Искре казалось, что у Тео на нее какие-то планы. Возможно, опасные планы.
Комната госпожи Эссен располагалась на втором этаже, рядом с покоями супруга. Дорогая светлая мебель, пушистый ковер, огромное сверкающее зеркало и множество каких-то прелестных и бесполезных вещиц – должно быть, когда-то здесь жила женщина, которая любила красивую обстановку, которой нравилось украшать свой мир.
Первая жена Тео конечно же. Кто это еще может быть? Спальня сразу же разонравилась Искре. Она прошла к окну и опустилась в маленькое и невероятно удобное кресло. Отсюда был виден зеленый сад, вон и садовник возится у клумбы, ухаживая за белоснежными лилиями. Вот бы срезать их все, чтобы ничто не напоминало о сестре! Искра прищурилась, окинула комнату оценивающим взглядом. Выбросить отсюда все эти вазочки и статуэточки, и вон ту картину с какими-то пасторальными идиотами тоже отправить в печку, там ей самое место! Пусть лучше ничего не будет, чем все эти вещи, которые остались тут явно после первой жены Тео.
В дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, в комнату вошел Тео. «Должно быть, по старой привычке», – подумала Искра, но тут же устыдилась своих мыслей. Вообще не было причин для гнева или обиды.
– Уже устроилась? – поинтересовался Тео, устало опустившись в кресло, стоявшее напротив. Искра кивнула и сказала как можно спокойнее:
– Да, устроилась. Комната прекрасная. А кто жил здесь раньше?
– Никто, – ответил Тео. – Это гостевая спальня, ее обставляла моя покойная мать.
Значит, просто гостевая. В которую Тео Эссен поселил свою жену. Искре захотелось удариться обо что-нибудь головой, да посильнее, чтобы выбить из себя всю дурь.
Спасая ее от дракона, он всего лишь выполнял свой долг, делал то, чему его учили, то, чем была его жизнь. Не потому, что Искра была ему как-то дорога или важна, вовсе нет. Теперь, когда волнение улеглось, они снова стали самими собой. Не людьми, которые способны полюбить друг друга, вовсе нет. Просто теми, кто вступил в вынужденный брак и теперь пытается понять, что вообще с этим делать.
Обида хлестнула Искру по щекам, обожгла глаза.
– Понятно, – кивнула она. – Я хотела спросить, как должна себя вести в новых обстоятельствах.
Тео вопросительно поднял левую бровь, он и в самом деле был удивлен.
– В каких именно? – поинтересовался он, и в его голосе Искра услышала хорошо спрятанное раздражение. Оно только начало зарождаться, но могло в любую минуту вспыхнуть и испепелить.
– Мы поженились, – ответила Искра, стараясь говорить спокойно и миролюбиво. – Но живем в разных комнатах, и это не самое супружеское поведение. Значит, наш брак в определенном смысле фиктивный. Он существует для виду. Я помню, что ты говорил о возвращении в столицу, что на эту должность тебя примут только женатым. Возможно, скоро у тебя… – Искра сделала паузу, собираясь с силами. – У тебя появится любовница или подруга. Вот я и спрашиваю, как мне себя вести. Какой я должна быть, чтобы мы и дальше жили мирно и дружно?
Тео откинулся на спинку кресла и рассмеялся. Искра удивленно посмотрела на него. Он еще и смеется над ней?
– Что мне в тебе нравится, дорогая женушка, так это твое невероятное благоразумие, – произнес Тео, отсмеявшись. – И то, что ты знаешь себе цену и держишься соответственно.
Искра хотела было ответить что-нибудь особенно язвительное, но потом все же решила промолчать.
– Начну с конца, – продолжал Тео. – Я не собираюсь заводить ни любовницу, ни содержанку. У меня на одну тебя сил и нервов уже не хватает, кто-то еще просто сведет меня с ума. А безумный бокор это зрелище не для слабонервных. Тебе не понравится.
– Будь уверен, это взаимно, – перебила Искра. Все-таки не вытерпела. Тео понимающе кивнул.
– Я брал тебя в жены не за тем, чтобы тебе изменять, – сказал он, порывистым движением дотронулся до лица и опустил руку. – Ты моя жена, Ивис, я буду тебе верен. Я ответил на эту часть твоего монолога?
Искра кивнула. К лицу прилила краска. Она сидела, сцепив руки в замок на колене, и не в силах была поднять глаза на Тео. Просто чувствовала, как он смотрит на нее – мягко, насмешливо и тепло.
– Что касается первой части… – Тео вздохнул. Искра ощущала его взгляд, словно огненный отпечаток. – С тобой поступили несправедливо. Отец отдал тебя в мой дом, как вещь. Как рабыню. Потом тебя похитил дракон. Ты никогда не решала свою судьбу – за тебя это делали другие.
Он сделал паузу и добавил:
– Если ты захочешь прийти ко мне, то придешь сама. Не потому, что так велят правила и обычаи. А потому, что ты сама так решила. Так будет правильно. Так будет… – Он замялся, подбирая слово. – Лучше. Честнее по отношению к тебе.
Искра кивнула и наконец-то набралась смелости взглянуть Тео в лицо. Спокоен, но это лишь то, что лежит на поверхности. Под этим спокойствием – буря.
Она встала с кресла, сделала несколько шагов по комнате и остановилась. Обернулась. Тео тоже поднялся – теперь он стоял совсем рядом и смотрел на Искру так, словно пытался увидеть ее душу. Потом Тео усмехнулся, приблизился и осторожно, но крепко взяв Искру за волосы на затылке, резким движением запрокинул ее голову к потолку. Искра взвизгнула от неожиданности, вцепилась в его плечи, чтобы не упасть.
«Дрянь, – только и смогла подумать она. – Ну почему он не может по-хорошему!»
– Другие дамы предпочитают, чтобы их брали вот так и волокли в койку, – услышала она, и хватка ослабла. Искра ойкнула, помотала головой. Тео обнял ее и сказал: – Но теперь выбираешь ты. Только ты.
В следующую минуту он уже целовал ее – настолько осторожно, почти трепетно, что Искре показалось, будто она отрывается от земли. Вот теперь это было как раз таким, как она и представляла, мечтая о любви, свадьбе, семейной жизни. Вот теперь это было…
Искра закрыла глаза и ответила на поцелуй. Все исчезло, больше не было ни дома, ни сада – только два человека и тот огонек, который постепенно разгорался между ними.
Только потом, когда пламя куснуло пальцы, Искра поняла, что оно настоящее.
Принц Конрад встретил Тео возле здания департамента инквизиции. Его высочество сидел на скамейке, беспечно ел круассан из бумажного пакета с темно-красным гербом пекарни и был похож на журналиста или писателя, а не на принца. За время их разлуки Конрад прибавил в весе и отпустил бородку. Пожав ему руку, Тео так и сказал:
– А ты потолстел.
Конрад хохотнул:
– Да, аппетит у меня хороший, во всех смыслах. Как ты, дружище?
Тео сел на скамейку, принц протянул ему пакет с круассанами – на дне было еще три штуки. Чуть поодаль стоял потертый хлыщ, почитывал газету, изредка бросал слишком уж острые и внимательные взгляды по сторонам, хотя старательно делал вид, что его интересуют исключительно барышни, которые покупали стаканчики с разноцветным мороженым на другой стороне улицы.
