— Для побега за стену? — встрепенулся Джоэл. Мгновенно вспомнились слова бродяги-безумца о дирижабле.
— Не знаю. Ничего не знаю, — засуетилась Джолин, поминутно озираясь и рассматривая мостки на крышах. — Уходи, скорее. Умоляю!
— Джолин, я не оставлю тебя.
— Уходи… Они могут убить тебя прямо сейчас, — всхлипнула Джолин и от стыда закрыла глаза ладонью: — Последнее время Зереф шантажировал меня твоей жизнью. И я… я не могла… не могла иначе защитить тебя! Он ведь знает, где ты живешь! Он ведь… все обо мне знает. И о тебе.
Джоэл ощутил себя неблагодарным чудовищем. Значит, накануне, в ту проклятую ночь, Джолин защищала его. Жертвовала своим нежным телом, позволяла пекарю наслаждаться ее прелестями, лишь затем, чтобы спасти одного пропащего охотника, который еще посмел проклинать ее. Джоэл прокрутил в голове постылое воспоминание и вновь ужаснулся. Теперь своей черствости.
— Тише, Джо… Джолин… Я… я так виноват перед тобой!
Он приблизился и заключил ее в осторожные объятья, мысленно заклиная, чтобы она не оттолкнула его, не унеслась прочь испуганным зверьком. Мимо проходили ранние зеваки, но не интересовали ни они, ни их пересуды. И ядовитых дротиков Джоэл по-прежнему не боялся: обостренный слух подсказывал, что творится на крышах. На Королевской Улице не происходило ничего подозрительного. Как будто не случилось здесь настоящей бойни в начале лета, не лежали на брусчатке трупы. Не извивался в агонии один умирающий охотник.
Все кануло, вечный город старательно забывал свои потрясения. А охотник ныне нежно обнимал ту, что спасла его. Он помнил. Помнил все, что она сделала для него. Даже то, что он мечтал теперь забыть, было сделано для него. Ужас! О, ужас! Такая любовь — мучение. Но другой им не послала судьба.
Джолин прижалась к его груди, зарылась лицом в ворот рубашки. И то ли тихо всхлипывала, то ли вдыхала его запах, пока он наслаждался ароматом ее волос, выбившихся из-под сползшего чепца. Их обоих уже не заботило мнение «добропорядочных горожан», их обоих жизнь искалечила сильнее, чем способны любые слухи. И они наконец-то оказались вместе, рядом.
— Нет, — внезапно отшатнулась Джолин, отступила на шаг, и точно исчезла, унесенная вихрем: — Нет! Это все я, все из-за меня.
Она заслонилась руками и подхватила поставленную на мостовую корзину. Она снова уходила, стремилась сбежать. Но она уже дала улику. Значит, принимала и помощь, и возможную кару. Джоэл ни за что не допустил бы ее ареста.
— Ты ни в чем не виновата! — воскликнул он, перехватывая тонкое запястье. — В течение суток это прекратится, ты больше никогда не будешь наложницей Зерефа Мара. Клянусь тебе! Клянусь!
Джолин подняла затравленный взгляд, и в нем блеснула едва уловимая надежда. Теперь они оба надеялись и были готовы сражаться за свою надежду с волей жадного града, перемалывающего судьбы. Но в это тягостное и невыносимо прекрасное утро им приходилось расстаться, разойтись в противоположные стороны. Джоэл больше не смел прикасаться к ее рукам, целовать ее губы. Одно неверное движение — и он бы потерял контроль, сгреб ее в охапку и унес к себе, чтобы закрыть от всех, спрятать от мира. Он слишком боялся за нее. Тем более после новостей о шантаже.
Тварь, проклятая тварь, желчный охотник Джоэл! Не догадался раньше. Какая-то недобрая часть его души твердила, что Джолин все выдумала, чтобы обелить себя. Так бы поступила закоренелая рецидивистка. Но переданный пирог, отмеченный косым крестом, разгонял все сомнения, уничтожая мерзкую тень неверия. И Джоэл поспешил в Квартал Охотников.
