— Наш друг не звонил? — поинтересовался Дронго.
— Еще нет, — ответил Тамакити. — Я уже в
машине, еду к вам. Что-нибудь нужно?
— Нет. Приезжай быстрее, я хочу навестить сэнсэя.
— К нему никого не пускают, — предостерег
Тамакити. — Они подключили его к аппаратуре. Одна почка у него совсем
отказала. Нас не пустят в больницу.
— Мне нужно с ним поговорить, — попросил
Дронго, — задать ему несколько вопросов. Это очень важно. Я думаю, он сам
не будет возражать, если узнает, что я приехал к нему в больницу.
— Нас не пропустят, — снова сказал Тамакити, но
уже менее убежденно.
Дронго вышел в сад. Приятная свежесть весеннего утра
чувствовалась в каждом листке, в каждом цветке. Крупные капли воды лежали на
камнях, на скамейках. Он прошел по саду, касаясь деревьев кончиками пальцев. Он
не успел сделать круг вокруг дома, когда появился взволнованный садовник.
— К вам гость, — сообщил, он, чуть поклонившись.
— Опять полицейские, — рассердился Дронго, — хотят
проверить, не успел ли я сбежать. Тамакити не мог так быстро приехать.
Он вернулся к дому. Там стоял мужчина в легком
светло-коричневом пальто. Дронго удивленно вгляделся в него, не веря своим
глазам. Это был сам Хидэо Морияма, нетерпеливо постукивающий рукой по бедру.
Увидев Дронго, он шагнул к нему и коротко поклонился.
— Здравствуйте, — сказал он своим резким голосом.
Он не носил головного убора, и на его подстриженных ежиком волосах были
капельки росы.
— Доброе утро, — произнес удивленный Дронго. Он не
мог предположить, что сам вице-президент банка пожалует к нему в гости. С
другой стороны, этого следовало ожидать. Позавчера Дронго был единственным
иностранцем, принявшим участие в импровизированном совещании в розовом зале,
которое так трагически закончилось. И там прозвучали слова о будущем самого
Мориямы, которого Тацуо Симура хотел видеть на посту нового президента банка
после Такахаси.
— Пройдемте в дом, — предложил Дронго.
— Нет, — отрывисто сказал Морияма, — давайте
поговорим в саду.
Он огляделся по сторонам. Очевидно, этот человек понимал,
что их разговор могут подслушать. «Впрочем, он напрасно надеется, что его визит
сюда остался незамеченным для полиции», — подумал Дронго. Хорошо, что
здесь нет журналистов. Но их появления можно ждать в любую минуту. И тогда
Морияме трудно будет объяснить, что он делал в доме, где нашел убежище главный
подозреваемый.
Они прошли дальше в сад. Предусмотрительный садовник уже
смахнул воду с одной из скамеек, давая им возможность сесть перед мерно
журчавшей в искусственном озере водой.
— Вы были с нами в тот момент, когда раздались
выстрелы. — Видимо, Морияма не любил тратить время на пустопорожние
вступления. Он сразу начинал с главного. Сказывались и опыт работы в банке, и
его гарвардское финансовое образование.
— Да, — кивнул Дронго, — к сожалению, это
так. Я был с вами в комнате, когда стреляли в руководителей банка.
— Вы сидели В самом конце стола и видели всю комнату.
Кто это сделал? — жестко спросил Морияма. — Почему вы не говорите,
кто это сделал? Если вы видели, вы должны нам рассказать.
— Я видел то же, что и вы, — признался
Дронго. — Неожиданно погас свет, и пока глаза привыкали к тьме, раздалось
два выстрела. Я не мог понять, откуда стреляют. Только внезапные вспышки и
выстрелы. Вы тоже были в этой комнате. И я с таким же правом могу задавать вам
эти вопросы.
— Я банкир, — возразил Морияма, — а вы
эксперт по вопросам преступности. Каждый должен заниматься своим делом. Хорошо,
я изменю вопрос.
Кто, по-вашему, мог быть заинтересован в смерти Симуры и Такахаси?
Женщин я исключаю, нас с вами тоже. Тогда кто? Остаются три человека. Фудзиока,
Сато и Удзава. Двое из троих были наверняка недовольны решением Симуры. И моим
выдвижением. И выдвижением самого Кавамуры Сато. Значит, или Фудзиока, или
Удзава. Но первый — пожилой человек, тогда получается, что единственный
подозреваемый, знающий, как обращаться с оружием, это Инэдзиро Удзава.
Дронго молчал.
— Или я ошибаюсь в своих рассуждениях? — чуть
повысил голос Морияма.
— Почему вы исключаете себя и Кавамуру Сато? —
поинтересовался Дронго.
— Я рассуждаю логично, — ответил банкир. —
Зачем мне убивать Симуру или Такахаси, если они собираются меня выдвигать? Их
смерть помешала моему выдвижению. То же самое может сказать и Кавамура Сато.
— Не обязательно, — возразил Дронго. — Можно
предположить и другой вариант. Вы заранее знали о готовящемся назначении. И
знали, что Симура хочет объявить вас наследником. Наследником после Такахаси.
Поэтому вы дождались, когда внезапно погаснет свет, и начали стрелять в Такахаси,
чтобы сразу занять его место. Такое объяснение вполне возможно.
Морияма ничего не сказал. Он нахмурился, Подумал. И лишь
потом спросил:
— А зачем мне стрелять в Симуру? Он ведь и так хотел
меня выдвинуть.
— Может, Симура пытался защитить Такахаси, и вы случайно
попали в него, — предположил Дронго, — или решили избавиться от
обоих. Ведь Симура официально объявил вас наследником. После этого вами мог
овладеть соблазн убрать обоих, чтобы подтвердить свое лидерство в банке.
Морияма снова замолчал, осмысливая сказанное. Он был
достаточно осторожным человеком. Поэтому он не обиделся и не встал, прерывая
беседу. Годы, проведенные в банке, научили его терпимости и выдержке.
— Интересная гипотеза, — сказал он, — но это
только гипотеза. Я никогда не стрелял в людей. Но как одна из гипотез такая
версия имеет право на жизнь. А почему вы выгораживаете Удзаву? Или Фудзиоку?
Разве они не могли все это организовать?
— Могли, — согласился Дронго, — но у меня нет
доказательств. Ни против них, ни против вас. И еще одно обстоятельство. Вы
напрасно исключаете женщин.
Разве Аяко Намэкаву не обидели, решив не назначать новым
вице-президентом? Ведь в банке все полагали, что именно она займет ваше место.
И мне кажется, вы тоже так считали.
— Вы действительно опасный человек, — задумчиво произнес
Морияма. — Были с нами только несколько минут, а уже пытаетесь делать
заключения, на которые у других уходят годы. Да, я покровительствовал Аяко и
считал, что именно она должна быть новым вице-президентом. Но я и сейчас так
считаю. И буду делать все, чтобы она стала одним из наших вице-президентов. Это
укрепит имидж банка в глазах всего цивилизованного мира. Ну и что здесь
плохого? Или Фумико?
Вы считаете, она тоже могла стрелять? Ей-то это зачем? При
миллиардах ее отца работа в банке приносит ей только моральное удовлетворение.
А наш бывший президент держал ее лишь для того, чтобы она сделала себе
«биографию». Немного набралась опыта. Вся работа была на погибшей Сэцуко
Нумате. И все об этом знали.
