За то, что говорю правду, Губенко меня ненавидит, считает врагом номер раз. Да, актер хороший, этого не отнять. Но в большинстве своем то, что он делал в искусстве, шло больше от головы, чем от сердца. То есть формализм в игре забивал чувственные ноты. Вот так до сих пор и играет в жизни — какого-то странного политического деятеля. Вечно чем-то озабочен. А результат? Театру «Содружество актеров на Таганке» двадцать лет. Вспомнится хотя бы один интересный спектакль?
Любимов был не без греха
— Ведь мы хотели построить не простой театр, а многофункциональный театральный центр, включающий в себя даже международную театральную школу Любимова. Но планы на строительство ему почему-то не нравились. Стал мне активно препятствовать.
— Ваше противостояние с Любимовым помогало развитию театра?
— Театр на Таганке все же связан именно с именем Любимова. И его заслуга, несомненно, огромна. Если бы он не связался с этой шлоебонью — Солженицыным, Боннэр, Сахаровым и прочими «инакомыслящими», то мог бы стать великим русским режиссером уровня Станиславского. Говорил об этом не раз.
Беда в том, что Любимов всегда мечтал быть в одном лице и художественным руководителем, и директором театра. Хотя именно я его в театр когда-то и уговорил прийти. С Юрием Петровичем у нас всегда были очень непростые отношения. И ревновал он меня к артистам, и не только к ним, вообще ко всем, с кем я общался. От желания, извините, обосрать кого-то этот человек почему-то получал большое удовольствие. Его резкость в отношениях с людьми порой зашкаливала. Мне очень часто приходилось сглаживать отношения. Помню, как он жутко поскандалил с супругой Алексея Эйбоженко актрисой Наташей Кенигсон: «Она мне не нужна. Пусть пишет заявление об уходе!» Вот так резко прямо на репетиции. Не терпел в свой адрес никаких замечаний.
— Сглаживание отношений давалось с трудом?
— По-разному бывало. Но разборки старался не затевать. Потому что понимал, что главный режиссер — главный творческий мотор команды. Не раз хлопотал перед высшими инстанциями страны о его возвращении в Россию. Однажды после одного спектакля мы разговорились о Любимове с Горбачевым за рюмкой кофе. «Ну, как, скажите, Николай Лукьянович, я могу вернуть гражданство Любимову? — горячился он. — Пусть он мне хоть заявление, что ли, напишет!» Что тут скажешь? И смех, и грех, одним словом.
Людмила Целиковская иногда по этому поводу шутила: «Николай Лукьяныч, ну что вы с Любимовым так деликатно разговариваете, цацкаетесь. Я дома с ним так общаюсь — снимаю туфлю и по морде его туфлей! Тогда только он начинает что-то понимать! Он же КГБэшник из ансамбля!»
Да, если бы не Целиковская, не было бы никакого театра на Таганке. Именно она подвигала Любимова на какие-то конкретные действия. Пара была очень интересная. Вместе они прожили лет пятнадцать. Жаль, детей не было.
Но вот встретил Юрий Петрович на гастролях в Венгрии Каталин, и все. Расстались. Любимов и во время брака с Целиковской был не без греха, погуливал налево. Однажды во время каких-то гастролей попросил поменяться с ним номером в гостинице. Мой ему нравился больше. И вдруг ночью ко мне в номер кто-то тихонько заходит. И в темноте слышу женский голосок: «Юра, ты здесь?» Я обомлел. Кто это был — не скажу.
Деспотизм главрежа
— Правда, что Александр Калягин ушел из театра из-за Высоцкого?
— Уход Калягина чисто на совести Любимова. Из-за его амбиций театр потерял прекрасного актера. Эту историю как только ни рассказывают. Но в реальности она проста. Однажды Любимов пригласил на спектакль «Жизнь Галилея» известного французского режиссера Жана Вилара. В тот вечер Галилея должен был играть Калягин. Они с Володей играли эту роль по очереди.
— Почему Калягин играет, а не Высоцкий? — заорал Любимов, ворвавшись в мой кабинет. Я объяснил.
— Срочно меняйте актера! Сейчас я Володе позвоню, — бесновался главреж. — Плевать мне на Калягина!
Так на сцену вышел Высоцкий. И через полчаса Калягин положил мне на стол заявление об уходе. Уговаривал его, уговаривал. Тот ни в какую. Никаких конфликтов между Высоцким и Калягиным никогда не возникало. И тот, и другой много играли. Просто Володино имя было более известно широкой публике.
Потом я откровенно сказал Любимову, что нужно бы позвонить Калягину и извиниться. Отреагировал он слишком бурно: «Почему я должен звонить какому-то артисту!» Для него любой артист был как расходный материал. В свое время он предлагал Ивану Бортнику сыграть Гамлета. Представляете: Бортник — Гамлет! Ну ладно бы Губенко. Ему ведь тоже эта роль предлагалась. Но тот отказался. Это все происходило уже после смерти Высоцкого.
(Сообщу читателям, что Высоцкий выходил на сцену в образе Гамлета 218 раз. Играл эту роль без дублера. — Б.К.)
— Существует легенда, будто именно Дупак познакомил Марину Влади с Владимиром Высоцким?
— Это не легенда. Познакомились они в моем кабинете. Впервые Влади пришла на какой-то спектакль Таганки с работниками французского посольства. Хорошо помню, как Володя и Марины смотрели друг другу в глаза. Ушли они вместе, поехали в ресторан ВТО.
(В 1967 году Марина Влади в качестве почетной гостьи была приглашена в Советский Союз на Московский международный кинофестиваль. 8 июля вместе со своим другом, корреспондентом газеты французских коммунистов «Юманите» Максом Леоном Влади присутствовала на репетиции спектакля театра на Таганке «Пугачев». Это день ее знакомства с Владимиром Высоцким. — Б.К.).
Так вот, почти сразу после того, как появились первые разговоры о том, что Высоцкий и Марина Влади образовали семью, у меня неожиданно раздался странный звонок из КГБ. С той стороны провода спрашивали, есть ли возможность принять Марину Влади в театр на Таганке? И что произойдет, если это случится? Я как рот открыл, так больше и не закрывал. Спрашиваю: «А она сама об этом знает?» — «Это уже не ваша забота», — отвечают. Ответил просто: «Был бы счастлив, если так будет». Что за звонок? Мне до сих пор непонятно.
Юрий Любимов не оставил сыну никакого наследства
— Вы общаетесь с сыном Любимова от первого брака Никитой? Что он за человек?
— Никита Юрьевич очень умный, благородный. Человек верующий, литератор. Но совершенно непрактичный. Очень любит детей. Мама его — бывшая танцовщица Ольга Силантьева. С Любимовым она рассталась и ушла к известному дирижеру Юрию Силантьеву.
Когда-то я устраивал Никиту в Загорскую семинарию. Странное дело, захотелось ему там учиться. Но почему-то не пошло у него это дело. Года через два приезжаю туда, общаюсь с отцом Александром, который курировал учебу Никиты. И он говорит, мол, не приспособлен тот к церкви, дух у него другой. То есть в священники его не взяли.
Какое-то время Никита был привязан к театру на Таганке. Там даже ставилась одна его пьеса. Но как только Любимов спутался с этой Каталин, ноги его больше в театре не было. Надо честно сказать, Юрий Петрович бывал к сыну очень несправедлив. Несмотря на ревность жены, мог бы при жизни уделять сыну побольше внимания. Даже в наследство от отца Никита так ничего и не получил.
