Голос у женщины был хриплый, а когда она слишком сильно вдыхала, мешок почти залезал в рот.
— Я могу платить. Дам еду. Но шить надо много. Хочешь?
Конечно, она хотела. Радуясь, что повиновалась своей идиотской идее, я схватила свою штатную швею за руку в грубой перчатке и потащил за собой. В экипаж забрались с боем. Пришлось отдать обе серебрушки и все медяки из шляпы незадачливой попрошайки.
О том, как я тащила женщину с мешком на голове через зал, полный постояльцев, говорить не стоит никому. Как на идиотку на меня не посмотрел разве что Слепой Боби. И то, только потому, что был, собственно, слепым!
Да, я знаю, что такие мешки обычно носят заразные больные, но заклинание-диагност не показало никаких опасных болячек. Швея была в тяжелой степени истощения, да, но больше никаких болезней!
— Куриный бульон и блюдце сухариков в номер, пожалуйста.
Я повела напуганную таким напором Риль по лестнице, завела в свою комнату и только потом стянула с неё мешок. Что ж… Теперь я знаю, что стану представлять, когда услышу выражение "страшна как сама смерть". На лице у несчастной не было ровного места, абсолютно все оно будто было покрыто толстой корочкой мёртвой кривой кожи, что давно пошла трещинами.
— Камнянка?
— Да, Госпожа, — Риль кивнула, ожидая, что я её прогоню.
Но я указала на большую бадью, вода в которой остыла. Проблему решило небольшое бытовое заклинание.
— Отмойся, я дам тебе во что переодеться. И… Мешок надевать нельзя, он грязный, а кожа трескается, это может быть опасно.
Треянка кивнула, быстро разделась и, не обращая внимания на моё смущение, стала остервенело скоблить тело ногтями. Тщательнее всего она мыла свои длинные и густые светлые волосы. Вернее, до этого момента они были скорее серыми, а вот теперь походили на золотистый блонд. Необычно для её родины.
— Ладно, это совсем не странно, хорошо…
Пришлось поделиться своим полотенцем, отдать комплект белья и одно из своих платьев, каких у меня и так осталось немного. Беринские не умеют делиться, это один из столпов богатства нашего рода. Но я почему-то не испытывала никаких отрицательных эмоций по этому поводу, только стыд, что нового белья не было, и пришлось давать свое. Все-таки это не очень приятно, показывать кому-то собственное исподнее.
Я установила ширму, и как раз в этот момент раздался стук в дверь, а потом вошла служанка с подносом еды. Помимо бульона для гостьи, девушка догадалась принести суп для меня, а ещё второе и тёплый ягодный морс. Отказываться не стала, поблагодарила расторопную девушку и даже расщедрилась на чаевые. Служанка просияла, а я открыла свою чудо-тетрадь и продолжила записи. Остановилась как раз на планировании трактира как здания. Сначала на лист лёг схематичный набросок, голые линии и надписи. Потом на другой странице появились расчёты. Трактир должен был получится действительно большим. Сорок спален — двадцать на втором и двадцать на третьем — просторная кухня, комната для персонала и огромный обеденный зал на двадцать столов. Подумала ещё и добавила подвал для хранения продуктов и солений. Подвал тоже разбила на комнаты, пометив, что разные продукты требуют разной температуры хранения. На лист с текущими заданиями выписала пункт "посещение библиотеки", так как узнать предстояло действительно много.
Риль присела на краешек кровати, вопросительно посмотрела на меня и на поднос. Я кивнула, давая разрешение поесть. Сама тоже быстренько съела все до крошки, отставила пустой стакан и с удивлением обнаружила, что ест необычная гостья очень аккуратно, набирает неполные ложки, и на еду не набрасывается. Знает, что после голода переедание губительно? Что ж, умная работница это очень даже хорошо.
— Насколько хорошо ты понимаешь язык?
— Понимать все, говорить плохо, — призналась швея. — Я хотеть работать. Мне хватит есть и где спать. Можно немного монет на одеться. И все. Больше не надо. Я скоро могу умереть. Мне много не надо.
Предложения у неё выходили короткие, рубленные, но в целом довольно понятные. Да и я без неё знала, что шанс выжить после Камнянки крайне мал.
— Посмотрим. Я хочу, чтобы ты шила постельное белье, шторы, скатерти и другие предметы быта для моего трактира. У тебя будет своя комната, комната для работы и, возможно, несколько помощниц. Кроме того, нужно будет одеть моих работников в одинаковую одежду. Справишься?
— Я хороший шить. Но люди бояться. Я страшный. Никто не брать работать.
— Я маг, не боюсь. Знаю, что твоя болезнь не заразная. Но работники могут испугаться, так что придётся сшить какую-то аккуратную маску. Я зачарую ткань так, чтобы она была чистая.
Я высыпала содержимое сумки со своей одеждой и протянула швее тонкий ясно-синий палантин, один из любимых, но он идеально подходил к глазам чужачки. Так что я выполнила обещание, зачаровала ткань и протянула её своей первой работнице.
— Придётся использовать свои инструменты, пока я не куплю новые. Ну и покажи все, на что способна, порази меня. В номер никто не войдёт без разрешения, если будет что-то нужно не стесняйся - звони в колокольчик. Мы уедем сегодня вечером, так что ты должна успеть. А мне нужно в город, уладить кучу дел.
Первым делом я решила заехать к лину Саливану, и что меня невероятно удивило, так это его хорошее настроение. Юрист успел подать абсолютно все документы ещё вчера, ждал ответов из различных служб и контор, готовился ко второму этапу, который он назвал "переделайте справку, здесь печать на миллиметр выше образца", но случилось невероятное!
— Пару минут назад приехал королевский гонец и привёз два конверта. В одном лежали все документы, готовые, с нас даже пошлину не взяли! А во втором довольно неформальное письмо, которое сгорело, стоило его только дочитать. Итак, королевский казначей вчера поздней ночью получил требование об увеличении бюджета некоего сиротского приюта в пятнадцать раз. В связи с тем, что здание пришло в негодность, и срочно требовался ремонт. Отказать вдове героя он не мог, но и взять эти деньги ему было неоткуда. Бедный лин рвал бы волосы на голове, если бы не был давно уже лысым. Но случайно его близкий друг - секретарь Его Величества обмолвился, что дочь того самого Беринского впервые в истории рода решила заняться благотворительностью. Казначей заинтересовался, расспросил своего товарища, а тот ему рассказал, что девушка сильно расстроилась, когда увидела здание того самого приюта. В своём послании лина говорит, что хорошо понимает: у казны не хватит денег на все, но и позволить детям жить в таких условиях - преступление. Таким образом, Хельда Беринская просит Его Величество позволить перевести детей в здание, которое возведет на собственные деньги. Просит оставить прежнее финансирование, а сверх этого необходимое будет закупать сама. В конце письма девушка сетует, что, если оформление документов затянется, казне придётся выделить деньги на временный ремонт здания приюта, так как построить за лето новое она не сможет из-за отсутствия разрешения на строительство.
