– За мной пришел иномирец и я, как хороший правитель, должен просить его пощадить моих солдат, – возвышенно начал парень. – Но, чтобы ни было вам от меня нужно, поверьте, они могут отдать это сполна вместо меня, и, если вам не хватит этих, я могу предоставить еще людей.
Мои брови медленно поползли вверх, и я в недоумении перевела взгляд на того, к кому была обращена сия довольно странная речь. Айсар бросил на меня быстрый взгляд и громким шепотом, так, чтобы услышали все, и особенно наследный принц, пояснил мне:
– Он считает, что я пришел его убить и умыться его кровью.
Парень дернулся, но устоял перед идеей покинуть место столь любопытного диалога бегством.
– Уверяю вас, кровь моих солдат ничуть не хуже!
Лед явно получал удовольствие от происходящего, потому что старательно делал вид, что всерьез задумался о предложенной альтернативе.
– Если их кровь ничем не хуже твоей, – лениво протянул Айсар, – то чем же твоя кровь лучше их крови?
Резонный, на мой взгляд, вопрос поставил монаршую особу в тупик и смятение. Вконец растерявшись, он промямлил что-то о долге перед державой, смутился под насмешливым взглядом Айсайара и, кажется, даже вздохнул с облегчением, когда за дверью противоположной коридору, из которого мы пришли, раздался шум. Внимание «мучителя» несчастного принца было перенесено за спину аристократу. Кто-то за дверью издал громкий боевой клич, потом раздалось неприятное лязганье метала, и раздался столь же громкий, но теперь испуганный возглас. Еще через секунд десять возни, дверь отворилась, чуть не слетев при этом с петель.
На пороге стоял весь изгвазданный в грязи и, предположительно, крови, злой, как тысяча чертей, Эрдьяр. При взгляде на нас брови рыжебородого гиганта сошлись на переносице, но плечи заметно расслабились.
– Я значит ищу их по всему трижды проклятому замку, а они тут праздник в кругу друзей устроили!
– Не злись, Дьяр, – весело бросил седоволосый, который тоже, очевидно, был рад видеть друга. – Я же знал, что ты не заставишь себя долго ждать.
Я тоже значительно расслабилась, и тут меня посетила догадка по поводу сбора солдат на посиделки с наследным принцем.
– Эрдьяр, так они что ли от тебя здесь прятались? – Авторитет Рыжебородого вырос в моих глазах до небес.
– Не прятались, а заняли стратегическую позицию, – с достоинством ответил молодой монарх.
– Знакомься, дорогой друг, – ирония проскользнула в голосе седовласого. – Это Рох-а-Шуон – наш пробуждающийся.
Рыжебородый с досадой сплюнул, солдаты удивленно переглядывались, а сам виновник торжества высокомерно поднял голову.
– При всем уважении, милейший, вы ошибаетесь. Я не пробуждающийся.
Про себя я с некоторой завистью отметила, что он то, в отличие от меня, сразу понял, о чем речь.
– Ты даже не представляешь, как бы я был рад, если бы ты оказался прав, – проникновенно ответил Айсар. – Но, увы, Единый ко мне не столь благосклонен.
Я вздрогнула, когда сзади нас раздались шаги и из коридора, которого несколько минут назад пришли мы, вывернул мужчина средних лет, но уже с заметной сединой на висках. Его простоватая одежда никак не сочеталась с прямым и гордым взглядом голубых глаз, зато этот взгляд очень сочетался с элегантной железной короной на его голове. Окинув взглядом наше сборище, он остановил взор на Айсайаре.
– Скажу честно, мне хотелось бы никогда с тобой не встречаться, друг мой, – в глазах короля блестели задорные искорки. – Но, видимо, ты без меня жить не можешь.
– Не ври, старик, – так же весело произнес Лед. – Ты рад меня видеть так же, как и я тебя, но, к сожалению, как ты понимаешь, я пришел не просто так.
– Кто? – По-деловому осведомился правитель.
– Твой сын.
Взгляд короля на долю секунды метнулся к чаду.
– Ты уверен?
– Абсолютно, – я перевела взгляд на Айсара и с удивлением отметила, что он держится с не меньшим, а то и с большим достоинством, чем правитель. Словно он сам был королем.
– Сколько до пробуждения?
– Около двух суток, может больше, – четкие вопросы требовали таких же четких ответов.
Мужчина опустил голову и на несколько минут задумался. Айсар не торопил его, а более никто и не решился бы отвлекать монарха от серьезных дум.
– Я дам тебе коней, – произнес он ровным голосом. – Людей не дам, сам понимаешь. Да они тебе и не нужны. Ты заберешь моего сына и уедешь на рассвете, я не хочу повторения истории. Ночь проведете в замке.
Рох-а-Шуон понял – только что решилась его судьба и отчаянно шагнул к отцу, не решаясь при этом приблизиться.
– Отец, но как же государство?! – Казалось, большой мальчик сейчас расплачется. – Я должен стать королем!
– Если Единый не даст мне больше сына, страной будет править Хоя. – И уже нам: – Прошу вас, выпьем за встречу. Айсар, ты совсем не меняешься!
Мы свернули в тот же коридор, откуда пришли, оставив теперь уже не наследного принца с его несостоявшейся охраной. Решение короля монолитом легло на плечи Роха-а-Шуона, которые опустились, будто бы ноша была осязаемой. Мне стало жаль заносчивого парня – даже он не заслуживал быть преданным собственным отцом. Для каждого важно, чтобы за него сражались. Особенно такие близкие люди, как собственный отец.
Эта ситуация напомнила мне мое детство и юность. Мне так понятно стало состояние Роха-а-Шуона, что на глаза навернулись слезы. Я неосознанно потянулась рукой к ладони Айсайара. Он уловил мой жест и коротко сжал мои пальцы.
А после мы сидели в маленькой уютной комнате, представлявшей собой гибрид кабинета и библиотеки. Нас довольно вкусно, а главное – разнообразно, покормили. Впервые с того момента, как я покинула свой мир, я с удовольствием поела. Небольшого роста слуга с хитрющими глазками принес нам, казалось, самый вкусный суп во всех мирах и столь же прекрасное жаркое. Возможно, такой вкусной еду сделал мой уже чувствительный голод, но, в любом случае, я была рада этой трапезе прямо как в детстве, когда мое питание было не столь регулярным.
Айсар развалился недалеко от меня в глубоком кресле темно-коричневого цвета с бокалом местного вина в руке. Эрдьяр с интересом рассматривал стеллажи с книгами, держа тремя пальцами такой же бокал, как и у седоволосого, который в его огромной ручище смотрелся словно игрушечный. Я расположилась на краю кожаного дивана, рядом с удивительной красоты торшером, внутри которого тесно стояло около дюжины свечей.
– Я надеялся, что в моей жизни больше такого не произойдет, – Алхор-а-Шуон подал мне бокал с вином, который за секунду до этого сам и наполнил, как обычный гостеприимный хозяин, а вовсе не властитель целой страны.
– Очень многие считают это радостью, – Эрдьяр отвлекся от созерцания книг и повернулся к нам.
