А дальше было весело. Я доставала из тюков вещи, старые, но ношеные не больше пары раз, потому что так у нас было принято, прикидывала, кому они могут подойти, и мы все вместе делили эти вещи между детьми. Одежду Виктора постигла та же участь. Никто не остался обделенным, потому что волшебница Риль пообещала, что сможет подогнать эту одежду под любого ребёнка. Мы с Каро сами радовались как дети, глядя на счастливые улыбки. А оборотни и вовсе едва не теряли сознание от экстаза.
Потом я открыла шкаф и обомлела. Здесь были не только книги. На верхней полке лежали мои сокровища. Мама не позволяла мне до семи лет носить драгоценности, но щедро одаривала недорогимии бусиками, заколками, браслетами и прочим. Причём я с удовольствием носила эту красоту и после, когда можно было уже и золото носить. Мама умерла, а отец запретов не поддерживал, так что носила эти безделицы я уже добровольно. Пока в доме не появилась новая жена отца... Она запретила их носить в свет, заставляла надевать положенные по статусу дорогие ювелирные изделия, поклонницей которых всегда и была сама.
Оставив себе на память только любимый медвежий клык в серебряном колпаке и с кожаным шнуром, последний подарок матери, раздарила остальное девочкам, снова слушая радостные писки и визги. Костяные бусы, жемчуг и фероньерку - нарядное налобное украшение отдала Нэди, Каро и Риль соответственно. Никого не обидела.
Целые башни книг мы разбирали с особой радостью. Руфус прятал самые старые и дорогие книги, а Нэди приносила самые полезные, так у нас набралась библиотека научных фолиантов, парочка книг по темной магии и три тома теории магии, по которым Руфус направлял меня. А еще тут были книги рецептов народов мира, пособие молодой матери, сборник секретов садовода, энциклопедия целебных трав и куча всего прочего. Я даже расцеловала Нэди и Руфуса, неустанно благодаря за предусмотрительность.
— Скоро придётся вести каталог наших книг, — я улыбнулась детям и выбрала один довольно дорогой фолиант. — Это очень редкий экземпляр. Книга о том, почему оборотни все реже встречают своих истинных. Вообще мало кто занимался исследованием этого вопроса, но маме почему-то было интересно. У нас с десяток книг на эту тематику в библиотеке. Но это единственная, которую мама назвала разумной. Тут несколько теорий, разные пути решения проблемы. Не знаю, слышали ли вы об авторе, но пусть эта книга будет у вас. Я слышала, ваша стая занимается поиском решения.
— Верно, — Сашар кивнул. — Но она же на древнем языке? Как вы вообще поняли, что здесь написано?
— Мама переводила. Над строками есть перевод, я только поэтому в неё когда-то и полезла, что было интересно, какой у мамы почерк.
— Лина Хельда, книги на древнем языке стоят огромных денег. Я не могу принять этот подарок!
— Считайте это моей благодарностью за помощь. Нам эта книга ни к чему, она даже не до конца переведена, а продать экземпляр с комментариями мамы я никогда не смогу. Ей почему-то было интересно и важно заниматься исследованиями вопроса парности, так что было бы здорово, если кто-то продолжит работу в данном направлении, и её труды принесут плоды.
— У нас про Вернеда Шаоасура остались только легенды, не думал, что когда-нибудь буду держать в руках свидетельство его существования, труд всей его жизни, — пробормотал Биторого, очень аккуратно прижимая книгу к себе. — Спасибо.
—У книги была другая обложка, кто-то намеренно скрыл имя автора. Но дальше в тексте оно попадается несколько раз. Так что мама приказала сделать правдивую обложку.
Оборотень кивнул, все ещё пребывая в каком-то трансе.
А мы перешли к разбору моего сейфа. Тут тоже лежали книги. Но не так много, всего десяток, но именно те, которые стоили дороже всего - с драгоценными камнями в корешках, они скорее были выставочными экспонатами, чем действительно книгами. Рукописные, древние сборники легенд народов мира. Отцовская коллекция. Ему не хватало только третьего тома, остальные четыре собрал. Он говорил, что вместе продаст их в сотню раз дороже. Имена потенциальных покупателей были записаны в дневнике, обведены в рамочку и выделены цветом на отдельной странице. Именно эти книги он как-то после очередного стакана коньяка назвал своим главным богатством.
— Надо же, а я и забыла об их существовании.
— Я так и понял. А между тем, они не значились в перечне имущества, которое лин Беринский завещал Виктору, — проворчал Руфус. — Книг там вообще не было, так что они по сути принадлежат вам.
— С чего вдруг?
— Имущество вне списка наследства переходит наследнику титула. Лин Саливан сказал, что теоретически можно отсудить вообще все, что не указано в списке, включая столовое серебро и ночные горшки. Претендент есть. Но проблема в том, что судебная тяжба будет идти несколько лет...
— Это нецелесообразно, — я хмыкнула. — Самое дорогое вы уже увезли. А уж без столового серебра и ночных горшков я как-нибудь проживу.
— Учитывая, что каждая комната в вашем трактире оборудована ванной и унитазом...
— А здесь, в приюте есть ещё и купальни на цокольном этаже, — я хмыкнула. — Вы выбрали себе комнату?
Пока Нэди и Руфус шутливо спорили, кто из них будет жить в комнате у лестницы, я продолжила разбирать сейф. Когда убегала из дома, выгребла оттуда только драгоценности и наличность, а ведь здесь ещё лежали документы. Ценные бумаги, отчётность, журналы доходов и расходов. А ещё конверт, оставленный отцом на хранение. Всё это я отложила в сторону, чтобы унести в кабинет и там внимательно изучить.
— Всё, с подарками на сегодня закончено, — я устало вздохнула. День вне стен трактира вымотал, да и дел я переделала много. Хотелось лечь спать. И ни о чем не думать. Но на сегодня были ещё и другие планы.
— Я в трактир, кто со мной?
Со мной пошёл Бесо и Динали, остальные занялись ужином и другими делами. Девушка застенчиво прятала взгляд и молчала всю дорогу обратно.
— Надо будет выложить тропинку чем-нибудь, чтобы зимой ходить удобно было.
— Сделаем, — кивнул Бесо. — Вы потом зачаруете, чтобы не леденела? Снег-то убрать не проблема. А вот лёд... Все падать будут.
— Конечно. Мыло, полотенца и все прочее куда дели?
— Риль велела в кладовую все отнести. Там уже метелки, ведра, тряпки, скатерти и постельное белье лежат. Теперь вот ещё полотенца и мыло.
— У меня голова кругом, что бы я без вас всех делала?
— Работали спокойно только над трактиром, вместо того, чтобы и нами заниматься. Вон подарков сколько надарили. Книгу оборотням. А она жуть какая дорогая, да?
— Да, но те, что ты унёс в мой домашний кабинет, дороже.
— Намного?
— Каждая по тысяче золотых отцу стоила. А продать он их хотел в десять раз дороже. То есть купить за пять тысяч, а продать за пятьдесят.
— Одуреть!
— Сама в шоке была, — я хмыкнула. — У мамы всех украшений меньше, чем на пятьсот золотых. А у него одна книга стоила тысячу.
