– Где же твоя гостья?
– Я велел ей спуститься в семь, – сказал Тео и добавил: – Она сегодня получила письмо от родных и очень расстроена.
Эжен поднял левую бровь, не задавая вопросов, он мягко предлагал Тео рассказать все до конца.
– Семья окончательно от нее отреклась, – ответил Тео. – Она ведьма. Незаконная дочь, ну да ты и сам все это знаешь. Мачеха ее ненавидит. Как-то так, Эжен.
Эжен понимающе качнул головой.
– Вспомни свою работу, – посоветовал он. – Ты всегда помогал тем, кто нуждался в твоей помощи, защищал несчастных и протягивал руку тому, кто попал в беду. А твоя гостья сейчас в беде, и ей никто не поможет, кроме тебя. Будь собой, Тео, будь тем, кем ты был всегда. Это будет правильным.
Тео кивнул. Служанка внесла еще одно блюдо с черным рассыпчатым рисом и скрылась на кухне. Снаружи донесся стук колес – подъехал экипаж полицмейстера. Ульрих никогда не опаздывал на ужин.
– Иногда я думаю, что мне не стоит куда-то уезжать, – признался Тео. – Что лучше остаться здесь и не искать новых приключений.
Эжен улыбнулся.
– Меня это радует, – искренне сказал он. – Я не хотел бы потерять такого друга, как ты.
Ивис и полицмейстер вошли в столовую одновременно, и Ульрих, увидев ее, даже споткнулся, за что-то зацепившись каблуком. Девушка действительно была хороша, невероятно хороша. Тео, который сейчас смотрел на нее так, словно увидел впервые, не мог не признать ее очарования. Рыжие волосы были подобраны в высокую прическу, которая больше подходила для замужней дамы, чем для юной леди, жемчужно-серое платье скромного покроя нежно и мягко облегало девичью фигуру, и Тео неожиданно для себя самого решил, что сегодня он снимет это платье, захочет этого Ивис или нет.
– Друзья, позвольте вам представить Ивис Бувье, мою гостью и ассистенку, – сдержанно произнес он. – Ивис, это отец Эжен, настоятель храма святой Катрины и Ульрих Леклер, полицмейстер.
Ивис улыбнулась, и в столовой на миг стало будто светлее. «Дьявольщина, – с какой-то растерянностью подумал Тео, – уж не влюбляюсь ли я снова?»
После своего скандального развода он решил больше никогда не попадаться в любовные сети. Куртизанки, которые получали установленную плату за свою любовь, казались ему намного честнее законной жены, которую он однажды обнаружил в объятиях своего коллеги. И ладно бы это был только Ив Сен-Джон, который имел все, что шевелится! Жанна одарила своей любовью чуть ли не всех столичных инквизиторов первого ранга. Ну что поделать, нравились ей статные мужчины в форме.
После развода его жизнь окончательно покатилась кувырком под горку. Рогоносец по определению жалок и слаб, даже если до этого уничтожал злонамеренное колдовство лучше всех остальных. И ничего уже не доказать и не оправдаться…
В висках заломило от злости. Дьявол с ним, с прошлым, но как же иногда больно о нем вспоминать! Откинувшись на спинку стула, Тео указал Ивис на свободное место рядом с собой и взял хрустальный бокал за ножку. Слуга бесшумно наполнил его вином, и Тео произнес:
– Что ж, друзья, давайте ужинать!
Ни Эжена, ни Ульриха не надо было приглашать дважды.
Гости разъехались поздно вечером. Когда экипаж Эжена скрылся в тумане, Ивис, стоявшая рядом с Тео, негромко сказала:
– В моей семье всегда так провожали гостей. Мы тоже выходили к воротам и смотрели, как разъезжаются экипажи. Я стояла чуть в стороне – впрочем, сейчас это уже не имеет значения.
