— Она говорит, что вы не виноваты, — осторожно
перевел Сакагами. — Говорит, что сидела рядом с вами и переводила вам
слова Симуры с японского, когда раздались выстрелы. Она говорит, что вы не
вставали в тот момент, когда раздались выстрелы, потому что она переводила вам
слова президента.
Фумико говорила не правду. Но Дронго понял, почему она здесь
появилась.
Ей хотелось помочь человеку, который успел вчера стереть с
пистолета отпечатки ее пальцев, спасая ее от позора и обвинения в убийстве.
Дронго еще раз потянул адвоката за рукав, чтобы тот перевел слова Хасэгавы.
— Прокурор обещает принять во внимание ее свидетельские
показания, — перевел адвокат.
Их невозможно убедить, понял Дронго. Фумико от растерянности
и бессилия чуть повысила голос, но прокурор был непреклонен. К тому же ему не
хотелось терять лицо при подчиненных. Инспектор Цубои, на которого крик Фумико
не действовал, демонстративно пожал плечами и что-то пробормотал. После чего
прокурор сказал несколько решительных слов и сел на свое место. За ним сели
остальные.
— Что он сказал? — спросил Дронго.
— Он сказал, что не может больше с ней разговаривать, —
перевел адвокат, также усаживаясь на место.
Фумико обернулась к Дронго. Она явно нервничала. Остались
стоять только она и инспектор Цубои, он подошел к ней, показывая, что молодой
женщине нужно покинуть кабинет. И вдруг… прокурор изменился в лице, растерянно
поднимаясь со своего места. За ним так же растерянно начали подниматься
остальные.
Обернувшаяся Фумико замерла. Даже Цубои замолчал, не решаясь
двинуться с места.
Сидевший рядом с Дронго адвокат поднялся и начал быстро
кланяться, улыбаясь вошедшему. Дронго повернулся, взглянул на входную дверь.
Опираясь на палку, в комнату вошел сам Кодзи Симура. Он был
бледен, тяжело дышал. Его поддерживал под руку Тамакити.
Глава 8
Нужно было видеть лица стоявших в кабинете людей. Они
выражали крайнюю степень уважения к вошедшему человеку. Симура оглядел
собравшихся. Ему было трудно стоять, но он держался изо всех сил. Поверх
обычного кимоно на нем было хаори — короткое верхнее кимоно, в котором он
приехал в полицейское управление.
Пройдя к столу, он кивнул Дронго и опустился на любезно
подвинутый к нему стул.
Все стояли, не решаясь сидеть в присутствии такого человека.
Каждый знал, что Кодзи Симура не просто известный японец, прославившийся своими
аналитическими способностями, но и близкий друг нынешнего премьер-министра,
вхожий в императорскую семью. Кроме всего прочего, Симура был братом президента
банка, в попытке убийства которого сейчас обвиняли Дронго.
— На каком основании вы арестовали друга нашей
семьи? — хрипло спросил Симура.
Адвокат, замешкавшийся с переводом, взглянул на Дронго, но
тот еще раз потянул его за рукав, попросив переводить разговор. Сакагами
оглянулся по сторонам и прошептал своему клиенту вопрос Симуры.
— Извините нас, сэнсэй, — уважительно начал
прокурор, — я думал, вам не разрешают выходить из больницы. Вы себя плохо
чувствуете?
— Это не имеет никакого отношения к нашему делу, —
резко ответил Кодзи Симура. — Сядьте, — махнул он своей палкой, на
которую опирался, даже сидя на стуле.
Прокурор посмотрел на своих подчиненных и сел первым. За ним
сели остальные руководители управления. Цубои, усмехнувшись, отошел в угол
комнаты.
Фумико взяла стул и села рядом с Дронго. Он снова ощутил
тонкий аромат ее парфюма.
— Вчера произошло убийство, — осторожно объяснил
Хасэгава. — Во время приема неизвестный убийца застрелил Сэйити Такахаси и
выстрелил в вашего брата.
Вы знаете, в каком состоянии он сейчас находится. Врачи
считают, что он может не выжить.
— Я не спрашивал вас, как он себя чувствует, —
резко перебил прокурора Симура. — Я хочу знать, почему вы арестовали моего
друга?
Прокурор посмотрел на двух офицеров полицейского управления,
сидевших рядом с ним. Если бы кто-нибудь другой попробовал поговорить с ним в
таком тоне, он бы выставил наглеца из кабинета. Но перед ним сидел великий
Кодзи Симура. И дело было даже не в его моральном авторитете. В присутствии
остальных чиновников полиции прокурор не имел права проявить неуважение к
такому человеку.
— Он был в розовом зале, — пояснил
Хасэгава, — в тот момент, когда произошло убийство.
— Он сидел рядом со мной, — сразу вставила
Фумико, — и я сказала, что он не стрелял, иначе я бы услышала, как он
попытался встать.
— Почему вы полагаете, что убийца именно мой
друг? — поинтересовался Симура.
— Мы не знали, что он ваш друг, — осторожно ответил
прокурор.
— Теперь вы это знаете. — Симура наступал, не
давая своему собеседнику перевести дух. — И объясните мне, какие у вас
подозрения против моего друга.
Или вы его арестовали только потому, что он был единственным
иностранцем в этом зале?
— Нет, — смутился Хасэгава, — конечно, нет.
Мы подозреваем, что именно господин Дронго произвел два выстрела. В сообщении
Интерпола, которое нам прислали, указано, что задержанный нами господин Дронго
— отличный стрелок.
— Чтобы убить человека с расстояния в три метра, не
обязательно быть хорошим стрелком, — желчно произнес Симура. — Или я
ошибаюсь? Может, там был неизвестный снайпер, который стрелял из парка?
— Окна были закрыты, сэнсэй, — вежливо ответил
прокурор. — Мы все проверили. Стрелял кто-то из находившихся в розовом
зале.
— Вы нашли оружие?
— Да, — кивнул Хасэгава, — мы нашли пистолет,
из которого были сделаны выстрелы. Это бельгийский «браунинг». Он очень
небольшой, но вполне удобный, чтобы спрятать его в кармане и затем произвести
два выстрела.
Адвокат, переводивший Дронго слова прокурора, пояснил при
этом, что пистолет все еще находится на экспертизе, хотя уже сейчас известно,
что там не было никаких отпечатков пальцев.
— Вы нашли отпечатки пальцев нашего друга на
пистолете? — спросил Симура, словно услышавший, что именно сказал
Сакагами.
Прокурор переглянулся с руководителями полицейского
управления.
Взглянул на Цубои. Тот пожал плечами. Ему не нравилось
поведение Хасэгавы, постепенно сдающего свои позиции перед напором Симуры.
Инспектор полагал, что, несмотря на все заслуги Симуры и его возраст, прокурор
не должен давать объяснений этому человеку. Очевидно, Цубои не всегда и не во
всем чтил старые традиции, которые еще существовали в стране.
— Там не было отпечатков пальцев, — вынужден был
признать Хасэгава.
Наступило молчание. Симура повернул голову, взглянул на
Дронго, потом на сидевшего рядом адвоката Сакагами. И неожиданно спросил:
