— Ох, беда, беда! — донеслись разрозненные восклицания, захлопали двери, донесся суматошный гомон.
Весть волной прокатилась по спящему городу, будя людей. В избах тревожно забились огоньки ранних лучин, на улице появилось больше факелов. И в каждом движении, в каждом возгласе слышалось: «Беда! Беда!» Собственный голос слился с общим стоном:
— Беда! Беда!
Котя закрыла лицо руками и сдавила виски. Вен застыл рядом, он молчал, лишь привлекая к себе. Сказать он ничего не успел, потому что за его спиной так же внезапно повисло черное облако. Котя ахнула, забывая, как дышать:
— Вен… Вен, что это? Тень! Вен!
Как будто облик самой войны пришел за ними. Как будто глашатаи принесли со страшным словом.
— Генерал Моль! Бежим! — истошно воскликнул Вен Аур, но вскоре лишь охнул: — Поздно…
Генерал Моль
Котя запамятовала, сколько она металась возле городской стены. Дерево, пересыпанное мерзлым дерном, тонуло во мраке и царапало пальцы. А они все шарили по нему в поисках калитки или лазейки. Конечно, ничего подобного не находилось, ведь для того крепости и строят. Но сознанию, разрубленному предельным ужасом, о том было невдомек. Да куда там! Она и свое имя позабыла, когда из мрака соткался призрачный силуэт с гигантскими крыльями.
Генерал Моль показался всего на мгновение, но этого короткого времени ему хватило, чтобы схватить подмышки Вен Аура и взмыть высоко в воздух. Ни когти, ни Хаос не помогли. Вокруг осталась лишь разметанная снежная пыль.
Котя обмерла, но сразу же кинулась следом, спотыкаясь на кочках, упираясь в чужие избы — лишь бы на зов, лишь бы спасти Вен Аура. Она не представляла, что противопоставит грозному врагу, смутно догадывалась, что любые слова и увещевания для него бессмысленны. Он — чудовище, воплощенное создание Хаоса, которому нет дела до человеческих горестей. Любовь, тревога, вестимо, тоже чужды ему. Иначе посмел бы он так жестоко разделить их? Иначе посмел бы разорвать одно сердце на две кровоточащие половинки?
Котя захлебывалась несправедливостью мира. Она тихо стенала, но не смела позвать никого на помощь. Если бы хоть кто-то разгадал, что Вен Аур чужак среди людского племени, их обоих постигла бы страшная судьба. Да только Генерал Моль грозился прервать жизнь возлюбленного раньше любого суда. Проклятое насекомое возомнило себя высшей карой. Котя злилась, невероятно злилась на него. Она не замечала, как город приходит в движение, как вокруг доносятся крики людей и ржание лошадей. Новость о начале войны отзывалась чем-то далеким и маловажным, пока их застигла реальная опасность, только их двоих.
«Как же так… Как же так все сразу», — только причитала Котя, все еще улавливая слабый отзвук зова, и если бы он прервался, если бы Вен… Нет, об этом она даже не желала думать, даже про себя говорить это страшное слово. Ведь возлюбленный сильный, он побеждал не один раз в схватках с лиходеями: уничтожил Игора, посрамил Вхаро. Значит, и Генерал Моль не взял бы голыми руками ее отважного волка.
Но отчего же они тогда скрывались в ветвях всю дорогу до стольного града? Отчего так опасались встречи, вслушиваясь в щемящий слух и душу отдаленный скрежет крыльев? Теперь этот звук сплетался с зовом, исходящим от Вен Аура, ударял по ушам, резал по сердцу. Генерала Моля на самом деле сопровождало не стрекотание, а нечто зловещее, напоминавшее не песню, а вой, искаженный хрип сломанного инструмента. И этот звук лишал сил, подкашивал ноги. Может, они подгибались от непомерной усталости тяжелого дня и ночи. Она все тянулась и тянулась, постылая, не по-весеннему холодная. А Котя все бежала и бежала вдоль стены, сажая занозы на ладони. Пробить бы ее! Или перелететь через нее, как сумел Вен Аур возле детинца или Огневик совсем недавно.
