получалось, что работали они сутки напролет на износ. Конечно, я все понимала. Вот, например, у вас внезапно жутко разболелся зуб, что бы вы предпочли? Промучиться остаток ночи, кушая таблетки, встать с утра пораньше, разыскать нужный телефон, записаться к дантисту на прием, опоздать на работу (или вообще ее пропустить), простоять в пробках, добираясь до нужного места, исходить потом в зубоврачебном кресле (неизвестно сколько времени), заплатить деньги (неизвестно сколько), потом еще отходить от всего этого (если вам повезло и все закончилось в один прием) и так далее? Или тут же звякнуть знакомому целителю и попросить: «Слушай, помоги, а?» И уже через десять минут спокойно спать, от облегчения даже забыв перезвонить и поблагодарить. Так что обычно выберут, как вы думаете? А сколько разных ситуаций? А если учесть, что целители снимают не только физическую боль, но и душевную? Получается, что их работа никогда не прекращается. Есть случаи, когда необходима именно помощь целителя, и она идет на благо. Это несомненно. Но есть и случаи, когда люди просто пользуются целителем, чтобы облегчить себе жизнь на какое-то время, а самим ничего не делать, а потом снова бегут за помощью. Снова и снова. Вместо того чтобы самим в себе и своей жизни что-нибудь поменять, послушав совета. Тут бы целителю взять и отказать просителю, но у нас это невозможно, особенно если ты на официальном посту – сразу такая волна возмущения прокатится, такая травля начнется! Прикиньте, в соседнем департаменте до чего додумались: обязать всех способных к целительству людей получить медицинское образование и поступить на службу. Неудивительно, что за последние три года у них ни одного целителя не прибавилось. Не все хотят быть врачами. Многие целители и исцелять-то не очень хотят. Одно дело – помогать из сочувствия, по вдохновению, и совсем другое – когда из тебя это вытрясают. Да еще непрерывно. Не все готовы на такое самопожертвование.
Так что я Сташека не торопила.
– Да, – наконец сказал он. – Поэтому я тебя и задержал. Я хочу помочь.
– Сара, – задумчиво протянула я, – ее руки… новые способности… Ты так легко это определил? В смысле она же сказала, что порезалась о стекло, когда вылезала в окно? Разве нет?
– Не я, прибор показал, – сдержанно ответил Сташек.
У меня язык прилип к гортани. И слава богу, иначе б я забормотала: «А я? А меня тоже?.. А что со мной?» Ну или что-то в этом роде.
– Регина, я могу помочь, – напомнил Сташек.
Я сглотнула, и мне полегчало. Так, надо взять себя в руки и задать правильные вопросы, а не нести всякий панический бред.
– Ты сказал – в бою, – просипела я. – Что за слово такое странное? Почему? Не было никакого боя.
– Был, – сказал Сташек. – Я это вижу. Повреждения не только физические, но и энергетические. Ты дралась с вампиром.
– Чудесно! – скрежетнула я зубами. – Что еще?
– Это все, – ответил Сташек.
– Хочешь, чтобы я призналась, что билась с вампиром? – разозлилась я.
– Можешь не признаваться, – пожал плечами Сташек.
– Что-то ты слишком много видишь, – подозрительно прищурилась я. – Березин знает об этих твоих способностях?
Сташек вздохнул и присел на краешек стола. Помедлил. Никто не хочет быть заложником своего дара. Я его очень хорошо понимала.
– Нет, – ответил он. – И то, что я целитель, в моем личном деле не указано.
Он посмотрел мне в глаза. Ха. Типа откровенность за откровенность.
– Ладно, – сказала я. – Но ты ведь понимаешь, что если я выжила в схватке с вампиром, то и исцелиться смогу сама? Мне уже гораздо легче.