— А пекарь-то ваш не так уж прост, — начал Джоэл с порога. Ли сидел за столом в мансарде и с непривычным усердием корпел над картой города. Графитовый карандаш проводил аккуратные полосы по линейке. Напарник старательно сверял некие адреса. На звук голоса он резко обернулся:
— И что ты откопал?
— Ты бы к корзинке Джолин получше присматривался, — ухмыльнулся Джоэл, демонстрируя напарнику засыхающие пироги. Они разломили пополам ароматную сдобу и обнаружили внутри вместо начинки туго скрученные полосы бумаги. Но буквы не складывались в осмысленные слова. К шифру явно не хватало кода.
— Неплохо! Еще одна улика, — кивнул Ли, с аппетитом сжевывая остатки одного злополучного пирога и берясь за следующий.
— Еще одна? — удивился Джоэл. — А ты что откопал?
— О, мой друг, я ради тебя на все готов, — широко улыбнулся Ли. — Лишь бы не видеть, как ты киснешь хуже болота.
— Так что?
— У Джолин есть сеть постоянных клиентов. В том числе информаторов революционеров. Один из них владел кодом к этому шифру, — охотно объяснил Ли и продемонстрировал лист с заветным ключом. — Пекарь — это у них, значит, вместо почтальона.
— Ты долго следил за Джолин? — немного смутился Джоэл. Он сел рядом с Ли и склонился над картой. Отмеченные точки сбыта Рыжеусого и его агентов частично совпадали со знакомым маршрутом, которого придерживалась Джолин.
— Да, все лето, пока ты отлеживался. Пришлось. Иначе мы бы не вычислили всех этих гнид. Это они были подстрекателями! — озлобленно ответил Ли, но взгляд его посветлел. — Вот. А ты говорил, что я разделяю взгляды революционеров и «паникеров».
— Да не говорил я такого. Значит, хочешь сказать, что Джолин революционерка?
Сердце Джоэла пропустило несколько ударов. Чем больше он рассматривал карты, тем лучше понимал, что несчастная работница пекарни слишком глубоко увязла в сплетениях преступной сети. Немалая часть ее адресов так или иначе взаимодействовала с Рыжеусым.
— Она-то вряд ли. А вот пекарь ее — сообщник революционеров. В хлебе запекал послания, — Ли смутился. — Джолин-то… вот она почтальон, да. Посылали ее по всему городу. Передавали друг другу через пекаря. Почту-то у нас всю досматривают. А в пирожки никто не заглянет. Ну и милая девушка почти не вызывает подозрений. Но Зереф гонял ее в такие разные концы Вермело, что я бы упал через пару недель на этакой работе…
— Поэтому она и оказалась в тот день в проулке. Ночью. Я подозревал. Не успела по дальнему адресу.
Джоэл со злостью ударил кулаком по столешнице, взметнув многочисленные бумаги — адреса Рыжеусого, адреса Джолин, код к посланиям и сами шифровки. Они разлетались хаосом осенней листвы, пожелтевшие, исписанные пометками, исчерченные карандашом Ли. И сквозь графитовые линии просматривалась гнусная сеть тех, кто подстрекал к бунтам население несчастного города.
— Да, поэтому и носила чудо-булочки «постоянным клиентам», — нахмурился и кивнул Ли. — Нам повезло, что она отдала тебе этот пирожок. Теперь у нас есть достаточно улик. Совпадение адресов — это первое. Но шифровка из рук «почтальона» — прямая улика. Можно начинать облаву, когда прочитаем, о чем здесь написано.
Он говорил серьезно и уверенно, как настоящий следователь. Джоэл тайно гордился напарником, которому пришлось взвалить на себя расследование. Пусть ранение Джоэла и потрясло всех его друзей и, разумеется, перевернуло его собственную жизнь. Но пришло и кое-что хорошее. Теперь Ли знал о творящемся в Вермело не меньше, а то и больше Джоэла, а еще они заполучили в верные союзники Мио. Как раз вместо Батлера, которого не стоило больше трогать, когда речь шла о тайнах, о которых до последнего опасались докладывать начальству. Но, очевидно, пришло время.
