Землицына, будто бомбу, положила покупку в сумку и вышла из магазина с настороженностью террориста, которого вот-вот должны выследить. До самого дома ей казалось, что за ней наблюдают.
В квартире Вера закрыла входную дверь на ключ и цепочку, чтобы никто не смог зайти без звонка, зашторила в спальне окно, включила погромче музыку – на случай, если не удастся сдержать бурных восторгов. От предвкушения по телу носились стайки мурашек. Неужели сейчас, вот прямо сейчас произойдет ЭТО самое? Видимо, приборчик тоже переволновался – немного пожужжал и затих. Вера открыла глаза, понажимала на обе кнопки, потрясла обновку, встала, нашла новые батарейки, вставила. Чуда не произошло. Н-да. Примерно три минуты и продержался. Как обещали.
Позвонить в секс-шоп и потребовать замену? Вера уже схватилась за телефон, но передумала. Она не хотела оставлять следов, поэтому расплатилась в магазине наличкой и отказалась оставить номер своего телефона даже в обмен на скидочную карту По этой же причине она не заказывала ничего интимного через интернет. Тщательно вымыв и высушив своего обманщика, она вернула его в упаковку и на следующий день повезла обратно в магазин. «Слежки» за Верой было меньше, чем накануне.
Забрать деньги или взять другой? Другой такой же или совсем другой? Обидно, что Вера даже не успела понять, что за «конь» ей достался – борозды не испортил, но и глубже не вспахал. А вдруг, вообще, подобные товары не подлежат возврату или обмену?
Повезло, что тетка была на месте и сказала, что за сегодня это уже третий возврат, видимо, партия бракованная попалась. Вера доплатила и взяла еще более усовершенствованную игрушку и парочку усиливающих эффект тюбиков с гелями.
Несколько недель она тайно экспериментировала. Ну да, какие-то новые ощущения были, но не так, чтобы назвать их экстазом. Через месяц Вера заметила, что вышло, как с мясорубкой: покупала – думала, будет пользоваться постоянно, а потом, как только представляла, что это вот все надо будет доставать, крутить-вертеть, потом мыть, сушить, убирать, то уже и не особо котлет хотелось, проще колбаской с хлебушком перекусить, да и успокоиться. Мясорубку при этом можно хотя бы использовать без стеснения в любое время суток, не дожидаясь возможности уединиться. В общем, мороки больше, чем пользы.
Первое время Вера особенно тщательно прятала свое секретное орудие, и все опасалась, что на него случайно наткнется кто-то из домашних, поэтому старалась закопать как можно глубже в свои портновские закрома, отчего пару раз приходилось перепрятывать свое сокровище чуть ли не во время примерки. Однажды впопыхах Вера засунула игрушку в такое место, куда точно никто не смог бы догадаться заглянуть. Через сутки таким человеком стала и она сама. Две или три недели она тщательно перекапывала все вверх дном, но не могла найти своего «коня». И ведь ни у кого не спросишь! Никто же не знает. Просто анекдот какой-то! То сломает, то потеряет!
Нашлась пропажа случайно – в отрезах ткани, в один из которых была завернута. Кстати, где это чудо теперь? Надо найти и спрятать понадежнее, а то и вовсе выбросить, чтобы не получилось, как с розовой тетрадкой с пальмами. Хотя… что уж теперь? С октября начнется учеба на онлайн-курсах по сексологии от Ирининой знакомой, вдруг пригодится как учебное пособие.
Примерно в тот же период Вере попалась статья про кунилингус, которую спустя несколько лет она обнаружила в переписке у дочери. Текст был написан женщиной, которая не скрывала свой опыт по обе стороны баррикад, отчего ее рекомендации были точны и убедительны. Многое было невозможно опробовать в одиночку. Вера несколько раз намекала Андрею, что можно добавить в их отношения чего-нибудь новенького, имея в виду подсказки из этой статьи или использование «игрушек», но муж будто бы не понимал, о чем речь. Она помнит его удивленные глаза и растерянные жесты, когда однажды пыталась объяснить ему, что именно она предлагает. Все-таки он тоже в этом смысле динозавр. Похоже, на земле их осталось всего двое и каким-то немыслимым образом они нашли друг друга.
