– Это правда! – негромко добавил Дашан.
Пришла очередь Черного Борана мрачнеть.
– Верю, – пожал плечами он. – Но никто не отменял воспитательные меры по отношению к молодым специалистам, которые не владеют ситуацией в целом и торопятся принимать решения! Идем, Ригтон!
Зиль бросил на меня испуганный взгляд и шагнул в портал.
А я вдруг поняла, как жутко устала! Все эти прыжки по мирам, новые впечатления, версии происходящего и страшные тайны утомляли так же, как бесконечная реклама по телевизору Александра. И в довершение всего меня только что обозвали «молодым специалистом»! Это меня-то! Амистрессу Шарен Мяк Шарен!
Дашан, будто читая мои мысли, церемонно предложил руку:
– Окажи мне честь, золотая, посетив мои покои! Я приготовил ужин и после советовал бы тебе выспаться!
– А где Транш? – поинтересовалась я, когда мы покинули комнату.
– Повел Торхайма по злачным местам Тайлевилля… и тем самым спас Библиотеку от разграбления!
Жилые покои моего спутника находились на одном из верхних ярусов левого крыла. Обстановка напомнила мне комнату Зиля в студенческом общежитии – те же развешанные по стенам непонятные схемы и магические матрицы, потрепанные, явно библиотечные тома на полках. На стене, над видавшим виды, но старинным и по-настоящему дорогим столом из черного Вартейловского кедра, висела огромная карта звездного неба. Выполненная на высочайшем уровне мастерства и необыкновенно изящно, она полностью завладела моим вниманием, стоило переступить порог. Дашан улыбнулся и отправился на маленькую кухоньку – накрывать на стол.
Карта казалась объемной – глубину придавал то ли цвет – насыщенный синий, почти черный, с едва заметным переходом тона от центра к краям, то ли искусно нарисованные созвездия. Вот только я никак не могла понять, небо какого мира здесь отражено? Похоже, Сумеречного Кроттона?
Звезды неожиданно сдвинулись, будто пары поменялись местами в танце – и картина изменилась. Появился Денеб, блеклый по сравнению с Вегой из созвездия Лиры, ковш Большой Медведицы, крест Орла и его яркий Альтаир, маленькое, но нежное созвездие Дельфин, видимое только в хорошую погоду…
– Дашан, – позвала я, – это карта звездного неба сразу нескольких миров?
Он выглянул из кухни.
– Ты видишь репродукцию знаменитой карты Белого Вааля, висевшей в тронном зале. Она показывает небеса Семимирья от Нижнего Вартейла до Верхнего Тайля, одно за другим.
– Когтехват, какая красота! – покачала я головой, разглядывая появившуюся вместо Земной небесную россыпь Полуденного Ашера, подобную вышивке серебряной нитью на насыщенно синем бархате. – А оригинал до сих пор там висит? Можно его увидеть?
Фракен подошел ко мне, вытирая руки полотенцем. Он скинул белую мантию, оставшись в рубашке с высоким воротом и обтягивающих брюках, заправленных в мягкие сапоги.
– Увы, Шарен, оригинал уничтожен. Во время последней войны воинам Драггаха удалось, используя тайные проходы в Бездне, проникнуть во Дворец-На-Семи-Холмах. Они намеревались устроить пожар – Темный властелин хотел отомстить Ваалю за сожжение библиотеки Краггата. Красногрив тогда чудом защитил дворец от огня, но некоторые помещения все же пострадали!
– Красногрив? – удивилась я. – Он участвовал в последней войне?
– Он участвовал во всем! – усмехнулся Дашан и взял меня за руку. – Пойдем, ты же не откажешься от мясного пирога со сметаной и кружки парного молока?
Выходя из комнаты, я оглянулась на карту, на которой вновь воссияли незнакомые мне небеса. Впрочем, я никогда не мечтала стать астрономом!
Кухню освещали магические светильники в виде бабочек со светящимися крылышками и усиками, явно купленные в Рассветном Лиссе. Мягкий, не раздражающий свет был приятен глазам, но навевал жуткую дрему. На меня, во всяком случае. А, может быть, я просто устала мотаться по мирам, в том числе за сознанием Зиля Ригтона!
Последнее, что я запомнила, это стук кружки о столешницу, и теплые руки Дашана, обхватившие меня…
* * *
– Шарен, Шарен, очнись!
Кто-то тряс меня что есть силы. Я проснулась и, скатившись с кровати, приготовилась дать отпор. В темноте под веками змеились остатки сна – путанные, бессвязные и… кошмарные. Происходящее казалось нереальным: стены кривились, будто усмехались, пол ходил ходуном, воображая себя палубой корабля, а темная фигура, стоящая напротив, поначалу и вовсе привиделась рогатой.
Вот только Когтя моя рука так и не нащупала на поясе. И это привело в себя быстрее ведра ледяной воды!
– Шарен, малышка, что с тобой? – произнесла фигура, обретая черты Дашана Фракена. – Ты кричала во сне!
Я смутно помнила заклинание, вылезающее из кабошона Файлефайль, и… еще кого-то: безмолвного, угрожающего. В моем сне он таился рядом, и от его недоброй уверенности в собственном могуществе мне становилось худо.
Дашан бесшумно скользнул ко мне и легко поднял на руки, прижав к груди и укачивая как ребенка. Уткнувшись лицом ему в грудь, я вдыхала запах – запах кота, без сомнения желающего меня, и запах мужчины, для которого в это мгновение я была самым драгоценным из всех сокровищ Семимирья!
Бесконечно бережно средний из Фракенов прикоснулся губами к моим губам, и я жадно ответила на поцелуй, ведь я так долго ждала его! С каждым новым прикосновением остатки ночного кошмара истаивали из моего сознания, словно клочья тумана над гладкой поверхностью озера, уносимые ветром.
Не помню, как мы оказались на кровати и без одежды. Помню только нежность и силу беловолосого, мои жажду и страсть. Мы переплелись языками пламени, с удивлением и восторгом узнавая друг друга, позабыв о времени и пространстве.
Позже, когда любовный морок рассеялся, Дашан встал с кровати, потянулся и отправился на кухню – принести мне молока. Я разглядывала его гибкую спину, и понимала, что плавлюсь от его взгляда, прикосновений и слов, но отчаянно не хочу вновь попадать в ловушку, из которой с таким трудом выбралась! К сожалению, влюбившись в Харта Мяк Гаррета, я не догадалась попросить совета у опытной амимары, а сейчас испытывала в этом настоятельную необходимость. И, кажется, знала – где найти сочувствие и понимание.
Дашан принес кружку и сел позади, обняв меня и прижав к груди. Пока я пила молоко, он тихонько целовал мою шею под волосами, плечи и затылок. То ли от поцелуев – легких, теплых, вкусных – то ли от свежего молока, отдающего цветущими лугами, раскинувшимися вокруг Тайлевилля, желание вновь просыпалось во мне, и я не собиралась ему сопротивляться! Придется подумать обо всем завтра, а сегодня… сегодня – время для нас двоих!
Мы провели в постели целый день, почти не разговаривая, ибо прикосновения приносили радость. Но незадолго до полуночи в дверь забарабанили.
Приоткрыв один глаз, прислушалась: так бесцеремонно мог стучать только один амимар на свете. Мой брат!
