– Но не столько, сколько драконы, – самодовольно заявил Гор, отчего кулаки у Стейнера зачесались. – Они не ограничены четырьмя стихиями, как вы, люди. Драконы владеют более глубокими тайнами, властью над жизнью и смертью, перевоплощением.
Потрясённый юноша медленно встал и отступил за диван. Кристофин последовала за ним, поочерёдно глядя на обоих.
– Фрёйа милостивая!
– Стейнер, в чём дело? – прошептала она.
– Ах, – выдохнул Гор, – а я уже думал, придётся демонстрировать. Ненавижу это делать, поскольку одежда в процессе всегда рвётся в клочья.
– Ты не просто Гор, – воскликнул бывший пленник Владибогдана.
– Я же говорил, что это сокращённое имя.
– Ты – Горекрыл, отец всех драконов.
Хозяин комнаты счастливо вздохнул, отпил вина и откинулся на диван, скривив губы в усмешке.
– Тебе удалось вспомнить мой титул. Впечатляет.
Кристофин нахмурилась.
– Ты что, головой ударился? Он обычный старик, который слишком много времени провёл в одиночестве с книгами.
– Знаешь ли, непрактично оставаться драконом, будучи заключённым. Места не хватает, аппетит зверский, да и страницы переворачивать когтями крайне неудобно. Конечно, я скучаю по полётам, однако это мудрое решение. Кроме того, мне же нужно поддерживать выдумку Императора о том, что он убил меня. Вернее, твой прадед.
– Мой прадед?
– Твой прадед. Волшебной кувалдой. Его, кстати, тоже звали Стейнер.
– Что за ерунда! – Кристофин скрестила руки на груди. – В своё время я наслушалась пьяных бредней, но это уже слишком.
– Если сказанное вами – правда, вы знаете Императора лучше всех ныне живущих.
Гор кивнул.
– Ещё бы.
– Он победил вас, поработил…
– Ближе к делу, Стейнер. – Все следы веселья пропали с лица Гора. – Не слишком приятно вспоминать прошлые поражения.
– Всё это время вы, должно быть, обдумывали, как его убить, если представится возможность. Строили планы более семидесяти лет.
Гор вновь улыбнулся.
– Ты не такой глупый, каким кажешься.
– Да, мне говорили. – Стейнер сел на диван. – Расскажите мне, как его уничтожить.
Взгляд дракона задержался на спрятанном в мешке оружии, и он покачал головой.
– На данный момент это практически невозможно. Даже твой молот не сразит его.
– Почему? Кувалда пока не подводила.
– Она создана для того, чтобы не знать поражений, – согласился Гор. – Более того, сделана из того же материала, что и лестница, по которой вы только что поднялись.
– Чёрной стали?
– Драконы способны многое вытерпеть. – Казалось, Гор вот-вот плюнет на пол. – Но не чёрную сталь.
– Так как мне убить Императора? – спросил Стейнер. – Расскажите мне.
– Только два клинка во всём Винтерквельде способны на это. Я знаю, потому что сам их создал на поздних этапах войны. Один из них находится у Императора, а второй украл у меня брат.
– У вас есть брат? – изумилась Кристофин.
– Он появился на свет из той же кладки яиц. Может, я и отец драконов, но это лишь титул за выдающиеся заслуги, принёсшие мне известность по всему континенту.
– И кто же ваш неразборчивый брат? – полюбопытствовал Стейнер.
– Велес. Он украл у меня один из Пепельных клинков и заменил подделкой. Я быстро узнал правду, но брат спрятал оригинал. Невзирая на то что я оторвал ему крылья, он так и не сказал, куда спрятал кинжал. Велес сбежал в Ижорию и окружил себя армией мертвецов. Если я когда-нибудь освобожусь из этого места… – Гор угрюмо глянул в сторону окна, где в свете солнечных лучей ярко блестели пылинки.
– Значит, я должен проникнуть во дворец Императора, найти клинок и убить его?
– Или отыскать Велеса на болотах Ижории, сразиться с ним и легионом нежити.
Приложив руку ко лбу, Стейнер выпустил длинный безрадостный вздох.
– Фрёйа милостивая.
– А ты думал, убийство Императора – простая задача? – Гор налил вина.
– Нет, мы не питали иллюзий, – вздохнула Кристофин. – Однако всё это выходит за рамки возможного.
– И всё же у вас получится, – сказал отец всех драконов. – Я чувствую это. Винтерквельд ждут перемены, но кто станет их источником, пока неизвестно.
– Что? Кто-то ещё пытается убить Императора? – изумился Стейнер.
– Мне известно только то, что говорят кости.
– А что они говорят? – спросила Кристофин.
– Они шепчут о королеве-воительнице, которая восстанет на юге. Она пережила невообразимые трудности и теперь идёт на север, но с какой целью, я не могу сказать.
– Что ещё?
– О силе некоей сущности, что спала под водами морскими долгие десятилетия.
– А мой отец?
– О нём кости не сообщают. Он не несёт важности для грядущих перемен.
Стейнер поднялся на ноги и достал из мешка кувалду.
– Зато он важен для меня.
– Судьбу не заботят личные привязанности, Стейнер. Твой отец не повлияет на конечный исход войны. Он уже сыграл свою роль.
Молодой кузнец поднёс кувалду к лицу надменного собеседника.
– Я бы сказал, что его судьба очень сильно повлияет на будущее мира. Если понадобится, я уничтожу целый континент, чтобы вернуть его.
Гор посмотрел на волшебный молот и резко побледнел. Сердито взглянув на Стейнера, он оттолкнул оружие.
– Какой напор! Все мужчины в вашей семье такие.
– Пойдём, – тихо позвала любимого Кристофин. – Он был полезен нам. По-своему. – Она взяла его за руку, и они вместе направились к лестнице.
– Стейнер, – позвал Гор, поднимаясь с дивана. – Если ты убьёшь Императора и займёшь трон, не повторяй моих ошибок и ошибок Императора.
– Я никогда не собирался становиться правителем. Я лишь хочу, чтобы Империя прекратила забирать детей из Обожжённых республик. Хочу, чтобы они перестали разлучать семьи.
– Природа не терпит пустоты. Когда ты сядешь на трон, твои ошибки повлияют на всю историю.
– Какие ошибки?
– Власть опьяняет. Она жестока и бесчувственна. Человек, обладающий ею, хочет всё контролировать, хочет уважения и почестей, хочет стать неприкасаемым. Но всё это лишает истинной сущности.
– У Стейнера есть то, чего у вас с Императором никогда не было, – заявила Кристофин, стоя на верхней ступеньке чёрной железной лестницы.
– И что же это, моя храбрая малышка? – с улыбкой спросил Гор.