Друг… Хорош же друг! Ведь это он выбросил ауру Хаоса, как они все ее называли, ведь это он привлек Генерала Моля, а теперь куда-то запропастился, убежал, когда Котя взывала немо о помощи. Хоть какой-нибудь! Хоть от кого-то! Она истерзалась от своего бесцельного путешествия, забредала на чужие дворы, едва не ломала ноги о низкие плетни, врезалась в курятники, как тать ночной. Силы стремительно покидали, но злость заставляла двигаться дальше. Как же она злилась!
Смиренно ждать исхода поединка Моля и Вен Аура она просто не могла. Нет-нет, ей, малосильной и хрупкой, не пристало скрываться, когда ее судьба оказалась унесена далеко за околицу. Ох, отрастить бы крылья, как у Огневика, красивые огненные крылья! И жечь ими Моля, жечь его в воздухе, гнать за облака и за сам Барьер, который недостаточно защищал от вторжений опасных чужаков. Одновременно Котя вспоминала, как в детстве запрыгнула на крышу курятника, как неистовствовала старшая жена. Крыша, крылья… Прыжок!
Котя не осознала, в какой момент ее ноги оторвались от земли. Незаметно зашуршал подол сарафана, на теле натянулся зипун, где-то внизу промелькнул верх деревянной стены — и вот она уже очутилась по ту сторону города. Крылья пропали, если вообще отрастали. Неведомая сила единым порывом заставила переметнуться, пересилить преграду, лишь бы навстречу «песне».
Приземлилась она неумело, провалившись по колено в талый снег, и, чуть не пропахав по нему носом, затормозила руками. Да не в первой! Она и по деревьям лазила. А кто лазает, тот неизбежно временами падает. Удивление тоже не приходило, только растрескавшиеся губы неприятно обжигал холод, когда с них срывался пар рваного дыхания. Котя бежала, уже не видя преград, не задумываясь об опасностях. Город гудел в стороне, город готовился к войне. Страшно. Но страх ушел в зов, слился с ним. Вен! Вен Аур! Без него она бы пропала, хоть во время войны, хоть в мирное время, превратилась бы в такой же пронзительный вой, какой сопровождал повсюду Моля.
Только бы успеть! Только бы… Но что? Что она собиралась делать? Котя не знала, не понимала, когда бежала, спотыкаясь о пни и раздвигая ветки. Невольно вспоминалась страшная ночь их первой встречи, тогда она едва слышала песню Хаоса, теперь же неслась вперед, пронизанная ей насквозь. Их сердца бились в одном ритме, одинаково нервном, заходящемся от предельного напряжения. Вен Аур наверняка сражался, он бы не продал задешево свою жизнь, а Котя в неистовом стремлении бежала все вперед и вперед.
Издали доносилось ржание множества лошадей, наверное, собирали отряд разведчиков, или уже выступала дружина. Указать бы им на опасное создание Хаоса, ведь его ловили по всем деревням! Но Вен Аур тоже наверняка обратился в свою иную полуформу. Без меча ему оставалось только сражаться когтями и клыками. Зато Генерал Моль сжимал в мохнатой руке-лапе длинную саблю, приросшую к его чешуе и доспехам.
Именно ее отблеск Котя первым уловила среди ветвей, когда в свете занимавшегося рассвета сверкнуло отточенное лезвие.
«Вен! Нет!» — только охнула Котя, зажимая рот, чтобы не закричать. Несвоевременное восклицание сразило бы вернее меча, заставило бы раскрыться и допустить ошибку. К счастью, Вен Аур увернулся, только мелькнула его тень, когда меч прорезал воздух. Котя остановилась в тени ветвей, наблюдая за поединком.
