Хьелльрунн взяла узелок и вытащила оттуда яблоко.
– Спасибо. Здесь и хлеб есть?
Спригган кивнул.
– Могу дать тебе и глоток рома, если не скажешь госпоже Камаловой.
Пока Хьелльрунн ела, тишину нарушал лишь приглушённый звук разбивающихся о нос корабля волн. Под звёздным небом движущееся судно поскрипывало и стонало, паруса хлопали от ветра на мачтах. Однако в присутствии спригганов Хьелльрунн чувствовала себя спокойно.
– Что собираешься делать? – полюбопытствовала Сандра.
– Что вы имеете в виду?
– Чем планируешь заняться через несколько недель? Однажды ведь мы сойдём на сушу.
Хьелльрунн не могла поверить в происходящее. Сама верховная жрица Фрейны, представительница запрещённой религии, женщина, раза в четыре старше её, спрашивала её о будущем, разговаривала, как со взрослой, имеющей план.
– Не знаю. Моя семья… Нам, кажется, суждено быть порознь. Я никогда не смогу отыскать их в одиночку. – Признание далось нелегко, но она должна была произнести это вслух.
– Тяжело находиться вдали от любимых, – согласилась Сандра, и Хьелльрунн поняла, что слова предназначались скорее Тифу, а не только ей.
– Я собираюсь отправиться на Ямал вместе с Кими и Марозволк, – пояснил Тиф. – Мы хотим предстать перед королём Ямала, рассказать, что случилось, и попробовать сплотить племена для грядущей войны.
– Ты не можешь знать, что они согласятся на мятеж! – отрезала Сандра.
– Надеюсь, Стейнеру удастся поднять такую шумиху, что Императору будет некогда отправлять войска на Ямал. – Тиф снова затянулся. – Но если всё же соберётся…
– Да ещё и Тайга решила присоединиться к нему! – гневно воскликнула Сандра. – Все так и лезут на рожон, торопятся погибнуть! Зачем вообще мы бежали с острова? – Пожилая жрица закатила глаза, демонстрируя несвойственную ей горячность, и Хьелльрунн чуть не рассмеялась, хотя в общем была согласна с ней.
– Да, Тайга с нами, – согласился Тиф, выдохнул ещё один клуб дыма и кашлянул. – Дело в том…
– Дело в том, – раздражённо перебила его Сандра, – что я уже слишком стара, чтобы разгуливать по всему континенту. Я сойду в Шанисронде вместе с госпожой Камаловой и детьми. И была бы крайне польщена, если бы ты согласилась стать моей ученицей.
Хьелльрунн чуть не подавилась яблоком и недоверчиво уставилась на пожилую женщину.
– Ученицей?
– Я старею, и наша религия почти вымерла. Мне нужен кто-то, кто передаст традиции и знания следующему поколению.
– Но я почти ничего не знаю о богинях…
– Как и все, кто живёт в провинциях и Обожжённых республиках. Между прочим, в Вираге раньше был храм, посвящённый моей покровительнице. Теперь окна там заколочены, а двери заперты.
– В Нордвласте запрещены древние верования, – добавила Хьелльрунн.
– Однако тебя это не остановило. – Сандра прищурилась с улыбкой восхищения на тонких губах.
– Нет, – призналась девушка. – Я всегда любила старые предания.
Сандра неодобрительно щелкнула языком и покачала головой.
– Это не просто предания!
– Вот так дела! Ты уже её огорчила! – Тиф язвительно рассмеялся. – Ты станешь прекрасной послушницей, Хьелль.
– А как же моя семья?
– Я буду их искать, – пообещал спригган, указывая в сторону берега. – Не так уж много людей стремятся в Хлыстбург с целью убить Императора. Надеюсь, мы с твоим братом пересечёмся до того, и я обязательно верну его обратно.
Хьелльрунн улыбнулась.
– Вот и хорошо, милая. Продолжай улыбаться. В мире слишком много боли, и каждая улыбка – это бунт против горестей.
Сандра недоверчиво фыркнула.
– И это говорит самый сварливый человек на свете?
– На это я промолчу. Не хочется быть сварливым и лицемерным в одно и то же время. – С гордостью отозвался Тиф на ухмылку сестры.
– Стать послушницей Фрейны, – медленно произнесла Хьелльрунн, будто пробуя слова на вкус. – Сандра кивнула. – Будем жить в Шанисронде и ждать, когда вернётся моя семья?
– Так и будет.
Тиф помог верховной жрице подняться на ноги, и она удалилась отдыхать, мгновенно исчезнув в темноте кромешной ночи. Хьелль долго глядела вслед будущей наставнице.
– Спасибо, – поблагодарил спригган, когда сестра ушла. – Я рад, что за ней будет кому присмотреть.
– Ты ведь тоже помогал брату на острове?
– Ага, – улыбнулся Тиф. – Хотя, Фрёйа свидетель, зачастую он был настоящей занозой в заднице.
– Мне начинает казаться, что мы все такие. – Хьелльрунн подумала о госпоже Камаловой и вечно таскавшейся за ней Трине.
– Может, так и есть. Но за некоторых стоит бороться.
12. Кими
С тех пор как «Надежда Дозорного» покинула Вираг, судно ни разу не замедлило хода. Госпожа Камалова и несколько детей поочерёдно вызывали попутный ветер. Кими, сидя на бочке верхом на средней палубе, наблюдала, как послушники учились у пожилой женщины управлять воздухом, чтобы тот служил их воле. Белые паруса раздувались у неё над головой.
– Тебя это беспокоит? – полюбопытствовал Максим.
– Ты о чём? – удивилась Кими.
Мальчик был таким тихим, что Кими частенько не замечала его присутствия.
– Колдовские способности. Они тебя беспокоят?
– Пожалуй, да. Я не доверяю магии. С её помощью Горекрыл создал «Огненную пытку».
– Прародитель всех драконов… – Максим замолчал, прикусив губу, и глянул на Кими краем глаза.
– Десятилетиями драконы жили свободно и питались чем угодно и кем угодно.
– Как хорошо, что меня тогда ещё не было в живых, – заметил мальчик.
– А разве сейчас лучше? – удивилась Кими. – Империя заставляет людей исчезать так же, как раньше делали драконы. Император ничем не лучше Горекрыла.
– Никогда об этом не думал, – признался юный послушник и задумчиво уставился в сторону моря.
– Кажется, это тебя что-то беспокоит… Что же?
– Зачем ты попросила Сребротумана освободить драконов после нашего отплытия?
– А ты представляешь себя прикованным цепями в недрах Владибогдана? – Кими нахмурилась. – И голодную смерть в кромешной темноте. – Принцесса покачала головой. – Их страдания были бы на моей совести, и я не могла этого допустить. Пусть лучше летят и вернутся на континент. Пусть сражаются за жизнь, чем умрут, не имея такого шанса.
– Похоже, они уже начали сражаться, – ответил Максим.
Кими поднялась на ноги и посмотрела на море по левому борту, потом по правому. С одной стороны среди далёкой белёсой дымки виднелось побережье, в то время как с другой стороны до самого горизонта простирался тёмно-синий океан.
