Закрыв глаза, Император глубоко, восторженно вдохнул и покачнулся, дрожа от удовольствия. На мгновение его ментальная защита ослабла, и Сребротуман, пользуясь слабостью, проник в его разум. Экзарх ощутил дикую ярость и головокружительное опьянение, которое подарила выпитая одним глотком жизнь, продлевающая молодость.
– Он не крал деньги, – спокойно заявил тиран и одарил присутствующих тёплой улыбкой, которая резко контрастировала с ужасом произошедшего. – Просто заплатил крестьянам, чтобы те восстали против меня. А остальное потратил на шлюх и вино. – Император взобрался по ступенькам на трон, поднял кубок и залпом осушил его.
Под перешёптывание придворных гвардеец вытащил труп состарившегося в мгновение ока юноши из зала.
– Ваше величество, – обратилась Посланница де Вриз, шагнув вперёд из полукруга. Она низко поклонилась и широко улыбнулась. – Я доставила ко двору двоих Зорких с Владибогдана. Знаю, вы ожидали их. – Взгляд Императора остановился на Сребротумане, но потом он вздохнул, мысленно переносясь в другое место, и глаза его остекленели. – Ваше величество? – повторила де Вриз, на этот раз без улыбки.
– Не сегодня, – отрезал правитель страны, будто судьба единственной академии не имела значения. – Мне кажется, на сегодня трагедий достаточно, де Вриз. Ещё нужно написать боярину Соколову и сообщить, какой бесполезной собакой оказался его сын, а также спросить, как Вендская провинция намерена искупить нанесённую мне обиду.
– Как пожелаете, ваше величество. – Посланница поклонилась и отошла от Императора с бесстрастным выражением лица и опущенными глазами.
Сребротуман почувствовал её ярость и разочарование. Как только тиран скрылся в дверях, придворные засуетились, чтобы скорее покинуть зал. Напряжение заметно спало. Каждый командир, Зоркий, боярин и Посланник был рад уйти.
Стрейг ждал в приёмной, от него волнами исходили ужас и отвращение.
Наблюдал за происходящим, я полагаю?
Молодой солдат кивнул и жестом пригласил следовать за ним к боковой двери. Сребротуман показал путь из дворца. Как только они оказались в саду, Стрейг немедленно стянул с головы шлем. Лицо юноши было бледнее полотна, по лбу стекал пот, а глаза нервно метались из стороны в сторону.
– Что это за кинжал?
Пепельный клинок. Забирает жизнь у человека и дарует владельцу.
– Значит, так он поступает с собственным народом? – В глазах молодого солдата полыхала ярость, которой Сребротуман раньше в нём не замечал. Возможно, предложить ему наблюдать с галереи было ошибкой.
Говори тише. Мы на территории дворца. Гвардейцы Семёновского полка за подобные слова без промедлений лишат тебя головы.
– Что теперь делать? – спросил Стрейг, направляясь к охраняемому проходу во внутренней стене.
Найдём ночлег и отдохнём. Завтра предстоит долгий день.
– Сын боярина… – юноша покачал головой. – Думаете, в Венде могло вспыхнуть восстание? У них и ножей-то не водится, не говоря уже о мечах.
Мальчик невиновен. Его ограбили в Воронинской области, как он и сказал.
– Но Император уверял, что умеет читать мысли…
Это, несомненно, так. Однако он солгал. Я тоже читал мысли паренька и знаю, что тот говорил правду.
– Тогда почему… – прошептал Стрейг, наклонившись ближе. – Зачем убивать боярского сына?
Потому что Императору это было выгодно. Он обманывает не только ради забавы, но и чтобы манипулировать. Представь масштабы страха, который теперь распространится по континенту. Каждый боярин сделает всё возможное, чтобы доказать верность. Они сами подавят все беспорядки.
– А как же вы? – спросил Стрейг, проходя сквозь тёмный тоннель в стене. – Как вы справитесь, если Император сможет запросто проникнуть в ваш разум?
В моё сознание не так уж легко проникнуть.
– Но Посланница де Вриз и отец Орлов…
Мне лишь нужно, чтобы Император приблизился. Так же, как к Димитрию.
– Значит, вы хотите умереть.
Только если моя смерть подарит мне желаемое.
26. Стейнер
Кристофин давно уже посапывала в объятиях Стейнера, хотя сам он никак не мог заснуть. Да какой тут сон, когда под одной крышей с ними ночевал Зоркий? Долгие часы юноша ворочался в постели, пока скука не пересилила усталость. И тогда он аккуратно выбрался из кровати, стараясь не разбудить возлюбленную, бесшумно оделся и спустился в таверну. Солнце ещё не взошло, но, невзирая на поздний час, нашёлся ещё один человек, который не спал. Темноволосая женщина с двумя длинными косами тихо напевала, убирая со столов тарелки и чашки.
– Утро доброе, – поздоровался Стейнер на сольском.
– Может, перейдём на северный язык? – предложила трактирщица. Уголок её рта приподнялся, возле глаз появились морщинки.
– Откуда вам знать, что я на нём говорю? – удивился уроженец Нордвласта, однако на родной язык перешёл.
– Муж сказал. Он не понимает языка, но на слух узнаёт.
– Откуда вы родом?
– Из Ваннеронда. Но я уже лет двадцать там не живу. К слову, местные до сих пор не доверяют мне. И всё потому, что я не исконная жительница Сольминдра. – Она закатила глаза. – Чем тебя угостить?
– Воды, если можно.
Хозяйка налила прозрачную жидкость из кувшина и поставила на стойку.
– Присаживайся.
– Что это за город? – поинтересовался Стейнер, утолив жажду.
– Ты что, не знаешь, где находишься?
– Мы давно странствуем без карты.
– Восточные лисы, – ответила женщина. – Прежнее длинное название сократилось до нынешней версии.
– У вас здесь водится много лис?
– Нет, но у местных частенько волосы рыжие. О них ходят чудны́е легенды.
– Не думаю, что Зоркого привели сюда мифы о лисах, – заметил Стейнер.
– Нет, – согласилась трактирщица. – Но я рада, что не придётся о нём беспокоиться – экзарх Зима ушёл за полчаса до твоего появления. Ранние же вы пташки, однако.
– Меня зовут Стейнер, – представился юноша и тут же пожалел, что не придумал иное имя. Хотя, сам не зная почему, он доверял этой женщине. – Я из Нордвласта.
– И тебя разыскивает Империя, – прошептала хозяйка без всякого осуждения, но с состраданием и жалостью в голосе.
– Всё может быть. – Стейнер пожал плечами.
– Так вышло и со мной. – Она поставила кружку и приблизилась к собеседнику. – Я Лидия. – Женщина осторожно подняла руку, и над ладонью у неё вспыхнуло пламя.
Глаза Стейнера расширились от изумления – со времён Вирага он не видел, чтобы кто-то использовал магию. Лидия сомкнула пальцы в кулак, и огонь исчез.
