Из воспоминаний Михаила Шемякина: «Никогда ничего не боялся. Когда я издал „Аполлон“ (альбом о неофициальном советском искусстве. — В.П.), подарил Володе экземпляр. И он говорил об этом много, конечно, где-то его показывал. И вот, помню, звонит он из Москвы и говорит: „Мишка, меня вызывали сегодня… Сказали: а вот вы там дружите с Шемякиным. Ваша дружба нам не нравится“. Он им ответил:
„Я с Шемякиным дружил еще в России… (А в России я его никогда не знал, и он меня тоже.) И буду продолжать дружить. Даже не говорите мне об этом“.
„Да, но он сделал «Аполлон», там то, то и то“.
„А что? Мне нравится. А что там плохого?“
Они так пожались-пожались, помялись-помялись.
„В принципе-то ничего плохого нет…“
На этом разговор и закончился. Володька в тот вечер довольный и счастливый».
И про «персональную опеку» за границей, где сотрудники КГБ действовали «под крышей» советских посольств и консульств, Высоцкий, разумеется, знал. Он записывает в парижском дневнике (зима 1975 года): «Занервничали мы. Как они все-таки, суки, оперативны. Сразу передали по телетайпу — мол, был на вручении премии». (В.В. с Мариной Влади был на вручении премии А. Д. Синявскому — своему бывшему преподавателю литературы в Школе-студии МХАТ.)
Из дневника В. Золотухина (28 февраля 1975 года): «Приехал из Парижа Хейфец. Встречался с Высоцким. Володя нелояльно повел себя: был на вручении премии Синявскому.
Там же был Солженицын и другие высланные лица. (Солженицына на церемонии не было, ошибка Золотухина или Хейфеца. — В.П.) Би-би-си передало: „Известный артист Театра на Таганке…“ Звонили Дупаку, укоряли его за воспитание труппы». Но для самого Высоцкого этот чрезвычайно смелый по тем временам поступок никаких последствий не имел.
Известен и такой случай. В Венгрии во время гастролей Театра на Таганке один актер — друг В.В. — со сцены произнес фамилию «кирпича» («кирпич» — секретный сотрудник КГБ — «сексот» — в составе любой делегации, выезжающей за границу). Этот актер просто пошутил, но шутку не поняли. Администрация театра собиралась «принимать меры»…
На приеме в советском посольстве «пострадавший» стоял рядом с Высоцким — они обсуждали ситуацию… Подошел ответственный работник торгпредства — разумеется, тоже сотрудник КГБ — и, узнав, в чем дело, сказал: «А-а… этот лейтенантишка… Не обращайте внимания».
Шутка тоже не имела последствий…
1977 год, Франция, Марсель. Золотухин записывает в дневнике: «В консульстве семейный прием. Хорошо. Знакомые напитки и горячие сосиски. Володя пил джин с тоником. Марина в 13.00 уехала. Сможет он сегодня, а в особенности завтра, играть? Игорь Бычков (сопровождающий от КГБ) нехорошо обмолвился:
„Надо бы вашего шефа один раз приложить хорошенько“. В Союзе — это одно, а здесь — замена „Гамлета“…».
Значит ли это, что Любимова («шефа») они могли наказать, а Высоцкого уже нет?..
Еще одна сторона проблемы — сексоты и осведомители КГБ в самом Театре на Таганке. По уже опубликованным сведениям, каждый шестой гражданин СССР был негласным «помощником» КГБ. При вербовке на одних давили и запугивали, другим обещали быстрое продвижение по службе, поездки за границу… Если кто-то из ваших добрых знакомых регулярно ездил за рубеж руководителем группы туристов или его помощником (бесплатно или за полстоимости), значит, успешно «стучал». А ведь к этому времени вопрос уже не стоял так: лучше стучать, чем перестукиваться. Может быть, это была проверка на прочность человеческого в человеке?
10 февраля 1971 года Валерий Золотухин записывает в дневнике: «Какую-то ужасную и страшную вещь он (Высоцкий. — В.П.) сказал мне: секретарша из органов будто бы видела бумаги, в которых Н. давал отчет о своих разговорах с Высоцким. Ну как к этому относиться?! Она обещала украсть лист с его (Н.) подписью и почерком…». Конечно, рано или поздно выяснится, кто писал доносы на Высоцкого (или строчил отчеты о разговорах с ним).
Рухнула тоталитарная система, и первый президент России заявил, что у нас охоты на ведьм не будет… И списки платных сексотов и добровольных «помощников» не были обнародованы…
Л. В. Абрамова, вторая жена В.В., несколько раз обращалась в архив бывшего КГБ как художественный руководитель музея Высоцкого. Ей отвечали: «„Дела Высоцкого“ не обнаружено». А потом вдруг заявили: «Если вы его получите, то узнаете такое!» Л. Абрамова: «И не нужна мне вся эта грязь. Мне говорили в театре, кто „стучал“ на Володю… Но пусть это откроется через сто лет».
Уже известно, что в КГБ у В.В. были поклонники, а значит, и помощники. Например, в московском ОВИРе (организации, полностью контролируемой КГБ) работал человек, который занимал достаточно высокий пост. Он существенно облегчал и ускорял утомительные процедуры получения загранпаспортов и виз.
В мемуарной литературе о В.В. есть воспоминания о двух его концертах для работников КГБ. Знаменитый польский актер Даниэль Ольбрыхский пишет: «Чекистам его записи нравились до такой степени, что в очередную, кажется 55-ю, годовщину ЧК — НКВД — КГБ они обратились к своему руководству с просьбой, чтобы на торжество по этому случаю пригласили Высоцкого. Предложили, между прочим, огромный гонорар. Ясное дело, Высоцкий вызов принял. На магнитофонной записи того концерта я слышал гром аплодисментов». Документально этот факт пока не подтвержден.
О втором подобном концерте кинорежиссеру Евгению Татарскому рассказывал сам Высоцкий: «Однажды приехали какие-то ребята из Армении и говорят:
— Владимир Семенович, мы бы хотели, чтобы вы у нас выступили. Мы вам платим наличными столько-то. И все.
Согласился — и все было очень четко: самолет, машина у трапа, битком набитый зал, отличный прием, конверт с наличными, коньяк и ящик с фруктами.
— Владимир Семенович, это вам.
— Спасибо, спасибо. Кстати, ребята, где я хоть выступал, скажите? Что за организация?
— Комитет государственной безопасности.
Я меняюсь в лице, а они:
— Ничего-ничего, все в порядке, приезжайте к нам снова…»
Дмитрий Чижков в книге «Отражения» сообщает о покровительстве тогдашнего председателя КГБ СССР Юрия Андропова уже мертвому поэту: помощь в организации похорон (?) и проведении вечера памяти — по существу, показа спектакля «Владимир Высоцкий».
Кстати, сам Чижков — по профессии фотограф — принял участие в судьбе рукописного архива В. В. Вспоминает В. П. Янклович: «Когда Чижков приехал на дачу переснимать архив, то сказал Марине, что он бывший работник КГБ. И спросил, не смущает ли это ее. Марина ответила, что ей это все равно. Он переснимал все материалы, так что я думаю, что все это в КГБ было…»
Кроме фотопленок или отпечатков рукописей В.В., в том же архиве КГБ — ФСБ должны храниться все книги зарубежных издательств из библиотеки Высоцкого. Один из близких родственников собрал их в день смерти В.В. и отнес в КГБ. Его можно понять: в те времена держать в доме такие книги было опасно. А с другой стороны… Вряд ли даже КГБ стал бы устраивать обыск в доме покойного.