В общем, ближе к тридцати трем годам Вере стало ясно: дело не в том, что она не умеет чего-то в постели, а в том, что Андрей утратил к ней интерес как к женщине. Иначе почему он не хочет ни обсуждать проблему, ни пробовать что-то изменить? Неужели не заметно, как она старается? А что в итоге она имеет? Только возрастающее желание, которое не с кем утолить. И мужа, который отдаляется все больше.
«Потому что больше не любит. Увы», – сделала вывод Вера два года назад и с таким упадническим настроением поехала в Барселону вместе с Натальей, находившейся в еще худшем состоянии, чем она. Это была первая поездка Землицыной за все годы ее замужества, когда она на несколько недель отправилась куда-то без Андрея или Маши. Но в самом деле, сколько можно ждать, пока у известного в узких кругах журналиста освободится время в пляжный сезон?
Изначально цель летнего отпуска была – поддержать подругу, которая переживала очередную трагедию. Землицына понимала, что, по сравнению с Натальей, ее неурядицы – сущий пустяк, но то, как глубоко и тщательно Вера умела зацикливаться на своих проблемах, переводило ее страдания в разряд нескончаемых.
Барселона заключила подруг в жаркие объятия и, отполоскав в водах Средиземного моря, за несколько дней затонировала их кожу легким загаром. Утро начиналось с густого какао со свежей выпечкой в какой-нибудь уличной кафешке, потом – несколько часов на пляже, где крупный песок горячим скрабом полировал утомившиеся плаванием тела, затем – неспешная прогулка до отелы в тени платанов пешеходной Ла Рамблы с обязательным заходом на рынок Сан-Жусеп.
О-о-о, вот где весь смысл жизни концентрировался во вкусовых ощущениях! Подруги выходили с рынка с бумажными кулечками тонко нарезанного хамона и пластиковыми емкостями с кубиками сочной дыни – донести это сокровище удавалось максимум до ближайшей лавочки. Там они подцепляли шпажкой кусочки то из кулька, то из стаканчика, с жадностью отправляли их в рот и блаженно замирали, пока соленое мясо пропитывалась сладковатым соком и таяло на языке. После этого ритуала не сразу удавалось вспомнить свои имена – перерождение должно было быть завершено бокалом прохладной сангрии под сыр и фрукты.
В сиесту отсыпались, чтобы затем с новыми силами идти на море или, приведя себя в порядок, бродить по улицами, глазеть на творения Гауди и инсталляции современных художников. А с наступлением темноты, нагуляв зверский аппетит, подогреваемый звоном сотен столовых приборов, доносившихся отовсюду, надо было искать местечко для ужина. Местные, похоже, никогда не ели дома – целыми семьями, от мала до велика, вперемешку с туристами они заполняли все кафе и рестораны. Внутри помещений те же блюда стоили дешевле, но абсолютно все сидели под открытым небом за близко поставленными друг к другу столиками, смеялись и выпивали, отчего целые улицы превращались в сплошное праздничное застолье при свете фонарей.
В теплых странах Вера всегда ощущала свое тело иначе: она переставала его стесняться, походка становилась легче, движения – раскованнее. На родине она одеждой скрывала свои недостатки, на море же все изъяны будто исчезали, архитектурные излишества и недостатки фигуры превращались в пикантные уникальные особенности, которые нет нужды прятать. Солнечные очки заменяли макияж, широкополые шляпы – прическу, парео на бедра – и вперед, на пляж! Лицо, отеками и морщинками бестактно напоминающее по утрам о возрасте, буквально через несколько дней преображалось: кожа разглаживалась и приобретала приятный цвет, волосы становились пышнее и послушнее, глаза – ярче и веселее (и даже не казались Вере непропорционально большими).
