Александр Леонтьев:
Так получается, что вместе нам хорошо, и это – основополагающая черта. Мы – семья. Возьмем любую семью, состоящую из 5–7 человек. Понятно, что все они – не 300 спартанцев, у каждого свои плюсы и минусы, здесь дело в другом: семья – есть семья, и люди друг друга дополняют, помогают. Главное ведь – скотиной не быть. В нашем коллективе скотин нет.
Песни из первого альбома «Все внутри» в музыкальном отношении оказались попроще, нежели материал последующих программ «Северного Флота». Но уже на этом этапе Александр Леонтьев руководил процессом репетиций и аранжировок.
Александр Леонтьев:
Так получается, что я – худрук. Хороший, плохой – не важно! Я же силком в группе никого за собой не тащу. Поскольку хочется цельности материала, в любом случае стараюсь либо отбирать варианты, предложенные инструменталистом, либо – так тоже бывает – предлагаю свой вариант партии. Если человек делает так же, значит, он не может придумать лучше. Я был бы счастлив, если бы надо мной был кто-то подобный. Но приходится самому.
Александр Куликов:
При работе над песнями у нас нет никакой диктатуры – дескать, будет так, и никак иначе. Наоборот, Реник всегда очень рад, когда какие-то идеи от нас исходят и при этом совпадают с его видением. Ему так даже легче, потому что на нем и без того лежит огромная ответственность.
Определять стилистику «Северного Флота» Леонтьев всегда отказывается наотрез. И очень не любит, когда этим начинают промышлять журналисты или составители статей в «Википедии». Единственный маячок, который он предлагает – «популярная музыка с тяжелым звуком».
Александр Леонтьев:
Так и запиши, что в определениях я не силен и вообще не знаю, что сказать по этому поводу…
Группы, которые повлияли на Леонтьева при работе над звуковой картиной «Северного Флота», он тоже назвать затрудняется. Одно дело – держать в голове десяток любимых команд и считать их своей ролевой моделью. Другое – сидеть ночью с гитарой и нащупывать что-то свое вопреки желанию повторить чьи-то наработки. Все ориентиры куда-то враз исчезают, в голове ничего не остается, и о подражании речи не идет. С самого начала было понятно, что такая музыка, как у «Северного Флота», неформатная и с нею очень тяжело будет пробиться на радио. Однако ни под кого подстраиваться парни не собирались – ни под фанатов, ни тем более под радиостанции.
Александр Леонтьев:
Надо подчеркнуть, что музыка «Северного Флота» – неформатная именно для нашей страны. А для маленькой Финляндии очень даже форматная, например. На момент появления «Северного Флота» ситуация с тяжелой музыкой на радио была плачевнейшей. В нашей стране есть две главные рок-радиостанции – «Максимум» и «Наше Радио». На первую вообще пробиться невозможно, потому что там крутят каких-то мастодонтов. А в формат «Нашего Радио» мы действительно не вписывались никак. Тем не менее подстраиваться мы не стали. Сейчас, кстати, на «Нашем Радио» уже что-то меняется, но на момент нашего появления их формат меня более чем не устраивал. Я просто не слушал «Наше Радио», и не хотелось. Включаешь – там одно и то же. Никаких новых групп там не было. Никого не хочу обидеть, но не мое, и все. А как писать, если не мое?
Несмотря на это, попытки пробиться на «Наше Радио» только что образовавшийся «Северный Флот» все же предпринимал. Музыканты предлагали треки их первого альбома будущему программному директору «Нашего Радио» Анастасии Рогожниковой, которая до самой смерти Михаила Горшенева работала пресс-атташе «Короля и Шута». Но Рогожникова честно отвечала, что это неформат. Начиная с песни «Поднимая знамя», с альбома «Мизантропия», в эфир группа все-таки попала. Ну и, разумеется, на «Нашем Радио» крутились «Стрелы».
Александр Леонтьев:
«Наше Радио» сразу стало проводить правильную политику возведения Мишки в легенды. Когда-то «Король и Шут» вел с «Нашим Радио» войну, но это было давно и недолго. Правда, «Стрелы» – все же не совсем «Северный Флот», а просто хорошая песня.
Безусловно, музыка является для участников «Северного Флота» делом всей жизни. Но для музыкантов это и бизнес – в самом хорошем и правильном смысле этого слова. Не секрет, что многие рокеры вне сцены расслабленные, неорганизованные и необязательные, чего нельзя сказать о «Северном Флоте». С парнями реально приятно иметь дело – они педантичны, пунктуальны и напрочь лишены дешевых понтов.
Александр Леонтьев:
На самом деле, все неплохо зарабатывающие музыканты, которых я знаю (а знаю я их немало), по сути, являются бизнесменами и очень любят деньги. Это нормально – просто хотеть денег и хотеть жить хорошо. Покажите мне человека, который хочет жить плохо, и я схожу на него посмотреть – за деньги. Я понял для себя одно: есть категория людей, которые по разным причинам – то ли им просто так удобно, то ли они чего-то стесняются – делают вид, что они раздолбаи. Для этого у них существуют директора или администраторы, с которыми один на один они могут вести бизнес-дела. Типа я весь такой из себя рок-стар, а директор – козел, он собирает бабло.
Нам-то зачем в эти игры играть? Вести себя как раздолбай я не хочу, потому что я не такой. Здесь вопрос чести, вопрос мужского достоинства. Я не люблю опаздывать и не люблю, когда опаздывают. Не люблю динамить людей, не люблю обманывать, не люблю вести себя, как дебил. Даже если мне полагается по профессии – не люблю я этого. Возьмем того же Горшка. Понятно, что человек умирает, про него начинают рассказывать басни и небылицы, кричать, что он разбрасывал деньги направо и налево. Слушайте, Мишка был нормальный крестьянский сын. Для него было очень важно хорошо зарабатывать, купить дочери квартиру, кормить и одевать семью. Он реально кайфовал от того, что он состоялся. Я это четко знаю – лучше, чем кто-то другой.
Когда я поехал в Киржач спасать отцовский бизнес, первый год я был весь в долгах и минусах. Потом потихоньку стал эту ситуацию выправлять. У меня неоднократно был с Мишкой на эту тему разговор. Я приезжаю его навестить, а он спрашивает: «Ну что там, сколько сейчас поднимаешь-то?» Я отвечу, а он: «Ну, нормально, я вот побольше поднял». Это для него была нормальная мужская тема. Здесь даже дело не в любви к деньгам. Деньги – это мерило твоего успеха. Кто ты вообще и чего добился? Как это вообще измерить? Проще всего деньгами. Не могу сказать, что Мишка был жлоб или жмот. Но рассказывать, что он швырял перед фанатами деньгами, я тоже не могу. Могу сказать, что Мишка деньги любил – больше, чем многие из тех, кого я знаю. Мало того, зная, что он может просадить в состоянии измененного сознания солидные суммы, он уезжал на гастроли без копейки, оставляя все жене. Бывало так, что мы едем на гастроли, а он стреляет по 300–500 рублей, потому что ему не на что есть, пока не дали суточные.
Я просто привожу в пример отношение к деньгам рок-звезды самого верхнего эшелона. Если человек не понимает таких простых вещей, он не знает, что такое семья, что такое ответственность, он еще маленький мальчик, который сидит на шее у родителей или бабушка его кормит. Нет ничего постыдного ни в деньгах, ни в бизнесе. Это хорошая тема, поэтому важно по-человечески себя вести и быть нормальным парнем. Платить по счетам и не стесняться требовать того, что тебе положено.
