Тиф поймал сестру и уложил на землю.
– Плохи дела, – прошептала Марозволк, пока спригган вновь и вновь умолял раненую очнуться.
– Не говори так, – попросила Кими. – Нужно разбить лагерь. И как можно скорее.
* * *
Через час они наконец-то заметили груду камней и направились в их сторону в надежде укрыться. Это были не валуны, а длинные плоские камни. Каждый из них стоял отдельно, образуя своего рода стену футов десять шириной. Между ними имелась щель, достаточно широкая, чтобы пропустить человека.
– Что это за место? – спросила Кими, гладя камень пальцами.
Мох отслоился от поверхности и обнажил старые руны, которые под воздействием времени и дождя стали нечитаемыми.
– Люди Ижории жили в деревянных домах, – заговорил Тиф, сидя рядом с Тайгой. – Постройки давно сгнили, но святыни остались. – Он указал на основание одного из камней, где виднелся заросший мхом символ, образующий зелёную спираль.
Кими принялась разводить огонь, после чего принесла бинты.
– Нужен кипяток, – посетовала она, глядя на ничтожное количество веток. – Или хотя бы горячая вода.
– «Огненная пытка»… – вдруг вмешалась Марозволк. – Амулет всё ещё светится.
Кими сняла с шеи разбитый артефакт на цепочке. Осколок так и сиял призрачным светом.
– Гули ещё рядом, – пробормотала принцесса. – Они могут вернуться.
– Может, их влечёт амулет? – полюбопытствовал Тиф. – Вдруг они его чуют?
– Ты не можешь знать наверняка, – строго отрезала Марозволк.
– Избавься от него! – Спригган взглянул на разбитый амулет. – В нём не осталось силы, уж Стейнер об этом позаботился.
– Я пять лет его носила! Я правила душами Владибогдана! И я не стану выбрасывать его в болото!
– Эта вещица проклята, – пробормотал Тиф. – Я в этом уверен.
– Стейнеру ты говорил иначе, – напомнила Кими. – Ты был готов возглавить армию Огненных духов!
– Да, когда у него была сила! Когда у нас был шанс использовать его против Империи! Теперь же это просто напоминание о том, чего мы лишились.
– Хватит! – зарычала Марозволк, глядя на обоих. – Мы только что спасли свои шкуры! Давайте отложим пустую болтовню до того момента, пока Тайга не оправится!
Тиф кивнул, но избегал смотреть спутницам в глаза, перевязывая раны сестры. Кими отошла от каменного круга, глядя на амулет в дрожащей ладони.
– Он просто испугался, – успокаивающе предположила Марозволк.
Бывшая Зоркая стояла позади принцессы, и вместе они наблюдали за завихрениями тумана над болотом. Поджидали ли их гули? Это было неизвестно. Однако «Огненная пытка» по-прежнему испускала бледно-голубое свечение.
– Не ожидала, что они сбегут, – вдруг заговорила Кими.
– Похоже, даже мёртвым не хочется пасть в бою.
– Что, если они вернутся? – спросила принцесса, вглядываясь в туман.
– Используем факелы. Это была хорошая идея. – Марозволк прищурилась в сторону горизонта.
– Прости, что втянула тебя, – спустя какое-то время промолвила Кими. – Лучше бы ты уплыла в Шанисронд вместе с Сандрой.
– Может, и так, но госпожа Камалова – ещё та заноза в заднице, напоминающая о прошлом. Уж лучше я паду от банды мертвецов.
Принцесса улыбнулась.
– Неужели она настолько плоха?
– Зорким-ренегатам нельзя доверять.
– Учту. – Кими вытерла меч. – Ответь мне. Зачем ты вернулась на Ямал?
Марозволк пожала плечами, и лицо её исказилось от горя.
– Вы были правы насчёт Владибогдана. Там, на острове, я даже не удостоверилась, что вы находитесь в безопасности.
– Тогда ты была на стороне врага. Но теперь всё изменилось. Ты изменилась.
– Я избегала вас в точности, как моя семья поступила со мной после Испытаний. Но я хочу, чтобы вы знали – я сожалею, хотя в тот момент мне казалось, что у меня просто не было другого выбора. – Склонив голову, Марозволк закрыла глаза.
– О, Империя непревзойдённо умеет лишать последних крох надежды. Ступай и поспи. – Кими кивнула в сторону камней. – Ночь будет долгой.
Бывшая Зоркая с отвращением посмотрела на амулет, чей бледно-голубой свет засиял ярче. И хотя гулей было не видно, она знала, что монстры скрывались в тумане, желая отомстить за павших товарищей.
28. Хьелльрунн
– Фу! Это отвратительно! – пожаловался Максим, вытаскивая рваный и грязный плащ из кучи тряпья. – Ну и запах… – Мальчик поднёс ладонь ко рту, и Хьелльрунн решила, что его вот-вот стошнит.
Беспорядочно разбросанные одеяла и рваньё напоминали не столько кровать, сколько птичье гнездо, и перед предстоящей церемонией похорон госпожа Камалова попросила их убрать.
– Его на самом деле зовут Колас? – спросил Максим, оправившись от зловония.
– Так он представился на пляже, хотя я его не понимаю. Ты лучше всех знаешь язык.
– Иногда он рассказывает о городе, но потом вдруг умолкает, как будто и вовсе не говорил. – Подняв раковину моллюска с наполовину оплавленной свечой, мальчик покачал головой с озадаченной улыбкой. – Ну и вещички у него.
Хьелльрунн оглянулась. С другой стороны храма, собравшись вокруг Трины, на них глядели послушники.
– Воняют ужасно, – возмущался Максим, вытаскивая второе грязное одеяло.
Какое-то время они занимались тем, что собирали постельные принадлежности и уносили на кухню. Там ребята вскипятили воду и принялись за стирку.
– А что тебе попалось? – поинтересовался юный послушник.
– Воронье перо и коряги.
С тяжёлым сердцем Хьелльрунн вспомнила, как когда-то в Циндерфеле сама собирала подобные сокровища. Стейнер всегда упрекал сестру за принесённые в дом стёкла и белую гальку.
«Не нужно собирать это, Хьелль. Люди посчитают их амулетами и назовут тебя ведьмой».
Теперь она отдала бы что угодно, лишь бы вновь услышать его ворчание, ведь упрёки куда лучше, чем пустота.
– Хьелль? – взволнованно окликнул её Максим.
– Прости. Задумалась о семье. Будучи ребёнком, я собирала на пляже интересные вещицы, – с улыбкой рассказала она.
– Ты и сейчас не особо взрослая.
– Да, но чувствую себя старухой с тех пор, как забрали Стейнера.
– Не могу поверить, что Ромола оставила их в Вираге, – возмутился Максим, и Хьелльрунн задумалась, не читал ли он мысли.
– Надеюсь, они живы… – Думая об отце, девушка погладила брошь.
– Уверен, мы скоро получим от них весточку. – Мальчик затолкал в кипящий котёл последние одеяла.