Тео вспомнилось, как Ульрих смотрел на девушку во время ужина, – если дело пойдет дальше такими же темпами, то полицмейстер скоро приедет свататься. Ульрих не был щепетилен в вопросах отношений и семейного древа. Подумаешь, ведьма и дочь рабыни. Мы и сами не баре, а красивую, воспитанную и порядочную девушку еще попробуй найди.
Будет изумительное украшение и дома и супруга.
Тео представил, как Ивис и Лили стоят у ворот, провожая гостей, и на Лили смотрят, словно на дивный цветок, и ловят каждый ее взгляд и улыбку, и целуют ей руку. А Ивис – ну что Ивис? Постоянное напоминание того, что ее папенька в свое время был очень неразборчив в связях.
Должно быть, его взгляд изменился, потому что Ивис посмотрела на Тео и по ее лицу скользнула тень.
– Вам сегодня потребуется моя помощь? – спросила Ивис.
Тео неопределенно пожал плечами. Лягушки на болоте, которые до этого молчали, внезапно заголосили так, словно кто-то огромный шел среди деревьев, мешая им спать.
– Пожалуй, нет, – ответил Тео. – Сети от болотника уже установлены.
Ивис удивленно подняла левую бровь.
– Болотника? – переспросила она. – Кто это?
– Люди тонут в этих болотах испокон веков, – сказал Тео. – Тут их тысячи, я уверен. От первобытных дикарей в тростниковых юбочках до пекаря Анри, который утонул на Пасху. И вот из всех этих мертвецов и складываются болотники. В такие ночи, как эта, когда от луны остается только ниточка, они выбираются из трясины и идут к человеческим домам. Смотрят в окна, тоскуют по живому теплу… Но не дай бог поддаться на их стоны и открыть окно!
Ивис смотрела на него с ужасом ребенка, который слушает страшную сказку и верит в нее всем сердцем. И вроде бы рядом родные, которым можно доверять, но что будет, когда они уйдут, а ночник погаснет? Вдруг сказка оживет?
– Вы все это выдумали, – уверенно сказала Ивис, но не разжала руки – когда Тео заговорил о болотниках, она, возможно, не сознавая этого, вцепилась в его запястье и тонкие девичьи пальцы были обжигающими, готовыми вспыхнуть. – Вам просто нравится меня пугать, вот и все.
– Обернитесь, – предложил Тео.
Ивис послушно обернулась в сторону сада – там, склонив голову, под кипарисами стоял болотник. Он не двигался, просто смотрел на дом и сад, с безжизненно опущенных рук, состоявших из множества перекрученных канатов мышц, стекала вода. Тьма на месте лица была непроницаемо густой, и от всей фигуры болотника веяло не страхом или угрозой, а каким-то запредельным, невыносимым одиночеством.
Тео думал, что Ивис закричит. Но девушка побледнела и начала медленно заваливаться на дорожку, лишившись чувств. Тео успел подхватить ее на руки – Ивис оказалась неожиданно легкой. От ее шеи и волос едва заметно веяло простенькими духами с ландышем, дыхание Ивис было легким, едва уловимым.
– Я же сказал, что поставил сетки, – устало вздохнул Тео. – Он не пройдет.
В гостевой комнате было темно и тихо. Тео осторожно опустил Ивис на кровать и хлопнул в ладоши – тотчас же зажглась лампа, расплескав по бледному девичьему лицу золотые пятна света. Тео закрыл окно, попутно выглянув в сад, – болотник стоял на прежнем месте.
Ничего. Прокричат петухи, с востока на болота станет наползать рассвет, и болотник снова погрузится в трясину. Будет там спать и смотреть сны о живых.
Искра дышала тихо-тихо. Тео хватило одного легкого движения, чтобы развязать тонкий шелковый поясок. У Ивис не было служанок, платье расстегивалось спереди, и мелкие жемчужные пуговки так и выскакивали из прорезей. Когда Тео аккуратно спустил фонарики рукавов с веснушчатых плеч, девушка открыла глаза и с ходу залепила ему пощечину – крепкую такую пощечину, по всему дому отдалось.
