– Есть один план, – крикнул я Равену. – Видишь тот факел?! – Я указал на ту часть болот, где не унимался огонь. – Мне нужно заманить туда эту тварь.
– Он похож на дерево – горит, должно быть, хорошо, – заметил Равен.
– Именно, – бросил я. – Но он слишком силен.
– Помогу чем смогу. – Равен вытащил несколько метательных ножей.
Духи одолевали легата. Солдаты, пытавшиеся помочь, нелепо толпились, размахивая мечами.
«Треньк», – пронзила гул, звонкая струна лютни. «Треньк, треньк», – не унимался бард.
Несколько огней отступили, отделившись от остальных.
– Эй, – орал Идрик, – болотные огни! – Он ловко бил по струнам: «Треньк, треньк, треньк…»
Струны звонко отвечали. Армия огней растерянно закружилась, разрушая строй. Еще несколько ударов – струны запели, перекрывая гул. Скорбные огни растерянно заметались, взлетели, отдаляясь от Роуза и солдат, а потом стремительно рухнули в болото.
– Ну и ну, – вздохнул бард.
– Твое пение им тоже не по вкусу, – едва дыша, прохрипел легат.
Я бежал, шлепая по грязи и пытаясь не упасть. Впереди яростно ревело пламя. Проскользнув под ногами у чудовища, я едва не получил удар когтями. Монстр попытался схватить меня, но был слишком неповоротлив. Тем временем Равен крикнул, видимо, что-то обидное. Болотник обернулся к убийце и затопал, разбрасывая комья грязи. Я заметил, что у него из груди торчит нож, ловко брошенный рядом с копьем. Равен метнул еще один – лезвие вошло в плечо. Скрипя, чудовище замахало лапами, подобно ветряной мельнице.
Откатившись в сторону, убийца, крикнул:
– Твой ход!
Я с размаху рубанул по ноге монстра. Меч едва не застрял – дерево оказалось прочным. Болотник взревел, топнул ногой. Я отлетел, едва не угодив в огонь.
– Ну, иди сюда! – прокричал я, отплевываясь от тины.
Чудовище зарычало, косясь на спину. Еще один метательный нож попал в цель. Стремительно взбираясь по ветвистой спине монстра, убийца скоро оказался у его головы. Смертоносный клинок блеснул в лунном свете и вонзился в шею чудовища. Хрипя и пытаясь сбросить убийцу, болотник зашатался, приближаясь к огню. Хищное пламя, завидев добычу, вспыхнуло, словно усмехаясь. Оно поползло по ногам чудовища, оплетая их. Болотник, почувствовав укусы огня, взвыл и попытался уйти в топь. Но пламя действовало быстро: вот оно уже обжигает тело твари, мертвой хваткой вцепившись в шею болотника, не давая ему вздохнуть. Зеленый дым из пасти чудовища исчезает, растворяясь в гнилом воздухе. Уцелевший глаз монстра затухает, его тело качается, ноги подгибаются в коленях. Поднимая столб грязи, монстр падает. Его жадно поглощает болото, бурля и отвратительно хлюпая.
Глава 17
Некоторое время мы молча стояли, окружив экипаж. К зловонию болот примешивался запах гари. Все были мрачны. Наша конница потерпела очередное поражение. Несколько лошадей потеряли седоков, у одного солдата повреждена нога. Двое ранены, но не сильно. Только латники у экипажа были целехоньки – те, казалось, не собирались вмешиваться в бой, пока их экипажу не угрожала опасность. «Неудачный поход, – подумал я. – Слишком много потерь, а путь неблизкий».
– Сломан, – сделал вывод один из солдат. Он согнулся, осматривая колеса. Те совсем увязли в грязи, одно отвалилось. – Ось переломилась, не поедет. – Солдат покачал головой.
– Починить никак? – спросил Роуз. Выглядел он неважно, духи хорошо его потрепали.
– По корпусу трещины. Колеса увязли. Нет, легат, не починить, – обреченно ответил он.
– Проклятье, – глухо произнес Роуз.
– Почему не использовать второй экипаж? – поинтересовался я. – Он, кажется, целый, только вытолкнуть – и езжай.
Глухие латники, казалось, оживились.
– Не твое дело, – резко ответил Роуз.
– Да, легат, почему бы не послушать следопыта? – насмешливо уточнил убийца. – Тоже не мое дело?
Роуз покраснел, руки сжались в кулаки. Казалось, еще немного, и он его ударит, но легат сдержался.
– Господа, помните волю князя, – напомнил Гилмор. – Эта информация не входит в ваш контракт. – Он вежливо улыбнулся. – Не спрашивайте лишнего и соблюдайте условия контракта.
– И снова контракт, – усмехнулся я.
– Все опасности – тоже часть контракта? – вклинился трубадур. – Что же вы сразу не предупредили, советник?
Старик промолчал.
– Ай, контракт, ой, контракт, вот свалился я в овраг. А в бумаге написали: если умер, сам дурак. Эх! – пропел Идрик.
– Холера! – разозлился Роуз. – Вы хотите поднять бунт? – Он взялся за рукоять клинка. – Милости прошу, вздерну лично на ближайшем суку.
Лицо у легата было серьезным. Шутить он не любил.
– Помилуйте! – продолжал кривляться трубадур, но, поняв, что Роуз шутить не намерен, поспешно замолк.
Гилмор не вмешивался. Забрав несколько книг и сложив их в мешок, он накинул его на плечо и занял освободившуюся лошадь.
– В путь, – буркнул Роуз.
Оставив сломанный экипаж, мы двинулись дальше.
Ночь и не думала подходить к концу: луна была еще высоко, звезды горели, освещая дорогу. Я задумчиво глядел на ночное небо, вновь вспомнив о других мирах – мирах, лежащих в пыли и ждущих, когда их найдут.
Мимо проехал Равен. Кашляя, он зажигал трубку.
– Что у вас за терки с легатом? – поинтересовался я, поравнявшись с убийцей.
– Курю много, – усмехнувшись, ответил Равен. Он глубоко вздохнул, впитывая сладковатый дым.
– А еще он не любит убийц.
– И это тоже, – помрачнел Равен.
– Почему ты выбрал такое ремесло? – попытался я начать разговор. Ночь длинна, и я надеялся скоротать ее за историей. Истории не последовало.
– Делаю что умею, – только сказал Равен.
– Ты мог бы стать пахарем, – заметил я.
– Мой бог в конкуренции с богиней жизни, – тихо произнес убийца. – Попытайся я выращивать лук на грядках, он бы высох, или налетела бы саранча, – серьезно ответил Равен. – Каждый знает свое дело. Кто-то должен дарить жизнь, кто-то вынужден ее отнимать.
– Суровый у тебя бог, – заметил я.
– Не строже, чем твой.
Равен поторопил лошадь.
– О нет, – усмехнулся я. – Я далек от богов. Все это слишком непонятно для меня: ритуалы, подношения, обеты.
Я посмотрел на небо.
– Тогда ты еще лучше понимаешь нити мироздания, – заметил Равен. Он обернулся, выдохнул клуб дыма. Сладковатый запах защекотал нос.
– Что? – переспросил я.
– Устройство мира, – произнес Равен.
– Если бы, – рассмеялся я. – У тебя хотя бы есть цель. Не знаю, дарует ли ее тебе твой бог или гильдия убийц, но ты знаешь, что делаешь. Что должен, – добавил я, подумав.
