Лигос тоже поднялся.
– Идите, даэр Фосс. Темного благополучия вам!
– И вам, мой мальчик.
Старик вышел.
– Посмотрим, кому и что он расскажет о сегодняшнем разговоре, – задумчиво произнес начальник Тайной канцелярии, когда двери закрылись.
Лигос покачал головой:
– А я как раз надеюсь, что даэр Фосс ничего и никому не расскажет. Мне бы хотелось доверять хоть кому-то из Шести. Правда, король всегда говорил: «Доверять не стоит даже собственной тени!»
– И, тем не менее, он доверял вам, – ободряюще улыбнулся Варгос. – Вы позволите уйти и нам с Мяк Фракеном? Нужно встретиться с магами-исследователями.
Правитель кивнул. Когда они выходили, в двери заглянул Ахар. Амимар-кун находился на посту – и это грело мне сердце.
Серого Роггана в комнате я больше не ощущала, из чего сделала вывод, что он вернулся в Тайлевилль, когда ушел даэр Фосс.
Итак, мы с Лигосом остались вдвоем.
– Хочешь есть? – поинтересовался он. Потряс опустевшим винным кувшином над бокалом, сердито стукнул им по столу.
– С удовольствием выпью молока, – улыбнулась я. Общество даэр Тамраэля мне нравилось. Похоже, Хранитель Кроттонского трона потихоньку становился мне другом. – Только пусть больше не приносят сыр с плесенью!
Правитель хмыкнул и позвонил в колокольчик. В комнату вошел уже знакомый мне слуга – Комэль Диррен. Выслушал пожелания господина, поклонился и ушел.
Поднос с едой заносил Ахар. Кивнув мне, принялся сгружать на столик в углу тарелки и миски. Отчетливо запахло жареными перепелами, теплым молоком, оладьями с цукатами и сметаной.
Я непроизвольно облизнулась.
– Жутко хочу есть после подобных разговоров, – пояснил Лигос, когда Ахар покинул комнату. – Как сказал бы король – жрать. Он вечно ловил меня на кухне с каким-нибудь пирожком в зубах и пугал брюхом, которое не влезет в доспехи!
– Почему ты зовешь его королем, Лиг? – поинтересовалась я, накладывая в тарелку горку румяных, пышущих жаром оладий.
– Потому что он был моим королем! – удивился тот.
– Но он воспитывал тебя, как сына. Почему ты не зовешь его отцом или, на худой конец, дядей Снагералем?
– Дядей? – изумился Лигос. – Дядей???
Он расхохотался, снимая с вертела перепела, отрывая от него ножку и макая в коричневый терпкий соус, который дроу очень любили.
– Жаль, ты его не знала, Шарен! Самые опытные воины, самые жестокие люди королевства опускали глаза, лишь бы не встречаться с ним взглядом – так тяжел тот был. Он терпеть не мог панибратства, от и до выполнял правила этикета. Мне, сыну конюха, поначалу запомнить их казалось делом невозможным, за что меня не раз секли на заднем дворе. Порка, скажу я тебе, очень оживляет память!
– А как ты оказался во дворце? – я любовно повозила оладушкой в плошке со свежайшей сметаной и отправила ее в рот. Надо будет потом, приняв кошачью ипостась, как следует умыть мордочку!
– Мой хозяин устраивал охоту в честь короля в одном из дальних поместий. Король приехал туда со всей свитой на несколько недель. Его мальчишка-конюх слег, напившись воды с ледника, и хозяин предложил меня в услужение. Король нашел меня смышленым и работящим, и забрал с собой, взамен оставив своего конюха хозяину. Во дворце я был сначала его конюшим, затем виночерпием, затем постельничим. Но однажды король сказал, что ему нужен умный человек рядом, а не еще один опытный слуга, и пожаловал титул. Я получил приставку «даэр» к имени и начал учиться – истории, географии, политологии, языкам и придворному этикету, истории правящих кланов, геральдике… Короче всему тому, что знал он сам. «Разговаривать на равных можно только с тем, кто тебя понимает!» – говорил он, заставляя меня зубрить имена родовитых эльфов до тринадцатого колена.
– Тяжело тебе было, – посочувствовала я. – Мне тоже пришлось выучить кучу вещей, которые я помню до сих пор, но которые мне совершенно ни к чему!
– Да нет, – усмехнулся Лигос и налил мне в чашу молока, – скоро я почувствовал вкус к учебе. Разбираться в политической ситуации разных миров оказалось куда интереснее, чем чистить конскую шкуру или перестилать белье. Я зачитывался историческими трудами исследователей из Тайля и Кроттона, посещал – с разрешения короля – другие миры, совершенствуя наречия и манеры. Однако самое важное, чему он учил меня – управлять страной. Мне и до сих пор не нравятся многие из управленческих приемов, но правитель без известной доли жесткости то же самое, что подушка без пуха.
– Насколько я знаю, – я приняла из рук Правителя чашу с молоком, шутливо отсалютовала ему, – Снагераля в народе побаивались, но уважали!
– Он жил ради Кроттона, – пожал плечами Лигос. – В этом не было сомнений даже у его врагов! Знаешь, – он подлил себе вина, – я долго обдумывал то, о чем мы говорили с тобой в прошлый раз. Помнишь, ты задала вопрос, отчего король не женился? Я, действительно, не знаю этого, потому что всегда принимал ситуацию, как должное – если он не берет себе королеву, значит, так надо. Он не был ни святошей, ни скопцом, ни извращенцем: у него были связи со многими знатными дамами Кроттона и других миров, но все они остались бесплодны. Король скорбел по этому поводу, обвиняя себя. О последнем романе я узнал от него, когда он слег и больше не мог покидать дворец. Правда, он был немногословен. Я отправлял его письма – с почтовыми голубями, летевшими неизвестно куда. А потом ловил голубей, которые прилетали на балкон королевских покоев, с ответными письмами. Именно их я лично передал Лиане Сивилле после смерти короля.
– Кто-то присутствовал при этом? – быстро спросила я.
Лигос пожал плечами.
– Возможно. Мы разговаривали в Большом тронном зале, там полно укромных мест, чтобы затаиться. Впрочем, репутация Сивиллы послужила ей лучше любых доспехов – она беспрепятственно покинула дворец и уехала в неизвестном направлении. Больше я ее не видел.
– Зачем хранить письма, которые могут привести к наследнику? – задумчиво пробормотала я, отпивая молоко. – Как ты думаешь, Лиг?
Правитель поморщился.
– Слухи о наследнике появились гораздо позже смерти короля. Очень может быть, что это только слухи, и никакого наследника не существует в природе. И потом, Лиана могла отвезти письма автору. Я не знаю, какой уговор был у феи с королем – незадолго до его смерти она нанесла визит, и они долго разговаривали. Он даже выпил с ней бокал вина, хотя целители строго настрого запретили ему спиртное!
– И что это за голуби, которые пересекают границы миров? – продолжала рассуждать я.
– Ты права! – кивнул Лиг. – Но голуби могли доставлять письма переправщику!
– …Или Ольга все-таки покинула родной мир и обосновалась в Кроттоне, желая быть ближе к любимому! – довершила я. – Мне нравится эта идея! Правитель, помоги мне найти сведения о ней!
