Генерал Моль преградил дорогу. Как в дурном сне, сквозь зелень вечера проступила серебристая маска лица с металлом загнутой бородки и сетчатыми непроницаемыми глазами.
Котя застыла на месте, кляня себя: это она навлекла на Вен Аура это горе. Иная для обоих миров. Она своими мыслями о дурном притянула их врага. Ведь тот не уловил бы ауру Хаоса, потому что уже немало времени Вен Аур никак ее не проявлял. В мирное время не требовалось дополнительной силы. Но нет, Генерал Моль как-то выследил их и преграждал путь изогнутыми клинком. За спиной его распустился плащ из крыльев. Он занял собой все пространство узкой тропки.
Котя беспомощно озиралась, прижимаясь к Вен Ауру. Везде дорогу преграждали заросли, да и не хватило бы времени на отчаянный рывок через болотистые лужицы и камыши. Тогда Котя вышла вперед, решительно закрывая собой любимого. Генерал Моль пришел за ним, но она не собиралась отдавать свою судьбу. Пусть уж сразу пронзает два сердца одним ударом клинка.
— Уходи, — проговорила она тихо, а потом бесстрашно воскликнула: — Улетай прочь в Хаос!
— Не приказывай мне, дерзкий человек. Я пришел говорить с Вен Ауром, — проскрежетал Генерал Моль.
— И о чем же? — спросил Вен Аур, украдкой отодвигая Котю обратно себе за спину.
— О том же, — мрачно отрезал Генерал Моль, но в атаку не шел, хотя в голосе его звучало возмущение: — Как посмел ты нарушить наш закон? Как посмел сражаться за людей?
— Ты тоже сражался за людей! — немедля вспомнила Котя.
— Мне претят страдания. Я видел, как они мучились в осаде, — несколько уязвлено отозвался Генерал Моль, однако одернул себя: — Но я оставался верен Хаосу. Я не принимал чужеродного мне облика.
— Это теперь мой облик. Ради нее я стал человеком, — твердо объяснял Вен Аур, указывая на себя и на Котю.
Она продолжила:
— Генерал, вы ведь великодушны и честны. В отличие от Вхаро. Мы не совершим большого зла обоим мирам.
Она снова вышла вперед, подалась навстречу врагу, в умоляющем жесте простирая к нему руки и прижимая их к груди.
— Посмотрим, посмотрим, — опуская голову, задумчиво пробормотал Моль.
Черные сетчатые глаза расширились в подобии удивления. Он принимал какое-то свое нелегкое решение. Похоже, он выслеживал «преступников» все время после победы, да не находил, не чуял ауру.
— Моль! — прервала зловещую тишину Котя. — Если уж ты так жаждешь крови преступивших Барьер… Знаешь ли ты о Вхаро, бесчестном лиходее?
Генерал Моль встрепенулся и вскинул клинок. От этого жеста Вен Аур с Котей невольно попятились. Но противник только нервно отозвался:
— Вхаро? Он скрывается от меня уже много лет. Я боялся, Вен Аур, что ты станешь таким же, как он.
— Поэтому решил убить меня? — предположил Вен Аур, решительно сдвигая брови и делая несколько шагов навстречу. — Я не стану! Обещаю тебе!
Он стремился показать свою отвагу, но Котя-то догадывалась, что Генерала Моля они оба страшатся одинаково. А еще в тот миг она узнала, что проклятый лиходей каким-то образом избежал кары в тот зимний день, когда его привязали к сосне.
— Посмотрим, посмотрим, как уживешься ты среди людей, — после некоторого времени отозвался Генерал Моль с тайным злорадством. — Поживи пока, так и станешь еще более назидательным примером, чем Вхаро. И тогда я тебя убью и разнесу всем рассказ о людях.
— Я уже проливал за них кровь.
— Дело не в тебе, а в ней. Ты уже знаешь, что случилось с Вхаро.
Котя поежилась, вспоминая ужасный рассказ о судьбе разрушенной деревни, где чудовище убило всех жителей. Похоже, в Хаосе эту назидательную быль рассказывали несколько иначе, напоминая, кто превратил одного из жителей в кровожадного монстра. Вновь проклятый главарь разбойников мешал ее счастью, следовал за ней, как тень неуспокоенного.
— Вен не Вхаро, и я не жена лиходея. Я никогда не отрекусь от Вена! Никогда, слышите? — вскидывая голову, с достоинством отозвалась Котя.
— Слышать-то слышу, да, боюсь, люди услышат вернее меня, — зловещим шепотом отозвался Генерал Моль, криво ухмыльнувшись подобием губ. — Живи пока, Вен, но тебя накажет собственная гордыня.
И с этими словами он стремительно взмыл в небо, скрываясь за облаками. Лишь некоторое время резал слух его искореженный стрекот сломанной песни.
— Ну, и что это было? — обескуражено воскликнул Вен Аур, когда неприятные звуки совсем затихли.
До того момента оба не смели даже шелохнуться.
— Похоже, он пытается не столько убить тебя, сколько оградить от ошибок, — задумчиво отозвалась Котя, дотрагиваясь до плеча возлюбленного.
Она тоже хотела оградить его, но, естественно, не мечом и злыми пророчествами. Вхаро оставался Вхаро, возможно, он по-старому грабил кого-то на большой дороге, но так уж сложилась его жизнь. Котя не представляла, что посмеет изменить с кем-то Вен Ауру, для нее никогда не существовали другие молодцы. И она радовалась этому.
— Вен… Так все-таки. — Котя замялась: — Ты чувствуешь, как человек или как создание Хаоса?
— Зачем ты снова спрашиваешь?
— Не знаю. Наверное, боюсь слов Генерала Моля.
— Не бойся.
— И все же…
— Я теперь человек! — запротестовал Вен Аур. — Меня привел зов. Но я полюбил.
— Так ты любишь меня? Или просто слышал зов?
Котя корила себя за эти расспросы, но иначе не могла, потому что тени сомнений заползали червями в душу. Она вспоминала Вхаро, вспоминала слова Генерала Моля. Но одновременно все ее существо пело от теплоты взаимного чувства. Возможно, между двумя по-настоящему любящими сердцами всегда пролегает нерушимая связь. И нет различий, в каком они мире рождены, в каком живут. Лишь бы слышали друг друга, понимали без слов.
— Я слышал зов. Но при этом не подходил долгое время. Ты же помнишь зверя среди зарослей, — серьезно ответил Вен Аур, сжимая кулаки. — Я не хотел быть рабом нашей природы. Зов не все решает. Ты мне даже не нравилась сначала. А сейчас… люблю. — Он привлек Котю к себе, нежно прошептав: — Как человек. Зов только крепче привязывает к тебе, но я ни за что тебя не покину.
В тот миг что-то тревожное и злое прорвалось и уходило из души Коти. Она доверчиво прильнула к возлюбленному, наконец-то обретая подобие покоя. Теперь она вновь верила в лучшее и надеялась на скорую свадьбу.
Теплые руки Вен Аура, его жаркие сладкие поцелуи, его нежность и преданность — все это заставляло забыть о возможных ненастьях судьбы. Они ведь еще не случились. Зачем огорчаться?
Вот вроде и Генерал Моль, словно сварливый отец жениха, неохотно оставил их в покое. Лишь честной счастливой жизнью сумели бы они доказать ему, что не следует убивать всех преступивших запретный Барьер. Если уж рядом уживались два мира, не объединила бы их однажды любовь? Почему нельзя? Возможно, они бы многому научились друг у друга.
