Рыжий смышленый мальчишка выбросил вверх руку и закричал:
– Драконов не бывает! Это все неправда.
– Все правильно, – улыбнулся в ответ учитель, хитро прищурившись. – Не бывает. Сейчас принято называть драконами тех, кто отказывается жить по человеческим законам или по закону справедливости и попадает под влияние Аурума, или, по-простому говоря, золота. Научно доказано, что этот металл обладает очень сильным психокорректирующим влиянием на организм человека. В высшей стадии мутации такие люди теряют все свои человеческие качества и превращаются в звероподобных ящеров. Пойдемте.
Белковский подвел группу экскурсантов к стенду, где хранились останки дракона, а также фото- и видеоматериалы.
– Вот, посмотрите, что станет с теми, кто выше всех ценностей мира захочет поставить золото. У него никогда не будет детей, близких, кожа огрубеет и станет темной, глаза изменят форму и структуру. Иногда в подмышках вырастают перепонки, которые позволяют передвигаться по воздуху. Вы должны знать, что такое может случиться с каждым из нас.
Притихшие дети с открытыми ртами слушали экскурсовода, и только самые непоседливые отошли в сторону, чтобы рассмотреть крупнейший экспонат музея – бронированную разведывательно-дозорную машину «Тигр» производства Кировского автомобилестроительного завода. Рядом с машиной стоял стенд, где подробно были расписаны все характеристики этой машины. Техника всегда интересовала мальчишек больше, чем сказки!
Когда основная группа дошла до этого экспоната, один из непосед тут же проявил умение читать и с ехидным прищуром поинтересовался у экскурсовода:
– Скажите, а зачем боевой машине голографическая установка? На отдыхе ЗБ-фильмы смотреть?
Аполлинарий Владиленович улыбнулся и погладил малыша по голове:
– Нет. В умелых руках эта установка бывает гораздо важнее, чем любое другое оружие.
Он подошел к машине:
– Вот, посмотрите. Боевой голографический визуа-лизатор первой серии позволял воссоздавать различные объекты в радиусе ста метров с фотографической точностью.
Учитель нажал несколько кнопок на пульте управления экраном, и ребята ахнули. Бронемашина исчезла и появилась в другом месте. Причем она была уже перевернутой, как будто в нее только что попал снаряд.
Экскурсовод, радуясь произведенному эффекту, продолжал демонстрацию особенностей техники. Нажав несколько кнопок, он показал возможность многократного повторения объектов, а также маскировки основного источника излучения. Закончив показ, Белковский погладил рукой старую боевую машину и сказал:
– Сейчас, конечно, это уже прошлый век, но когда-то эта машинка была уникальной. И спасла мне жизнь.
Н-да.
Аполлинарий Владиленович опустил голову, погрузившись в воспоминания, и не заметил, как группа разбрелась по залу. Только одна маленькая девочка, подождав какое-то время, решительно дернула Аполлинария Владиленовича за рукав и прервала его размышления:
– Дядя, а что стало потом с Анной и Полом? С Марией? Помните, вы в самом начале рассказывали?
– У них все хорошо, – ответил экскурсовод. – Анна и Пол поженились. У них двое детей. Они живут на ранчо Пола в Америке, но раз в году обязательно прилетают сюда на праздник Дракона.
– А Мария?
– Ну, у нее тоже все здорово. Она вместе с семьей уехала из Цхинвала. Один из Защитников завещал ей свой дом в Подмосковье. Теперь она живет там. Она уже выросла. Стала красавицей. Преподает историю в университете.
Девочка засмеялась.
– Здорово. Люблю, когда истории хорошо заканчиваются.
И убежала к друзьям.
Она не услышал, как старый учитель задумчиво промолвил:
– Как ни странно, но эта история еще не закончилась, деточка!
Часть III
В поисках китеж-града
Глава 1
Последний зек
Ворота Пермской краевой колонии строгого режима со скрипом раскрылись и выпустили на волю своего последнего постояльца.
Начальник колонии полковник Федорчук смахнул со щеки скупую солдатскую слезу и, обняв седого крепкого мужчину, одетого в потертую дубленку, старые джинсы и крепкие армейские ботинки на шнуровке, произнес: – Вот уж не думал, Палыч, что такое может случиться. Он отстранил бывшего зека и посмотрел ему в глаза: – А ты мог такое подумать? Что теперь мы, старые тюремные волки, никому не нужны. И не знаю, что мне делать-то. Радоваться или плакать? Вот закрою за тобой ворота. И все. Охранять больше никого не надо, а до пенсии два года осталось. Н-да, дела-а-а!
Глаза Палыча были сухими. Он был явно не расположен к дальнейшим разговорам и терпел своего бывшего начальника только из вежливости. За порогом колонии гуляла легкая поземка и погода была весьма прохладная. Федорчук, продолжая крепко держать за рукава своего Палыча, поймал за шиворот щепотку студеного сибирского ветра и зябко поежился.
– Бр-р-р! Холодно! Ну куда ты сейчас пойдешь? Останься в гостевой комнате, переночуй. А завтра портал откроется, и поедешь, куда хочешь. Аккурат к обеду обещали открыть. Останься. Посидим, вспомним былые времена. Теперь нам и выпить не грех. Ведь столько лет вместе.
Палыч мягко, но настойчиво отлепил от себя полковника и покачал головой:
– Спасибо, командир, за приглашение, но я, пожалуй, пойду. Не могу ждать.
– Куда ты пойдешь? Там тебя ведь давно никто не ждет. Я же знаю, – в сердцах выкрикнул полковник и, поняв, что сказал глупость, с досадой махнул рукой. – Ладно, извини. Не хотел обидеть. Честно.
Он приложил ладонь к сердцу:
– Не держи обиды, Палыч.
– Не держу, – ответил тот и поднял с земли рюкзак, который он до этого поставил к ногам. – Но мне правда надо идти. Надо.
Палыч закинул за плечи рюкзак, поправил лямки и, взглянув в глаза полковнику, обратился к нему по-военному:
– Разрешите идти, товарищ полковник.
Федорчук одернул китель, вытер сопливый нос и махнул рукой:
– Да какой я тебе полковник, ты же сам – бывший генерал. Иди.
Федорчук протянул бывшему зеку ладонь. Тот крепко пожал ее и, развернувшись через левое плечо, бодро зашагал по бетонному большаку в сторону ближайшей общественной станции. Он знал, что путь до нее был не близким, почти сорок километров, и он не сомневался, что ночь застанет его в пути. Но луна светила полная, облаков не предвиделось, поэтому Тучков надеялся, что не заблудится и успеет прийти как раз к утру. В рюкзаке у него лежало сменное белье, консервы, хлеб, немного старых денег, Псалтырь и справка об освобождении на имя Сергея Павловича Тучкова, бывшего губернатора, бывшего генерала, бывшего Героя России, осужденного по статье о превышении должностных полномочий в 2015 году сроком на двадцать лет. За хорошее поведение ему скостили всего лишь два года и выпустили по амнистии как последнего заключенного на территории России.
