Он еще рыскал в лесу вокруг, вынюхивая возможных недругов, но вскоре вернулся. По мере приближения он превращался обратно в человека. Но вид клыкастой морды испугал, она навечно запечатлелась перед глазами. Хотя вскоре предстало пригожее лицо. Лишь на губах неизменно алела сырая кровь. Вен Аур спешно слизывал ее и отплевывал: в человеческом облике этот вкус ему не нравился.
— Спасибо тебе за спасение. Но вовсе я не твоя, — как-то резко отозвалась Котя, выпрямляясь.
Больше ничего не пришло на ум. Она никогда еще не видела столько мертвых людей. Слишком много, слишком реально.
— И это вся благодарность, на которую ты способна? — приподнял брови Вен Аур.
Он вел себя слишком спокойно, как будто ничего необычного не случилось. Ничего необычного для него. И это пугало даже больше, чем понесшие заслуженную кару лиходеи. Только ночью Вен Аур умильно мурлыкал, только накануне с удовольствием помогал старому деду колоть дрова. Но настоящий его облик предстал лишь теперь, на поле брани. Убийца, привыкший с детства проливать кровь. Не человек — все-таки зверь. Или же зверь поступал человечнее, когда уничтожал бесчеловечных людей? Ответ терялся.
— Уж извини, не научили, — порывисто вскинула голову Котя, сжимая кулаки. — Меня никогда не благодарили, вот и не привыкла сама… благодарить.
Но она отошла к ближайшим кустам, потому что внутри болезненно скручивался скромный завтрак, и вскоре он исторгся наружу. Вся бравада прошла. Котя заплакала, приближаясь к Вен Ауру и утыкаясь в грудь своему оборотню. Пусть убийца, но ведь воинам-дружинникам тоже приходится убивать. Ради кого, ради какой цели — вот что важно. Это немного успокаивало. И все же в душе горел пожар.
— Ну, за что все со мной так? За что все это? Ведь и в городе найдутся злые люди! — всхлипывала Котя, стараясь не смотреть на трупы.
Вен Аур гладил ее по волосам, слегка встряхивал за плечи, прижимал к себе. Он просил не смотреть на сотворенное им кровопролитие. Котя ничуть не переживала об убитых наемниках. А на труп Игора и вовсе хотела плюнуть, но все-таки сдержалась. Все же этот человек в свое время тоже испытал немало боли, а после смерти уже не люди его судили. Наказание за злодеяния ему теперь назначали мудрые духи. Но Котя ему нисколько не сочувствовала. Ее перепугал Вен Аур, вернее, тот лютый зверь, в которого перекинулся добрый и внимательный спутник. Теперь-то вновь стоял рядом добрый молодец. Вновь из зеленых глаз исчез оранжевый пламень.
— А ты останься со мной. Хотя со мной тоже опасно, — говорил он мягким тоном.
— Даже если иногда ты человек, в тебе больше зверя, — заключила Котя, обреченно качая головой. — Ты можешь жить в лесу, а я нет. Пойдем до города.
— Да. Зверь, — мрачно отозвался Вен Аур и тут же жестоко бросил: — Точно. Мы не можем быть истинной парой. Я ведь существо из Хаоса, а ты человек.
— Так уходи в свой Хаос! — воскликнула Котя, заламывая руки.
Ее все еще трясло, а слезы катились из глаз.
— Не могу, пока не найду. Но зов упрямо указывает на тебя! Это немыслимо, — выдохнул он. — Я могу обращаться в человеческий облик, я оборотень. Но я не человек. Хотя я слышал историю о полукровке, который жил с моим собратом. Они тоже слышали зов.
Он потихоньку уводил с места побоища. Но Котя только обессилено шептала, когда взгляд натыкался на чье-нибудь растерзанное тело:
— Ты убил их. Всех убил.
— Убил. Не смотри, не смотри! — просил Вен Аур.
Он будто бы извинялся. Длинные когти и острые зубы разрывали плоть страшнее, чем меткие удары мечей или стрел. Но сердце Коти выцарапывали эти взволнованные сбивчивые слова. Искренние, трогательные. И все-таки ужасные после совершенного.
— Смотри-не смотри… А за мной как кровавый след. Может, я правда оборотень? — отрешенно пробормотала Котя.
Она не видела света дня вокруг. Ей представлялась тяжелая ночь, которая сгущалась вокруг нее.
— А ты хотела бы им быть? Хотела бы оказаться созданием Хаоса? — с тайной надеждой спрашивал Вен, ведя вперед и не отпуская из своих объятий.
— Зачем? Чтобы твой зов соединил нас? Не хочу я ни по зову Хаоса, ни по долгу людскому. Если и сыщется суженый мне, то хотела бы я только по зову сердца, — твердо отозвалась Котя и освободилась.
Так они и покинули место нападения и кровавой расправы. Бойни. Поединком это противостояние никто не назвал бы. Теперь Котя понимала, почему так боялись пришельцев из Хаоса, почему не поминали их лишний раз. Да ведь на них не нашлось бы управы! Вен Аур в истинной форме не поддавался описанию. Он был опасен. Даже теперь, в этом приятном облике, от него исходила опасность, сочилась дымом из-под светлой кожи.
— Сердца… — выдохнул он устало и грустно.
Котя обернулась к нему:
— У вас, как у зверей диких, все только зовом меряется?
«Кто же ты? Зверь или человек?» — терялась она в догадках, не ведая, как самой оценивать теперь Вен Аура. Он убивал с легкостью и жестокостью зверя, без наслаждения, но и без понимания неестественности этого деяния. Хотя защитить кого-то от врагов, если обладаешь силой — что может быть естественнее? Во вред свои способности спутник еще ни разу не обращал. И Котя немного успокоилась. А вот Вен Аур мучительно раздумывал:
— Нет, не только зовом. Но если бы ты оказалась оборотнем, все стало бы понятнее и проще.
— Проще для тебя. Но не для меня.
— Ладно, пойдем дальше. Выбора у нас все равно нет.
«Выбора нет», — подумала Котя, тут же вспоминая свою деревню. Игор сказал, что наведывался туда, но никому не навредил. Верилось с трудом, хотя ватагу разбойников селяне всем миром отогнали бы, затворили бы ворота. Шевельнулось желание вернуться домой. Но тогда пришлось бы навсегда расстаться с Вен Ауром. И этого не хотелось.
— У меня нет. А ты можешь вернуться в Хаос.
Ведь у него и правда существовал выбор. Она бы вернулась домой к себе, а он — к себе. Тоже неплохой исход. И все-таки не этого желала Котя. Она знала: зов не отпустит их, заставит вновь разбираться в загадках мироздания. Или вновь заставит проходить тяжкие испытания.
— Не могу уже, пока не пойму, откуда на самом деле зов. Да и, Котя, теперь я переживаю за тебя. Ты мне стала другом, — отозвался с участием Вен Аур. Вновь с надеждой приподнялись брови, а мягкие черты лица исказила растерянность.
— Человек — друг созданию Хаоса? — недоверчиво ответила Котя, но все-таки оттаяла. Слишком уж она привыкла огрызаться, точно и из нее вырастили пугливую зверушку, а не человека.
— Почему нет? — ободряюще пожал плечами спутник.
— Надо помочь селянам в Дубочках, — отвлеклась от своих мрачных мыслей Котя, глядя на дым. Он уже почти иссяк, должно быть, пожар потушили.
— Да живы ли они вообще. Ох! Надо.
— А вы в Хаосе друг другу помогаете?
